Я, наверное, единственный мальчик на свете, который никогда не был на море.
Я даже загордился.
Я пошёл по песку, ноги в него здорово проваливались, и скоро у меня были уже полные туфли песка.
– Чего не разуваешься? – Камилла шла босиком и держала сандалии в руке.
Я огляделся по сторонам.
Похоже, я был единственным обутым человеком на всём берегу, если не считать Антуанетты, которую Реймон нёс на руках, и её ботинки торчали кверху, будто она указывала ими на солнце.
По краю воды шли люди в купальниках (не знаю, куда они хотели попасть) и ступали босыми ногами прямо по морю.
Кроме них на песке были только покойники, которые неподвижно лежали на полотенцах.
Я снял с себя всё, кроме трусов.
Реймон усадил Антуанетту в её кресло в тени большого жёлтого зонтика.
Мы расстелили на песке большое белое покрывало. Вся наша одежда висела под зонтиком, кроме одежды Антуанетты.
Она сказала:
– Прошли те времена, когда я носила купальники.
– Ты можешь вообще ничего не надевать, – сказал я.
– Кабачок! Хочешь, чтобы солнце испугалось и ушло?
И она рассмеялась, и во рту у неё оказалось совсем мало зубов.
Я посмотрел на мягкое пузо Реймона. Оно было похоже на спущенный футбольный мяч. Грудь и плечи полицейского поросли шерстью, и она выглядела очень странно на его белой коже, почти такой же белой, как зубы у Беатрисы.
Камилла взяла меня за руку, и мы побежали к морю.
Это совсем не похоже на бассейн: вода суперхолодная и суперсерая.
Вообще-то солнце могло бы хоть немного окунуться в воду, вместо того чтобы торчать, задрав нос от гордости, там у себя высоко в небесах.
– Кабачок струсил! – крикнула Камилла, бросаясь в воду.
– Это кто ещё струсил! – возмутился я и побежал в воду, но тут же упал, потому что волна поставила мне подножку.
– Какое суперогромное, – сказал я.
– Что?
– Море. В бассейне всегда видно, где другой конец дорожки.
– Это да, но зато здесь сколько хочешь места, чтобы кувыркаться!
И Камилла исчезла под водой.
– Вода мегахолодная. – Виктор стучал зубами.
– Ты совсем, что ли! Напугал меня!
– Папа, эй! Мы тут!
Виктор так громко орал, что я ничего не слышал, пришлось искать Реймона одними глазами. А может, это море залилось мне в уши, когда я попробовал кувыркнуться, как Камилла.
Ангел Камилла, мокрая, как рыба, кувыркалась теперь уже задом наперёд.
И тут я увидел Реймона, который двигался в нашу сторону, как танцовщица.
Можно было подумать, он боится сделать воде больно или не знает, куда поставить ногу. Он и так и сяк кривил лицо и слегка плескал себе водой под мышки и на шею, а потом наконец потерял равновесие и повалился в воду, как кит.
Мы с Камиллой и Виктором прошагали по воде и принялись барабанить по пузу Реймона, которое выглядывало из воды, как островок дрожащего желе посреди карамельного соуса.
Реймон схватил Виктора за руку и за ногу и стал вращать вокруг себя, как самолёт, а потом отпустил, и Виктор полетел в воду.
– Я тоже хочу самолёт! – попросил я.
– И я! – подхватила Камилла.
– Ещё! – закричал Виктор.
И Реймон много раз покрутил по очереди всех троих, и нам всё было мало, и Реймон немного устал и отпустил меня раньше времени, я наглотался солёной воды, и тогда Камилла похлопала меня по спине, и я выплюнул море.
– Всё хорошо, малыш? – спросил Реймон.
– Да, ещё! – попросил я. Реймон схватил меня за талию и зашвырнул в воздух, как мяч, я даже не успел ничего крикнуть, как был уже на дне.
– Теперь меня! – крикнул Виктор.
– Нет, меня! – взмолилась Камилла.
После «мяча» мы забирались Реймону на плечи, зажимали рукой нос и опрокидывались назад, а потом ещё играли в «водные лыжи»: упирались ногами Реймону в колени, он хватал нас за руки и быстро-быстро пятился в воде, издавая звуки, похожие на шум моторной лодки, а потом мы все побежали на берег, потому что страшно проголодались.
Антуанетта храпела, уронив голову назад, и Виктор бросил в её открытый рот кусочек хлеба, и она проснулась и закашлялась, и это было ужасно смешно.
Мы стащили с себя мокрые трусы и повесили их сушиться под жёлтым зонтиком, и я воспользовался случаем и посмотрел на пипиську Виктора, которая оказалась такой же маленькой, как у меня, и это меня успокоило. Реймон дал нам полотенца, чтобы мы не сидели за столом голышом. Мы достали из корзинки чипсы и одноразовые тарелки, стаканы, вилки и ножи.
Очень удобно, потому что всё это, кроме чипсов, можно будет потом выбросить, и посуду мыть не надо!
А потом Реймон открыл дорожный холодильник и вынул пластмассовые коробочки с разными вкусными вещами: там были яйца вкрутую, редиска, курица и яблоки. Ещё он достал из холодильника очень холодную воду и лимонад. Я посыпал крутое яйцо солью, как Реймон, откусил, и на зубах у меня захрустел песок. Никто не стал пользоваться пластмассовыми приборами, чтобы есть курицу, даже Антуанетта ела руками, и это было очень классно, хотя пальцы потом и жирные. Я немного потёр яблоко о полотенце, чтобы румяные бока засверкали со всех сторон, и, когда откусил, яблоко тоже оказалось всё в песке.
Потом мы снова натянули на себя трусы, они уже почти высохли, и Реймон переставил зонтик к самой воде, а потом вернулся за Антуанеттой, которая тем временем прикрыла голову шапкой из газетной бумаги, похожей на бумажный кораблик.
Мы дотолкали кресло Антуанетты до тени зонтика, и это было непросто, потому что колёса увязали в песке.
Потом взяли лопатки, грабли и ведёрки и начали строить замок, похожий на наши «Фонтаны».
Реймон расстелил полотенце рядом с креслом Антуанетты, улёгся на живот и вскоре уснул.
У него шерсть растёт даже на плечах!
Виктор вывалил на место строительства ведро песка, я прорыл вокруг ров лопаткой, чтобы защитить наш дом от волн, а Камилла пошла собирать ракушки. Антуанетта протянула мне флажок, который сделала из зубочистки и обрывка газеты, и я воткнул его в одну из башен. Камилла вернулась с пригоршнями сокровищ, и мы украсили ими наш замок.
На «Фонтаны», правда, получилось не очень похоже, но всё равно красиво.
Потом мы стали будить Реймона, дёргая его за волосы на плечах, хотя Антуанетта приговаривала: «Дайте человеку поспать». Реймон приподнялся, открыл один глаз и глянул им на замок. Сказал: «Здорово!», закрыл глаз и рухнул обратно на полотенце.
– Бабуль, а можно мы пойдём купаться? – спросил Виктор. Он был немного разочарован.
