А когда у тебя на руках слабые карты, но дерзкое желание выиграть, выход один — блеф. И уже неважно, какие карты у противника. Главное — заставить его поверить, что у тебя все шансы выиграть. Есть только маленький нюанс: чтобы блеф получился, нужно сначала поверить в него самой.
Вот придумала! Значит, ей придется поверить в то, что призраки существуют?! Но это же черт знает что и с боку еще одно черт знает что! Людям свойственно верить в самые невероятные чудеса. Но то нормальным людям, а Никонова чистейший прагматик, опирающийся на здравый смысл. И внушить ей мысль о том, что привидения существуют, будет совсем не просто, если вообще возможно…
Может, оставить эти бредовые идеи? А как же Макс? Нет, Никонова просто обязана поверить в его дух, чтобы проконтролировать, на месте ли спрятанное ею тело!
Другими словами, Вера уже не верит в то, что Макс жив? Выходит, что так. И если она будет и дальше врать самой себе, правды ей не узнать никогда. Но даже если Макса уже нет в живых, Вера все равно должна отыскать его тело. Чтобы обличить Никонову, по которой давно плачет тюрьма.
Глава 8. Я не верю в призрак, но, может, он поверит в меня?
— Вера, мне нравится, как вы справились с заданием. Я предлагаю вам постоянную работу. А насчет оплаты — договоримся. Я стану платить вам гораздо больше, чем вы получали прежде от кого-либо еще.
— Спасибо за доверие, Алла Николаевна, но я вынуждена отказаться. У меня уже есть постоянная работа. К тому же я не привыкла подводить своих хозяев.
— Каждый человек ищет, где лучше, — поджала недовольно губы Никонова. — Вы, я вижу, из тех, кто довольствуется тем, что у них есть?
— Совершенно верно… Алла Николаевна, можно мне задать вам странный вопрос?
— Странный? Вы меня заинтриговали. Что ж, задавайте.
— Пока я убиралась в комнатах, мне постоянно казалось, что в доме есть кто-то еще. Я, конечно, понимаю, что дом огромный, а потому и звуков разных здесь больше, чем в маленьком или квартире. И все-таки должна признаться, мне было чуточку жутковато. Хотя прежде я подобных ощущений в других домах никогда не испытывала.
— Вы это о чем?
— Мне и сейчас кажется, что за нами кто-то наблюдает. Я с трудом дождалась вас, чтобы передать ключи и отправиться восвояси. Не могу назвать себя трусихой, но в вашем доме я испытала немало неприятных минут. Мне постоянно мерещилось, что кто-то ходит по второму этажу, когда я находилась на первом. А когда убиралась на втором, казалось, что я слышу шаги на первом. В общем, нельзя сказать, что я здесь чувствовала себя в безопасности. Причем шаги были очень четкие. Меня даже мурашки пробирали. А когда выходила во двор, чтобы вынести мусор, мне казалось, что кто-то наблюдает за мной из окон, укрывшись за портьерами. У меня от страха даже волосы на голове шевелились. И я изо всех сил делала вид, что не замечаю слежки. Это, конечно, не мое дело, но в вашем доме что-то происходит. Если, конечно, вы действительно кого-то не прячете. Но, повторяю, это меня совсем не касается.
— Что за чушь! В доме не может быть никого! Но хорошо, что предупредили. Мы сейчас же обойдем весь дом и проверим, не пробрался ли кто посторонний. Это могут быть воры или бомжи, которых развелось кругом как собак нерезаных. Они уже не раз устраивали у меня беспорядки.
— Извините, а вы не могли бы обойтись без меня? Да мне уже и пора.
— Ну уж нет, дорогая! Когда я вас оставляла в доме, здесь никого чужих не было и быть не могло. Откуда я знаю, может, это вы кого в дом привели?
— В таком случае нам и в самом деле нужно пойти вдвоем. Я хотя бы собственными глазами удостоверюсь, что здесь, кроме нас, никого больше нет.
Они отправились на второй этаж, обошли все комнаты, заглянули в кладовки, ванную, гардеробную. И собрались было спускаться по лестнице, как услышали какой-то шум на чердаке. Словно кто-то медленно и осторожно ступал по мягкому настилу, но ему под ноги попадались какие-то мелкие предметы, и приходилось их сдвигать в сторону, чтобы беспрепятственно идти дальше.
Вера почувствовала, как от страха у нее словно ком стал в горле. Ну вот, помянула привидение, а оно уже тут как тут!
— Что это? — прошептала она, с испугом глядя на Никонову.
— Не знаю, — так же шепотом ответила побледневшая Никонова. — Может, кошка?
— Которая гуляет сама по себе?
— Что-то вроде этого. Нужно подняться наверх и посмотреть, кто там.
— Только без меня. Я на чердак ни за что не пойду. Может, позовем кого-нибудь из соседей? — предложила Вера. — Вы как хотите, а я спускаюсь вниз. Мне страшно.
— А вот я поднимусь наверх, — нарочито громко произнесла Никонова. — Я у себя дома и никому не позволю расхаживать по моему чердаку, — крикнула она в сторону лестницы на чердак и ринулась вверх. — Стоит мне только позвонить, и здесь будет вся полиция города!
Никонова открыла дверь и шагнула внутрь. Веру трясло, словно в лихорадке. Она начала медленно спускаться по лестнице, прижимаясь спиной к стене и не сводя глаз с черноты проема чердака, словно боялась, что оттуда выскочит нечто и набросится на нее.
Но как только услышала невообразимый грохот, опрометью бросилась вниз и выбежала во двор. Вера увидела проходящего мимо соседа и помчалась к калитке, махая рукой и привлекая его внимание:
— Извините, пожалуйста, можно вас на минутку? — Тот остановился и уставился на Веру. — Я вас очень прошу! — Вера распахнула калитку, пытаясь усмирить дыхание, а внутри все клокотало от жути. — Не могли бы вы подняться со мной на чердак? Мне нужно кое-что взять, а я боюсь идти одна. Я вас очень прошу, помогите! Без мужчины мне просто не справиться.
— Да-да, конечно, — согласился тот и пошел следом. — Куда вы так спешите? Словно на пожар.
— Просто не хочу вас задерживать.
Вера чуть ни бегом поднялась на второй этаж и остановилась на площадке, не решаясь двинуться дальше. Дождалась, пока запыхавшийся сосед направился на чердак, откуда не доносилось ни звука, и исчез в проеме двери. И только после этого последовала за ним.
— И что вы хотели тут забрать? — спросил сосед и оглянулся на подошедшую Веру.
— Мы должны разыскать Аллу Николаевну, которая сюда зашла несколько минут назад.
— А чего ее искать? Вот она, в кресле сидит, — сосед указал рукой куда-то в ближний угол чердака, освещенного лишь небольшим слуховым окном. — Алла Николаевна, у вас все в порядке? — Сосед подошел ближе. — Кажется, она без сознания.
— Алла Николаевна, что с вами? — Вера склонилась над белой как мел Никоновой и слегка похлопала ту по щекам. — Алла Николаевна, вы меня слышите?
Никонова вздохнула и открыла глаза:
— Где я? Что со мной?
— Вы упали в обморок. Сможете идти? Мы вам поможем спуститься вниз.
