— Пошли, Паша, — скомандовала Варя, обувая кроссовки. — Только не вздумай убежать по пути. Я тут все ходы, дороги знаю.
— Поймаем в два счета, — поддакнул Василий Иванович.
— А чего же раньше-то не поймали? — огрызнулся Пашка, сердито сопя Варе в затылок. — Я тут уже три дня околачиваюсь.
— А потому что не искали, — ответил запросто участковый и хихикнул по-мальчишески. — Надобности не было.
Они попетляли тремя улицами, пока наконец не вышли к глубокому оврагу, опоясывающему район заброшенного старого завода. Там Пашка попросил их подождать. Нырнул в темноту с фонариком от телефона, который успел зарядить в Варином доме, пока ел. И вскоре вернулся со своей сумкой.
— Тут все, — выложил он деньги, замотанные в целлофан, на обеденный стол в доме. — Я не делил.
— Так давай поделим.
Варя сорвала с денег упаковку и принялась считать. Потом разложила купюры на две стопки. Но подумав, вытащила из Пашкиной стопки пятнадцать тысяч.
— Это за что? — возмутился он.
— Пополам… — она удовлетворенно улыбнулась. — Это за ту самую квартиру, которую я оплатила вперед за два месяца и которая нам не понадобилась. В которой я тебя прождала три дня как дура! И в которую ты не пришел.
Против воли губы ее задрожали от обиды. Вспомнились все страхи. Вспомнился голод, погнавший ее на улицу тем вечером, когда ее чуть не сцапали какие-то накачанные парни.
— Я приходил! — возмутился Пашка, не отрывая взгляда от денег, перекочевавших из его стопки в Варину. — А у подъезда парни какие-то трутся. Я подождал, они не уезжают. Ушел. Потом еще раз пришел — ночью. Они снова там. И тогда я решил, что ты уехала к матери. Телефон разрядился. Позвонить не мог. Твой номер не помнил. И тогда поехал сюда, думал, за тобой следом. Я же не знал, что ты все еще в городе.
— Я три дня как дура просидела в запертой квартире. Чуть с голода не сдохла. Потом не выдержала и пошла в кафе.
— И ты никого не видела у подъезда?! — вытаращился Пашка.
— Когда выходила — нет. Когда вернулась — чуть не наткнулась на них.
— Вот! Видишь, я не вру!
И его рука потянулась к деньгам. Но Василий Иванович не позволил стянуть из Вариной стопки ни единой купюры. Вовремя шлепнул Пашку по руке.
— Справедливо будет оставить девушке эти пятнадцать тысяч, — произнес он авторитетно. — Так сказать, за моральный ущерб.
Павел со вздохом сунул руку в карман штанов.
— Я их увидела и сбежала. Не пошла в дом, — продолжила Варя. — Сразу на автовокзал и сюда.
— Разумное решение, — похвалил участковый и кивнул на деньги. — Приберите их, дети. Ни к чему на столе им лежать.
Свои Пашка, завернув снова в целлофан, сунул в сумку. Варя свои спрятала в мамином шкафу в стопке постельного белья. Куда она их потратит, она пока не знала. Может, маме с ремонтом поможет и отдохнуть съездит. А может, гардероб обновит. Тысячу лет не покупала себе обновок.
— Как думаешь, Паша, чьи это были люди? — спросила Варя, возвращаясь из маминой спальни.
— В смысле?
— Кому надо было нас караулить? Я поначалу думала, что это люди заказчика. Но если он с тобой расплатился, то…
— Это Ильина братва, — помрачнел сразу ее парень. — Я одного из них узнал, когда сунулся к тебе.
— Ильина Глеба Сергеевича?! А зачем… Зачем ему нас караулить?!
У нее сделалось холодно между лопаток. И прежние страхи, которые мучили ее на съемной квартире три дня, вернулись. Одна радость, что она теперь была не одна. Мама рядом, Пашка, Василий Иванович. Не такая команда, чтобы противостоять мускулистым парням Ильина, но все же.
— А что им от нас надо, Паша?!
— Варь, ты чего вообще, да? — Он неуверенно покрутил пальцем у виска. — Мы против него что затеяли? Не сами, конечно, но участие приняли. Училку дернули. Она наверняка уже шум подняла. Все, как дядя и рассчитывал. Она ненормальная просто! Будет ходить по всем инстанциям и трубить, трубить. Мне Сани Сугробова сестра Вера рассказывала, что, когда он сбежал после публичного скандала, она всех достала просто. На то и расчет.
— А чем она сестру Сугробова достала?
— Требовала заявление написать о его исчезновении. Уверяла, что он в беде и все такое. Говорю же, из ума выжила! — Он сморщил лицо, будто кислоты хлебнул. — Она и в школе доставала, жесть просто. А после того, как ее сына… Как он пропал, так вообще. Говорю же, чокнутая.
— И ничего она не чокнутая, — неожиданно вступилась за пожилую женщину Варя. — И все правильно она панику сеяла и сестру твоего одноклассника Сугробова доставала.
— Чего это правильно-то?
Паша сел на диван, укрытый стареньким плюшевым покрывалом. Сумку с деньгами пристроил рядом и время от времени поглаживал ее рукой, словно пробовал: а реальна ли она, не исчезнет при прикосновении, как мираж.
— Чего правильно, Варь?
— А то, что убили твоего Сугробова, Паша. Еще три месяца назад. В новостях говорили, что именно тогда, когда он пропал, тогда и убили.
— Как убили?!
Пашка резко сел ровно, вытянул шею, напоминая какого-то полевого зверька. Глаза его застыли на Варином лице.
— Как убили?! — повторил он с еще большим ужасом.
— Задушили собственным шарфом, Паша. И зарыли в неглубокой яме в лесу. Так что твоя бывшая учительница не так уж и не права была, паникуя насчет его исчезновения. А я вот вспоминаю, Паша… — Варя прищурилась и заходила кругами по просторной маминой кухне. — Ты ведь мне что-то такое рассказывал тогда.
— Что? — громко икнул он в момент вопроса. — Ой, простите. Это от того, что я много съел, а перед этим голодал.
— А чего же ты голодал с такими-то деньгами? — поддела его Нина Николаевна. — Мог бы в ресторане кушать каждый день.
Паша ей категорически не нравился. Ни манерами, ни лицом, ни родом занятий. Она уже успела обсудить все это с участковым Василием Ивановичем и страшно обрадовалась, когда он поддержал ее в ее неприязни.
— Деньги не имел права тратить. Они были общими, — хмуро отозвался Паша.
О том, что он не понравился будущей теще, он догадывался.
— Паша! Не отвлекаемся!
Варя сузила диаметр кругов, нарезаемых по кухне. Остановилась возле своего парня и пощелкала пальцами у него перед носом.
— Вспоминаем!
— О чем? — Он смотрел на ее пальцы, как на волшебную палочку факира.
— Что такого ты мне рассказывал о Сугробове и о его делах с Ильиным? На какую тему у них случился скандал в ресторане? Накануне того дня, как его задушили? Что там у них произошло? Когда?
— Ты в самом деле хочешь об этом знать? — проговорил он едва слышно и окинул всех присутствующих взглядом. — Вы точно все хотите об этом знать?
