– Ну, здравствуй, малыш! – сказала Мирослава и спросила: – Ты чей?
– Мой он! Мой! – донесся до нее из-за кустов хрипловатый мужской голос. А вскоре появился и сам запыхавшийся владелец голоса. Это был мужчина лет семидесяти с хвостиком в светлом летнем костюме и соломенной шляпе.
– Здравствуйте, – поздоровалась Мирослава.
– Здравствуйте, – ответил мужчина, внимательно ее рассматривая, а потом произнес: – Вы вроде нездешняя?
– Нездешняя, – согласилась Мирослава.
– В гости к кому пришли?
– Не совсем.
Песик все это время прыгал вокруг них и восторженно визжал.
– Сколько ему? – спросила Мирослава.
– Месяца три, наверное, мы его со старухой возле контейнеров нашли, отмыли, привили, теперь вот радуемся.
– Красивая собачка.
– Мальчик! – гордо произнес старичок и принялся снова расспрашивать Мирославу: – А вы здесь по делу или просто так?
Мирославе всегда нравились бдительные старички, и поэтому она охотно ответила:
– По делу я. Меня зовут Мирослава Волгина. А вас?
– А меня Юрий Семенович Козельский. Я живу в этом дворе.
– Как мне повезло! – обрадовалась Мирослава.
– В чем? – не понял старичок.
– В том, что я встретила вас. Вы не знаете, здесь есть поблизости лавочка?
– Есть, если пройти ту группу деревьев. – И он указал жестом, куда идти.
– Может быть, вы уделите мне немного своего времени?
– С удовольствием, но в чем дело?
– Я частный детектив, и мне поручили расследовать гибель Константина Шиловского.
– Это не того самого, – нахмурился Козельский, – что сбил нашего Артема, а потом откупился?
– Того самого, – печально вздохнула Мирослава.
– Тогда вот что я вам скажу – собаке собачья смерть! – Тут он опомнился, подхватил своего песика на руки и сказал: – Я имел в виду собаку в переносном смысле. Потому что это, – он кивнул на своего щенка, – божья тварь, а ваш Шиловский просто тварь.
– Юрий Семенович, он не мой. И я с вашими суждениями где-то согласна.
– А где же вы не согласны? – спросил Козельский, делая ударение на «не».
– Я против самосуда.
– А, это. Тут и я против. Но ведь этих толстосумов иначе теперь и не достанешь.
– Я думаю, что вполне его можно было достать, если бы родственники были настойчивее. А они даже жалобу прокурору не написали.
– Вы что же, покойную Инну Гавриловну обвиняете?!
– Боже упаси! Я никого не обвиняю, только констатирую факты.
Мирослава заметила, что они дошли до лавочки, и предложила:
– Юрий Семенович, давайте присядем.
Он молча сел, погладил щенка и сказал:
– Вот и зять мой говорит, что мы все поголовно юридически неграмотны. Что же нам теперь делать?
Мирослава не знала, что ответить старому мужчине. Не говорить же ему в глаза, что надо образовываться и повышать юридическую грамотность. Вместо этого она сказала:
– Теперь уже ничего не сделаешь, но на будущее надо учесть.
– Вы что же, думаете, что они теперь так и повадятся нас давить? – спросил Козельский.
– Нет, я совсем не это имела в виду.
– А что же?
– При любой несправедливости, случившейся с кем-то из близких или соседей, стоит проконсультироваться с юристом.
– Где же его взять, этого юриста, – развел руками Юрий Семенович.
– Юристы у нас сейчас имеются в избытке.
– Так тех, которые в избытке, нам не надо, – здраво рассудил мужчина, – а где взять хорошего? Плюс к этому, где еще взять на него деньги.
Мирослава не стала говорить о бесплатных консультациях юристов в интернете, вместо этого она осторожно проговорила:
– Наверное, нужно обратиться к своим более молодым родственникам.
– Наверное, – не стал с ней спорить, к ее великому облегчению, Козельский.
– Юрий Семенович! А вы хорошо знали Артема Солодовникова?
– Еще бы мне его плохо знать! – воскликнул мужчина. – Он же на моих глазах рос!
– И каким он был человеком?
– Добрым, отзывчивым. Помню, пацаненком нашел осенью в кустах черепаху. Какой-то паразит наигрался и выбросил, так Артем уговорил мать забрать черепаху к себе, а потом всех расспрашивал, как за ней ухаживать. Через дом от нас биолог жил, он определил, что черепаха старая и не слишком здоровая. Так они с дружком его Томилиным по всему двору деньги собирали на лечение черепахи, собрали, подлечили, бедняжку, и она еще лет восемнадцать у них прожила. Биолог этот говорил, что она уже совсем старая стала, просто уснула и не проснулась.
– А к людям Артем тоже так же был добр?
– Вот обойдите тут все окрестности, и никто про Артема плохого слова не скажет.
– А бывшая его невеста?
– Лика, что ли, Звонникова?
– Она.
– Так это та еще вертушка! Пока Артем был в армии, она успела замуж сбегать, развестись, а потом еще спутаться со своим директором.
– А это откуда стало известно?
– Организация есть такая, ОБС! Может, слыхали?
– Одна бабушка сказала, – улыбнулась Мирослава.
– Вот надежней ее нет!
– Так это ж сплетни, – не согласилась Мирослава. Хотя, чего греха таить, ни один опытный детектив или сотрудник полиции мимо сплетен не пройдет, подберет и хорошенько перетряхнет, отделяя зерна от плевел.
– Сплетни, не сплетни, – тем временем проговорил Козельский, – а жена директора сама лично приходила Лике космы выдирать.
– Выдрала? – с улыбкой спросила Мирослава.
– Нет, – с сожалением покачал головой Козельский, – Лика забаррикадировалась, но зато жена директора спустилась вниз и так обливала Лику помоями, что почти весь двор собрался и слушал. И после этого прикажете порядочному парню на ней жениться?
– Так, может, она не виноватая, а оклеветанная?
– Была бы оклеветанная, не дала бы спуску этой бабе. У Лики еще тот характерец! А так написала заявление и уволилась из этой фирмы.
– Понятно. А Артем до армии жил вдвоем с матерью?
– Зачем вдвоем, – сказал Козельский, – они жили втроем.
– Втроем? – удивилась Мирослава. – Вы имеете в виду черепаху?
– Никакую не черепаху, а сестру его Сашу.
– Разве у Артема была сестра?
– Была. Правда, не родная, а двоюродная.
