– Это полезно для здоровья.
– Твою ж мать.
Через двадцать минут мы ступили на скалистый берег.
– Вот это да! – восхитилась Фезер, задрав голову и медленно поворачиваясь вокруг своей оси. – С ума сойти! Потрясно! Обалдеть можно!
Мы все утро провели среди каменных стен, но теперь, на дне каньона, впечатление от их высоты и мощи усилилось стократ: они уходили вверх на милю, не меньше, зажимая с обеих сторон реку, которая на их фоне казалась ручейком. Меня не покидало ощущение, будто я попал в какое-то заповедное место, очень древнее и дикое, где не действуют правила человеческого мира и возможны самые безумные чудеса.
Из тени вышел молодой парень и направился к нам. С первого же взгляда стало ясно, что перед нами один из тех типичных мачо, у которых тестостерон хлещет через край, благодаря чему они лысеют еще до тридцати. Парень представился Диланом и зачем-то упомянул, что родом он из ЮАР.
Пожав всем руки, он повернулся ко мне:
– Так это ты здесь типа Индианы Джонса?
– Вроде того.
– Круто. Только вот что: на реке главный – я. Сегодня пройдем большую часть пути, ближе к ночи пристанем к берегу и разобьем лагерь. Завтра уже будем на месте. Плыть несложно, впереди, правда, пороги. Раньше они были поспокойнее, но в прошлом году там немного потрясло, куча булыжников в воду свалилась. Но есть пороги или нет – мы слишком далеко от цивилизации, так что никто не выпендривается, это ясно? Тебе часто доводилось плавать на таких лодках?
– Не особенно, – сказал я, чувствуя на себе взгляд Джеммы.
Дилан наклонил голову вбок:
– А поточнее? Чтобы уж знать наверняка.
– Поточнее? Вообще никогда.
– Тогда делаем то, что я говорю, и все будут счастливы. Согласен?
– Само собой, – ответил я.
Я не стал утруждаться и доводить до сведения проводника, что если ему так уж хочется поиграть в главного, то тягаться стоит не со мной, а с Кеном или Молли. Скоро он сам в этом убедится. И все-таки мне было бы немного легче, если бы Джемма не полезла за своим блокнотом. Наверняка прилежно запишет весь наш диалог и даже отредактировать его не подумает. А кое-что и в заголовок вынесет, с нее станется.
Кен подошел ко мне, испепеляя взглядом телефон, который держал в руках.
– Ни намека на сигнал сети, – пробормотал он. – Да тут чертово Средневековье.
– Вот и отлично, – сказал я. – Зато у нас есть шанс познать великие тайны, бережно хранимые нашими предшественниками, испытать духовное озарение, которое испытывали они в те далекие времена, когда технический прогресс еще не закабалил человечество и…
– Да заткнись ты, придурок!
Проклятущая лодка оказалась достаточно просторной – можно было не бояться, что в процессе гребли мы покалечим друг друга веслами или кто-нибудь свалится во время этого процесса за борт. Мы втроем – Кен, Пьер и я – обсудили, как следует рассадить команду. Естественно, в кадре в основном буду я, но зритель нынче довольно смекалист и сразу сообразит, что не может один и тот же человек и на камеру трепаться, и судном управлять. Поэтому Кен решил, что стоит показать и остальных: пусть все видят, что у нас серьезное, масштабное мероприятие, а не одиночная увеселительная прогулка на каноэ.
И закипела работа: уже завязанные веревки развязывались и завязывались снова, снимались и надевались заново спасательные жилеты. Когда Пьер нашел идеальный ракурс – я на фоне реки и имитирующих бурную деятельность коллег, – Кен поднял микрофон и кивнул: давай.
– Мы не первые, кто отправляется на поиски пещеры Кинкейда, – начал я, напустив на себя максимально задумчивый вид. – Да-да, как это ни удивительно, но таких попыток было предпринято довольно много. Однако… ни одна из них не увенчалась успехом. В своем описании Кинкейд то чрезвычайно дотошен, то не говорит ни слова по существу. И возможно, это не случайно. «Добраться до пещеры почти невозможно, – я цитирую его дословно. – Вход в нее расположен в отвесной скале, на высоте тысяча четыреста восемьдесят шесть футов».
Я встал вполоборота, и Пьер, медленно отклоняясь назад, взял в кадр скалу, возвышавшуюся на противоположной стороне реки.
– Затем он сообщает, что пещера находится на территории, которая охраняется государством, и добавляет, что любой, кто пересечет ее границу, будет арестован. Напомню, что в то время не было ни асфальтированных дорог, ни поездов, ни машин с кондиционером, то есть даже подобраться к каньону было задачей нешуточной, не говоря уже о том, чтобы продвигаться по нему, миля за милей, высматривая сокровенную пещеру в вертикальной скале. Но именно эти слова Кинкейда и кажутся мне самыми интересными во всей истории. Потому что, на мой взгляд, они означают одно: исследователи обнаружили нечто чрезвычайно важное. И сейчас мы с вами не гоняемся за химерой. То, что мы ищем, реально.
Я выдержал паузу – чтобы легче было склеить кадры при монтаже – и поманил рукой Дилана.
– Познакомьтесь с Диланом, – сказал я. – Он уже давно занимается сплавом по реке Колорадо и на данном этапе экспедиции будет нашим проводником.
Парень распрямил плечи, отчего стал еще больше похож на туповатого громилу, и уверенным шагом подошел ко мне.
– Здрасте.
– Скажи, ты когда-нибудь плавал туда, куда мы направляемся сейчас?
Он мотнул головой:
– Не-а. Если честно, то для меня это первый…
– Отлично, – перебил его я. – Нам всем уже не терпится отправиться в путь. Однако сначала мне хотелось бы задать тебе вопрос, который, я уверен, волнует большинство наших зрителей.
– Валяй.
– Каково точное водоизмещение этого плота в кубических дюймах?
Он растерянно заморгал:
– Чего?
– Ну, или в сантиметрах, если тебе так привычнее.
– Я… не знаю.
Я засмеялся:
– Да и какая разница, верно? А вот что действительно важно знать в нашем случае, так это когда европейцы впервые прошли по данному участку Колорадо. Ну же, в каком это было году?
– Э-мм… – промычал Дилан.
Я смотрел на него с невинной улыбкой на устах и не спешил прерывать затянувшуюся паузу.
Через пять долгих секунд Пьер вздохнул и демонстративно опустил камеру.
– В одна тысяча восемьсот шестьдесят девятом, – продолжил я. – Экспедиция, возглавляемая Джоном Уэсли Пауэллом, работала тут с двадцать четвертого мая по тридцатое августа. Ничего особенного они не обнаружили. Но по крайней мере, будет что туристам рассказать, согласен? Кстати, а что, если создать такой маршрут – «По следам экспедиции Пауэлла»? Будешь народ катать, а это уже самая что ни на есть настоящая работа. Как по-твоему?
Дилан кашлянул.
