– Простите, – прохрипел он. Ещё несколько секунд он молча смотрел на Изу и её скрипку.
А потом захлопнул дверь.
Глава двадцать первая
Иза медленно спустилась по лестнице, тяжело переступая ногами. Родные и близкие наблюдали за ней молча, но как только она шагнула на площадку третьего этажа, её заключили в объ ятия и Гиацинта, и Лэйни, и Оливер, и мистер Ван Хутен, и родители, и мистер Джит с мисс Джози, и тётя Харриган с дядей Артуром.
– Что произошло? – нетерпеливо поинтересовался Оливер, потянув сестру за рукав.
– Ты испугалась, Иза? Ты его видела? Он был похож на оборотня? – забросала её вопросами Гиацинта, перекатываясь с пятки на носок.
– Ты в порядке, милая? – спросил папа и заботливо погладил дочку по волосам.
– Это были самые безупречные «Фурии» из всех, что я слышал, – сказал мистер Ван Хутен, вытирая слёзы, выступившие на глазах. – Хотел бы я, чтобы на уроках ты играла так же восхитительно!
Мисс Джози потянула Изу за собой в квартиру, а мистер Джит похлопал девочку по руке. Только Джесси не обняла сестру и ничего ей не сказала. Её даже не было рядом. Иза огляделась в гостиной, а потом зашла на кухню. За открытым окном мелькнула тень. Иза высунулась наружу и забралась наверх по пожарной лестнице.
– Привет, – сказала Джесси.
Она сидела на верхней перекладине. Ветер улёгся, и дождь закончился, но с ветви дерева на густую копну её спутанных волос капали холодные капли.
– Привет, – отозвалась Иза и посмотрела на «водяную стену».
Часть трубы оторвало ветром, а ещё пропали два миниатюрных мельничных колеса и все китайские колокольчики.
– Пострадала в буре, – объяснила Джесси, заметив, что Иза разглядывает разрушенную конструкцию.
Наступила долгая пауза.
– Ты потрясающе сыграла, – наконец произнесла Джесси.
Молчание.
– Иза, пожалуйста…
Иза покачала головой:
– Скажи, почему ты так поступила?
Джесси нервно сглотнула и опустила взгляд на потёртые кроссовки.
– Я не хотела тебя обидеть, честное слово. И сначала правда думала, что ты не хочешь на бал. А когда узнала, что хочешь… Не знаю. Я испугалась, что останусь одна. Мне было куда страшнее потерять тебя, чем наш дом. – Она подняла голову.
– Джесси… – Иза осеклась и приблизилась к сестре. – Мы всегда будем вместе.
В глазах Джесси зажглась надежда.
– Учти, я всё ещё расстроена, – предупредила её Иза. – И не уверена, готова ли я тебя простить.
– Я постараюсь загладить свою вину, – пообещала Джесси. – Буду каждый вторник сама готовить ужин. Целый месяц.
Иза задумалась. А потом скрестила руки на груди и хмуро посмотрела на сестру.
– Меня незаслуженно обидели, – сказала она. – Не знаю, смогу ли когда-нибудь оправиться от этого потрясения…
– Ладно! Хорошо! Я буду вместо тебя убираться в ванной комнате!
– Как долго?
– Месяц?
Иза сощурилась и посмотрела сестре за плечо.
– Хорошо, три месяца!
Иза наконец улыбнулась.
– Я согласна.
– На что именно? – уточнила Джесси.
– На всё, – ответила Иза.
* * *
Папа прокашлялся:
– Можно произнести тост? – За столом повисла тишина, и он поднял бокал с вином. – Нам очень нравилось здесь жить. Нам удивительно повезло с соседями, – он кивнул мисс Джози и мистеру Джиту, – с родными, – кивнул тёте Харриган и дяде Артуру, – и с учителем. – Папа посмотрел на мистера Ван Хутена. – Я глубоко убеждён, что воспитание детей требует не только мудрости со стороны родителей и стремления всё делать правильно, – продолжил папа, и голос у него дрогнул. – Важно окружить своих детей замечательными людьми, которые будут проводить вместе с ними научные эксперименты, угостят их печеньем с джемом, принесут в их жизнь радость и смех, подарят незабываемые воспоминания. Я искренне, от всей души благодарю вас за то, что окружили меня и мою семью любовью и стали нам добрыми друзьями.
Мисс Джози плакала, прикрыв лицо кружевным платком. Мистер Джит всхлипнул. В глазах у него стояли слёзы. Мистер Ван Хутен высморкался в салфетку. Тётя Харриган вытерла глаза рукавом. Дядя Артур взял Лэйни на руки и уткнулся носом ей в шею, чтобы скрыть свои слёзы.
Иза посмотрела на сестёр и брата. Операция «Байдерман» провалилась. Но, несмотря на раздиравшую сердце печаль, она чувствовала себя окрылённой.
– Мы не смогли переубедить Байдермана, но зато я поняла, что дом – это не только место. – Она улыбнулась. – Мы всегда будем Вандербикерами, где бы мы ни жили, и я рада, что родилась в этой семье.
Когда время речей подошло к концу, Лэйни одарила всех поцелуями и объятиями. К собравшимся вернулся аппетит, и они положили себе в тарелки ещё еды. Вскоре подали десерт, и Иза понесла грязную посуду в раковину, чтобы расчистить стол. По пути её перехватил мистер Ван Хутен и отвёл в сторону.
– Иза, я должен кое-что тебе рассказать про мистера Байдермана.
– Что? – встрял Оливер. Он проходил мимо с огромным блюдом в руке, на котором покоился такой же огромный кусок шоколадного торта.
– Вы обсуждаете Байдермана? – крикнула Джесси с кухни.
– Нам тоже расскажите! – попросила Гиацинта.
Лэйни потянулась к морковному торту, чтобы подцепить пальцем немного крема, и Гиацинта оттащила её от стола.
Мистер Ван Хутен забрал у Изы тарелки и поставил их на угловой столик.
– Я не знал, – начал он, понизив голос, – что ваш хозяин – мистер Байдерман.
Дети затаили дыхание.
– Мы с ним были знакомы… давным-давно. Я и забыл, что он живёт в этом здании… – Ван Хутен осёкся.
– Мы слышали про его жену и дочку, – сказала Иза. – И про несчастный случай на дороге.
– Какой несчастный случай? – хором спросили Джесси, Оливер, Гиацинта и Лэйни.
– Миссис Кастлман дала мне газетную вырезку, – объяснила Иза. – Там написано, что их сбила машина.
Мистер Ван Хутен вздохнул с облегчением:
– Так вы уже об этом знаете. Вот только в газете не было упомянуто, что его дочь Люсиана играла на скрипке. Я с ней занимался.
– На скрипке?! – ахнули дети.
– Она была очень талантливой. Иза, ты всегда немножко напоминала мне Люсиану. Особенно когда я только начал тебя обучать.
– Жуть какая, – пробормотала Джесси.
Остальные закивали.
– Так вот, я хотел сказать, что скрипка, на который ты играешь… Помнишь, я говорил, что она передавалась в моей семье из поколения в поколение? Так вот, когда-то я одолжил её Люсиане… а потом… она умерла. – Мистер Ван Хутен перевёл дыхание. – Её отец хотел избавиться от всего, что напоминало ему о дочери, и вернул мне скрипку. И она пылилась у меня в шкафу, пока… Пока не появилась ты.
