– Конечно, мессир Медичи. Я буду нем как рыба. Дохлая рыба.
– Можешь оставаться живым, но не болтай.
Взгляд, которым Паоло сопроводил слова хозяина, убедил Джованни замкнуть рот как можно крепче, он лишь кивнул.
– Я знаю, что ты не просто быстро и ловко переписываешь, но умеешь подражать почерку. – На всякий случай Джованни в ответ снова кивнул. В другое время Лоренцо посмеялся бы над столь рьяным исполнением его приказа, но сейчас не до того. – Вот этот отрывок нужно скопировать как можно точнее. И быстро.
– Да, хозяин.
– И тайно, – тихонько посоветовал переписчику Паоло.
– Я понимаю.
Вернувшись домой, Лоренцо заперся в кабинете, приказав не беспокоить. С ним был только верный Паоло. Чем они там занимались, не знал никто.
Когда утром Лоренцо и Паоло снова отправились к переписчику, за пазухой Паоло нес странный документ – лист был сплошь испещрен какими-то значками, мало напоминающими латинские буквы.
Джованни справился на славу, два текста – оригинал и копию – отличало только то, что один написан на обрывке, а второй на целом листе.
– Нужно было сделать обрывок? Это возможно исправить, милорд, оборвав здесь и здесь по вот этой линии.
– Я вижу, – довольно кивнул Лоренцо. – Нет, рвать не нужно, мне достаточно убедиться, что ты способен повторить точно. Теперь повтори вот это, но почерком с обрывка. Сможешь?
Джованни не стал показывать свое удивление, ни к чему. Он внимательно посмотрел на крючки и закорючки поданного Паоло листа, потом на тот, что копировал вчера, и согласно кивнул:
– Да, милорд, это возможно.
– Тогда за дело. И никто, слышишь, никто не должен не только видеть этот текст, но подозревать, что ты его копировал.
– Да, милорд. Я понял, милорд.
Джованни остался стоять, сжимая в одной руке два листа – вчерашний обрывок и новый зашифрованный документ – и довольно увесистый кошель с монетами. Лоренцо Медичи был хозяином щедрым, а за молчание платил вдвойне.
Переписчик ничего не понимал в тексте, который предстояло повторить другим почерком, но сомневаться, что в нем тайна, не стоило, причем тайна из разряда тех, что пишут огромными буквами, и о которых не болтают не только на площадях.
Уже через несколько минут Джованни скрипел пером, повторяя символы. Его просто распирало любопытство.
– Что же там такое?..
Сколько ни смотрел на текст, понять закорючки не удавалось. Нет, у Джованни и в мыслях не было выдавать или продавать тайну Медичи, но заглянуть в нее так хотелось… Одно дело не выболтать другим, но другое не знать самому.
Переписчик так увлекся, что не услышал, как сзади подошел его помощник – юный Пико. Пико талантливый юноша, легко схватывавший новое, весьма умелый для своих лет, Джованни даже доверял ему переписывание важных книг, правда, в качестве тренировки. Медичи платили хорошо, средства у Джованни были, а потому была возможность покупать лишние материалы для работы и содержать двоих учеников. В отличие от многих других он хорошо понимал, что, даже когда проклятое изобретение – печатный станок, обесценивший работу переписчиков – наводнит Европу множеством копий, останутся люди подобные Медичи, для которых выведенные мастером буквы будут ценными. Пусть его коллеги займутся другими делами, даже станут «печатниками», как называет себя этот Гутенберг, Джованни Оливето останется при своем деле и своих доходах. А когда будет уже не в силах сам выводить букву за буквой, поручит это смышленым ученикам.
Пико недавно сделал копию какой-то небольшой книги, которую переписывал с отдельных листов для того же Медичи. Текст какой-то современный, он не интересовал Джованни, а потому работу выполнил Пико, а еще сделал копию. Зачем? Все для тренировки, рука не должна оставаться без дела долго, чтобы она была твердой, нужны ежедневные занятия.
– Ой, что это за значки?
Джованни вздрогнул от неожиданности и едва не посадил кляксу на текст. К счастью, он успел подставить собственный палец.
– Чертов мальчишка!
Капля чернил все-таки скользнула с его ногтя и шлепнулась на лист. Пришлось брать новый, хорошо, что на этом написано немного.
Пока Джованни, ворча на бестолкового Пико, отмывал руку и подбирал новый лист, ведь для письма нужна немного иная бумага, чем для книги, ученик умудрился сунуть нос в испорченное.
– Эти значки такие же, как в книге, которую переписывал я.
Джованни опомнился и заорал уже грубо:
– Кто позволил тебе совать нос?!.
И вдруг осекся:
– Что за книга?
Пико чуть смущенно пожал плечами:
– По криптографии. – Видя, что учитель не вполне понял, быстро пояснил: – Я недавно переписывал для мессира Медичи манускрипт о том, как шифровать тексты, помните? А копия…
– Ну-ка, принеси ее немедленно, – потребовал Джованни.
К семи смертным грехам церковь относила гордыню, алчность, зависть, гнев, похоть, чревоугодие и уныние. Пожалуй, стоило бы добавить восьмой – излишнее любопытство, ведь из-за него пострадали столь многие!
Джованни было приказано просто переписать текст в первый раз книги по криптографии, во второй – письма. И о том и о другом стоило бы немедленно забыть. Но сначала Пико сделал копию с книги, а потом его учитель заинтересовался расшифровкой письма. Да, оно хоть и с трудом, но поддалось. Пока Джованни корпел над подделкой почерка, Пико, высунув от старания кончик языка, делал пометки, дешифруя текст.
«Пусть лучше гнет спину над книгами, чем подставляет свой упругий зад желающим этим задом воспользоваться, – подумал Оливето. – Пико симпатичный юноша с хорошей фигурой, пока слишком молодой, чтобы начать своим телом торговать или просто вкусить греховную связь с мужчиной. Или уже вкусил? – тревожно вскинулся на помощника Джованни. – Нет, пожалуй, еще не вкусил. Но вокруг столько содомитов, что скоро соблазнят…»
Оливето прав, пятнадцатилетний Пико был девственником и его уже пытались соблазнить. К счастью, неудачно, соблазнитель оказался стар и гадок в своем желании заполучить юношу. Будь на его месте другой, и содомский грех не миновал бы и Паоло, слишком часто помощник переписчика видел этот грех вокруг.
А спас его помощник Великолепного. И сам Пико не был уверен, спасение это или погибель, потому что, едва посмотрев в черные, как ночь, глаза Паоло, утонул в них, как в омуте. В глазах дьявола должны быть желтые огни? Здесь была лишь чернота, которая пугала и манила, как манит бездна у ног, манит желанием в нее шагнуть.
После того Пико несколько раз с дрожью просыпался, увидев во сне зовущий взгляд помощника Медичи, и засыпал снова с надеждой, что приснится. Он сознавал, что уступит даже не просьбе – намеку со стороны Паоло, ринется в эту пропасть с восторгом, чтобы в ней погибнуть. А Джованни Оливето… что он знает о любви?
