Оно и понятно: последнее, чего мы хотели, – это подписываться на замшелый инди-лейбл. Но без лейбла мы снова опустились бы на дно, в рок-пабы, и никогда бы оттуда не вылезли. Что все-таки помогло «продать» нас лейблам – так это то, что их представители ходили на наши концерты и видели, насколько уникальная у нас аудитория. Это стало отправной точкой продаж, и так всегда и будет. Если ты играешь все те же старые песни перед той же аудиторией – это путь в никуда. Нельзя манипулировать толпой и снабжать ее какими-то крутыми фишками и плюшками специально.
Это должно происходить спонтанно. Схема ситуационистов здесь не сработает. «Купить» публику, покаты не сделал запись, нельзя. Посмотрите, что произошло с EMI, крупнейшим и сильнейшим лейблом на планете. Они просто сдулись. Они привыкли к группам в стиле Рика Уэйкмана и Стива Харли. Это было безопасно. Негатив и злобный перформанс были для них новинкой. Никогда в своей практике они не сталкивались ни с кем вроде нас. Ведь раньше они продавали пластинки Элвиса Пресли. EMI просто сами себе вырыли могилу теми деньгами, которые они вложили в нас.
КУК: Старички просто не смогли вынести тоттреш, который случился после «Шоу Билла Гранди». Люди типа Джона Рейда и Олд Грей Уисл Тест могли получить по голове от «верхушки». На этом все, и нас послали подальше. Отдел A and R в EMI вовсе не хотел, чтобы мы исчезли. Просто они были буржуазными бизнесменами. Я не знал о них совершенно ничего, как и об их мульти корпоративной организации. Но вытерпеть нас они просто не могли, а мы не из тех, кто вот так вот сваливает.
ЛАЙДОН: Одна вещь была ясна: если бы мы подписали контракт с маленьким лейблом, то едва ли кто-либо продвигал бы нас достойным образом. Мало записей, мало магазинов, где эти записи бы продавались. Если ты хочешь изменить мир, нужно атаковать его изнутри, а не прыгать снаружи, пытаясь, как дятел об дерево, башкой пробить себе дорогу. Мы начали тогда с Virgin, потому что они были маленькие. Они с самого начала хотели с нами работать, но у них не было денег. Тогда у них было лишь несколько магазинов. Подписывать контракт с Virgin тогда было идиотизмом. Это бы не сработало. Им нужно было продать еще несколько записей Майка Олдфилда, чтобы позволить себе то, что мы тогда планировали.
КУК: Anarchy получила рецензии и в целом была воспринята положительно. Затем она была отозвана IMY, а позже за двадцать восемь часов вошла в чарты. Инцидент на шоу «Гранди» случился сразу же после выхода записи. EMI тогда должны были продвигать наш сингл. И мы готовились ехать в тур.
Предполагалось, что мы поедем в тур и будем паиньками.
Но Гранди тогда испытывал проблемы с алкоголем. После того как я пробормотал что-то гнусное, Стив начал ругаться. Гранди повернулся ко мне и спросил: «Что ты сказал, а?», а Стив просто зацепился за услышанное. Билл Гранди был жирным монстром-сексистом, который не знал о нас ровным счетом ни хрена и для начала должен был удосужиться хотя бы взять у нас интервью. Мы ему просто указали на факт того, что он жирный монстр. Круг его интересов сводился лишь к сиськам. Некоторые из контингента «Бромли» были с нами там. Именно там Banshees впервые появились на телевидении. Это была так называемая аренда публики для Pistols. Помню, что на финальной песне мы все танцевали.
КУК: Мы были гвоздем в заднице Гранди. Весело было.
ЛАЙДОН: За исключением денег, с которыми вечно происходило что-то мутное. Мы были молоды и просили подписать контракт так, чтоб у нас не было никаких дополнительных юридических обременений и ограничений, что по стандартам не лучшая затея. Малкольм вел менеджмент на уровне пятидесятых. Но мы-то были в семидесятых. Позже я с ним встретился уже в восьмидесятых. Поэзия, ничего не скажешь. Весь судебный процесс был кошмаром. Однажды я в шутку сказал: «Ну что ж, если дело дойдет до драки и всем нам придется угодить за решетку, я знаю, что я смогу это пережить. А Малкольм нет!» Это съедает. Я пытался сохранить Public Image Ltd как группу. Из-за отсутствия денег та непростая ситуация, которую я переживал, все затягивалась.
КУК: Вообще удивительно, что у нас еще остались какие-то деньги после всех судебных тяжб и затрат на адвокатов.
Глава 8
Любая возможная ошибка
ДЖОН ЛАЙДОН: Некоторые представляют себе эру Pistols в черно-белых тонах. Но на самом деле цвета, которые вижу я, ближе к неоновым или армейским зеленым с флуоресцентным розовым – короче все, что бесит. Может быть, я в конце концов интеллектуал, но я всегда считал, что цвета, как и слова, и интонации, оказывают влияние на людей.
БОБ ГРУЭН: Был период, когда они все выкрашивали в розовый, зеленый и желтый. Мне казалось, что это так радостно и по-детски. Это были цвета, которые любили маленькие дети. Вопреки распространенному убеждению, Pistols практически не использовали черных и темных цветов. В Англии звукозаписывающие компании охотно велись на яркий арт.
ДЖОН ЛАЙДОН:Не существует такой вещи, как абсолютно оригинальная мысль. Это невозможно. Так или иначе, но вы вымучиваете то, что уже было. Мы взяли все, что было актуально в восьмидесятые, и довели до максимума.
Это было бесплатно и доступно всем и до сих пор таковым является. Некоторые из нас одевались отстойно, но воспринималось это как вершина стиля. Мы никогда не надевали рубашки с галстуками или одежду Levi's
[34]. Это был такой молодежный прикид в стиле нуарных фильмов, но цветной. Нам было по шестнадцать или семнадцать лет, мы пытались выглядеть оригинально и при этом претенциозно. Что бы ни надел Кэри Грант, это будет здорово. Если ты, соединив свой прикид с пластиковыми сандалиями, выглядишь круто, то ничего другого не нужно. Мне никогда не нравилось носить деним
[35]. У меня была одна пара джинс, которую я одолжил у Пола Кука, когда мои брюки разошлись по швам. Мне пришлось носить джинсы целую неделю, и это был кошмар. У меня были лишь одни джинсы прямого кроя, вызывавшие массовое глумление и насмешки в нашем муниципальном жилье. Тогда, видите ли, были модными брюки-клеш.
ГОВАРД ТОМПСОН: Люди ходили в мусорных мешках с булавками и шприцами, свисавшими с эполетов, кругом были изображения обнаженных ковбоев, фотографии женских грудей на футболках. Все это было абсолютно ново тогда! Это считалось подстрекательским и сразу же вызвало обратную реакцию. Либо посадите меня в тюрьму либо идите куда подальше. Музыка и мода стали настоящим вызовом всему обществу.
