Она взяла его и скривилась:
– Не остается сомнений, мой дорогой, что между Гизом и твоей сестрой сложились довольно близкие отношения.
– Это вызывает у меня отвращение, – заявил Анжу.
– В любви нет ничего отвратительного, – подал голос Карл. – Гиз и наша сестра – любовники. Что же им еще делать?
Анжу приторно улыбнулся брату:
– Ваше величество по доброте своей не может отличить негодяя от влюбленного.
– Негодяя? Ты хочешь сказать – Гиза?
– А кого же еще? Вашему величеству неизвестно, что он вместе со своей амбициозной семейкой вознамерился захватить трон.
– Это невероятно!
– И тем не менее – правда. – Анжу повернулся к матери: – Сначала Гизы хотят женить этого молодого негодяя на нашей Маргарите. Это будет их первым ходом в войне. Потом заключат короля в тюрьму. Для этой цели они намереваются использовать Бастилию.
Карл слегка побледнел, потом глянул на мать. Она медленно кивнула.
– Все так и есть, мой сын. А когда они захватят власть, то с нами церемониться не станут. И конечно, их первой жертвой будет король.
– Несколько дней назад я был свидетелем, как одного заключенного подвергали пыткам, – поддержал мать Анжу. – Зрелище не из приятных. Он больше никогда не сможет ходить. У меня до сих пор стоит в ушах хруст его костей.
– Ты имеешь в виду испанский сапожок? – добавила Екатерина. – Но, сынок, это пустяки по сравнению с тем, что они устроят для нас в Бастилии.
Мысль о физической боли всегда выводила Карла из себя – он боялся ее, и в то же время она приводила его в странное возбуждение. В течение многих дней он мог оставаться вполне спокойным, а затем вдруг у него начинался приступ безумия. Тогда Карл хватал кнут и начинал хлестать всех подряд – от слуг до животных. У него в покоях было устроено что-то вроде кузницы, чтобы он мог иногда постучать по металлу и выпустить пар. Вид насилия возбуждал его, но, когда возникала вероятность, что это насилие может быть применено по отношению к нему, он становился действительно опасным.
Карл закричал:
– Я – король! Эти собаки Гизы не посмеют ничего мне сделать!
Анжу с трудом скрыл улыбку. С помощью матери ему удалось достичь своей цели.
– Ваше величество говорит здравые вещи! – воскликнул Анжу. – Этот соблазнитель нашей сестры – грязный пес.
– Мы выпустим из него кровь! – крикнул Карл. Он весь покрылся пятнами, а в уголке его рта выступила пена.
Будучи более осторожной, чем Анжу, Екатерина подумала, что так просто расправиться с Гизом – опасно. Если станет известно, что он уничтожен по приказу короля, это может вызвать ответную реакцию со стороны его семьи. Не исключен и мятеж. Парижане могут поднять восстание против Валуа в отместку за своего любимца Гиза.
– Успокойся, сынок, – проговорила она. – Вспомни, кто он.
– Он хочет нас уничтожить! – продолжал кричать Карл.
– А мы должны уничтожить его сами, но осторожно. Успокойся, мой дорогой Карл. Нужно сделать так, чтобы никто не мог подумать, будто к его убийству причастен король.
– Нам надо посоветоваться друг с другом, – сказал Анжу. – Давайте, ваше величество, устроим совет.
Карл, переводя глаза с матери на брата, становился все более неуправляемым. Когда истерики короля достигали пика, его уже никто не мог успокоить.
Екатерина положила руку ему на плечо.
– Если мы все хорошо продумаем, сынок, нам ничто не будет угрожать. Надо застать любовников на месте преступления. – Она сделала паузу и облизала губы, сдерживая смешок. – Если это удастся… даже если станет известно, что его смерть – дело наших рук, никто не сможет нас обвинить в том, что мы отомстили на нашу сестру и дочь.
Марго лежала с Гизом в потайной комнате. У дверей дежурили две преданные служанки, она знала, что они вполне надежные, и потому была спокойна.
– До поры мы можем встречаться здесь, – сказала Марго. – Я не теряю надежды, что все изменится к лучшему.
– Уверяю тебя, любовь моя, никакие препятствия нас не разлучат, – ответил Гиз.
– Уверенность в себе тебя не покидает! – улыбнулась она. – И при этом ты становишься только привлекательнее. Все, что ты делаешь, мой Генрих, тебя только украшает.
Они были так заняты этой беседой, что не замечали ничего вокруг. Лишь когда открылась входная дверь, Марго вздрогнула. Затем вскочила на ноги, запахнув халат на обнаженном теле.
– Кто посмел?..
– Именем короля! – послышался крик, и Марго содрогнулась от ужаса, увидев приближающихся стражников с факелами.
– Я – принцесса Маргарита, – строгим голосом проговорила она. – Убирайтесь отсюда!
– Что здесь происходит? – Это был голос одного из стражников короля.
– Мы думали, сюда забрались воры, а это принцесса с неким господином.
Послышался приглушенный смех. Марго повернулась к Гизу. Она, как и он, поняла, что они оказались в ловушке.
– Скорее уходи отсюда, – прошептала она. – Возвращайся в свои покои. Твое имя не называлось. Может, они и не знают, кто здесь. А мне они ничего сделать не посмеют.
– Нет, – тоже шепотом ответил Гиз. – Я останусь с тобой.
– Нет, нет! Не делай глупостей. Я умру, если с тобой что-то случится. Быстро уходи. Через боковую дверь… как пришел сюда. Если ты меня любишь…
Он пожал ей руку и вышел, никто не сделал попытки последовать за ним.
Граф де Рец шагнул вперед и сказал:
– Принцессе ничто не угрожает. Нам нет необходимости здесь оставаться.
Это был приказ покинуть помещение, а граф встал рядом с принцессой, словно оберегая ее, потому что в комнату входили все новые стражники с факелами.
Однако вскоре приказ графа был выполнен. Когда все вышли, он сообщил:
– Королева-мать распорядилась, чтобы вы немедленно прибыли к ней.
– Сначала я зайду к себе.
– Она приказала вам прибыть без промедления. Вынужденная повиноваться, Марго прошла вместе с графом в покои матери. Там находился король, и граф де Рец немедленно удалился. Как только он вышел, Екатерина схватила Марго за ее длинные черные волосы, притянула к себе.
– Шлюха! – крикнула она. – Тебя застали на месте преступления. Надеюсь, не в самый неподходящий момент?
Марго сказала с вызовом:
– Я была с человеком, которого люблю. Я это не отрицаю.
– В этот ранний час? Нет необходимости спрашивать, с какой целью?
– Конечно нет, так как это вам прекрасно известно.
