– Король любил ее очень нежно.
– О да! Потому что был безумным, а она мягкой. Матушка была едва ли не единственным человеком, не внушавшим ему ужаса. Она и его нянька были с ним до самого конца.
– А потом вышла замуж за папу.
– Ну, моя дорогая сестричка, она же была здоровой женщиной! Король ее нежно любил и осыпал подарками. Богатство перевешивало стремление быть благочестивой, и она грешила.
– Ты не имеешь права так говорить.
– Буду говорить, как хочу. И хватит обращаться со мной как с маленькой. Вот что я тебе скажу: в меня по уши влюбились два знатных господина, и скоро у меня будет муж.
– Кто они?
– Даже наша матушка не может все время держать нас взаперти, и, когда наши родители в последний раз были вместе с нами при дворе, меня заметили принц и герцог. Оба сказали, что влюбились в меня.
– Ты все выдумываешь, Генриетта.
– Это правда. Принц де Жуанвиль – ты только подумай, сын великого герцога де Гиза! И герцог де Бельгард.
– Вроде они оба женаты.
– Это не так уж важно. Они так сильно влюбились, что уже дрались из-за меня на дуэли. Месье де Бельгард ранен, а принц находится под арестом.
– Кто тебе это рассказал?
– В этом доме есть слуги, которые симпатизируют мне так же, как тебе твой паж, Мари.
– Матушке это не понравится.
– О, наша матушка! Я тебе скажу, что она сделает. Найдет нам мужей, а когда сыграют свадьбы, мы получим полную свободу поступать как хотим. Подумай об этом, сестрица.
– Но мы должны будем повиноваться нашим мужьям.
– Ну какая ты наивная! Это мужья должны нам повиноваться. Кажется, у нас гости. Слышишь?
Обе девушки прислушались. Потом Генриетта поднялась, подошла к окну, Мари последовала за ней.
– Не выглядывай, – предупредила Мари. – Матушка разгневается, если мы обнаружим свое любопытство.
Генриетта вздохнула.
– Сколько еще с нами будут обращаться, словно с детьми? – посетовала она. – Что же это за гости?
– Нам могут и не рассказать.
– Тогда, Мари, расскажу тебе я. Я собираюсь это узнать.
Мария де Бальзак, маркиза д'Антраг, приняла визитера в своих покоях в Буа-Мальзерб. Она была обеспокоена, потому что знала, от кого он прибыл и с какой миссией послан своим господином.
– Прошу вас садиться, месье Ла Варенн, – предложила маркиза. – Сейчас вам принесут что-нибудь закусить, потому что вы наверняка проголодались и устали с дороги.
Гийом Фуке, маркиз де Ла Варенн, подтвердил, что он слегка проголодался и не прочь немного перекусить. Он сел и, пока слуги ходили за вином и пирожными, повел непринужденную беседу с хозяйкой дома.
– Мадам, я прибыл по поручению короля.
Маркиза вскинула брови.
– Вы удивлены?
– Я не в силах понять, чем могла бы услужить королю.
– Он будет проезжать мимо вашего дома. Я просто хочу вас предупредить, что король окажет вам честь, дав возможность принять его у себя.
– Это весьма неожиданная честь.
Ла Варенн пожал плечами:
– Я решил, что лучше вас предупредить, чтобы не застать врасплох.
– Хорошо, что вы так сделали.
– Тогда будем считать это небольшое дельце улаженным.
– Когда мне ждать его величество?
– Завтра.
– Так скоро?
– О, тут не о чем беспокоиться. Его величество очень непритязателен. Он вовсе не ждет невообразимого пиршества.
– Кажется странным, что король решил оказать честь такому скромному дому.
– Его величество часто принимает неожиданные решения. Он выразил желание вас навестить после того, как узнал, что у вас такая необыкновенная дочь.
– Моя дочь?
– Мадемуазель Генриетта, за сияющие глаза которой дрались на дуэли два человека – и каких! Полагаю, его величество почувствовал любопытство: интересно, что это за юная дама, которая возбуждает такую пылкую страсть?
Маркиза продолжала спокойно сидеть в кресле, до поры ей удавалось скрыть нарастающий страх. Репутация короля была хорошо известна; и вот он заинтересовался Генриеттой. Маркиза была исполнена решимости не допустить, чтобы ее дочери стали такими же грешницами, какой была она сама; ее самым большим желанием было выдать их удачно замуж, возможно, чтобы они жили где-нибудь в больших поместьях, растили сыновей и дочерей, которые стали бы такими же благовоспитанными, как и они сами. А теперь, несмотря на все ее усилия, Генриетта привлекла внимание самого большого распутника Франции, потому что, по мнению маркизы, такие люди, как Жуанвиль и Бельгард, были бледной тенью их господина.
– Должно быть, эти двое молодых людей сошли с ума, – попыталась возразить она. – Моя дочь никак не могла стать любовницей одного из них, что, вероятно, входило в их намерения, потому что, думаю, оба они уже женаты.
– Мадам, вы знаете мужчин. Она грустно кивнула.
– Жуанвилю повезло, – продолжил Ла Варенн. – Ему не поздоровилось бы, не заступись за него перед королем его бабушка герцогиня. А пока его величество просто удалил принца от двора.
– А другой?
– Бельгард? Он поправляется. – Ла Варенн пожал плечами. – Его величество втайне над ним посмеивается.
– Меня, месье маркиз, все это забавляет намного меньше, чем его величество.
– Будем надеяться, мадам, что скоро и вам будет над чем посмеяться. Я передам его величеству, что вы с нетерпением ждете, когда вам будет оказана честь его принять. – Он допил вино и поднялся. – Я вас покидаю. Меня ждет его величество.
Маркиза вызвала к себе старшую дочь. Генриетта старалась не выдать своего волнения, но в глубине души страстно хотела узнать, что за гость побеспокоил ее мать. Маркиза редко обнаруживала свои чувства, но теперь не смогла скрыть от дочери беспокойства.
Она холодно промолвила:
– Боюсь, ты поставила себя в положение, делающее необходимым этот неприятный разговор.
– Я, мадам? Но я ничего не сделала.
– Ты постаралась попасться на глаза принцу Жуанвилю и герцогу де Бельгарду.
– Уверяю вас…
Маркиза остановила ее жестом: – Ты заслуживаешь наказания.
– Но разве меня можно обвинять за то, что сделали они?
– Если бы ты вела себя должным образом, то никогда не оказалась бы в сегодняшнем положении.
– Однако если человек не сидит сложа руки, он в любой момент может оказаться в неожиданной ситуации, – горячо возразила Генриетта.
