– Я не человек. Я боец триады «Тень Лотоса».
– Раз ты такой весь из себя боец, что ж ты от этих придурков сам не смог защититься?
– Я не должен был этого делать. Я давал клятву: «Если меня изобличат в преступлении, я смиренно приму наказание и не буду винить своих собратьев».
– А, понятно… «Взглядом ясным и бесстрашным различать умей врагов, за друзей стоять отважно будь готов! Всегда готов!» – процитировал Женька. – Но на пионеров вы не очень-то похожи. А собратья твои что ж так слабо себя показали?
– Они «синие фонари», новобранцы. Ничего еще не умеют. Это было их первое задание.
– «Синие фонари»? – В Женьке заговорил историк. – А почему такое название?
– Синий фонарь в Поднебесной вешают на дом умершего. Когда боец вступает в триаду, он как бы погибает для мира. – Парень, сощурившись, внимательно всмотрелся в Женькино лицо. – А ты, я смотрю, не местный. Хотя говоришь вроде по-нашему. Ты из какого района?
– Галактика Млечный Путь, рукав Ориона, Солнечная система, планета Земля, – без запинки ответил Женька.
– Шутишь? – криво ухмыльнулся парень. – Ну шути, шути. Только когда на ответ вызовут, с Головой Дракона шутить не советую.
– Слушай… – Женька поморщился. – Я знал, но забыл. Твои меня так по башке приложили…
– Ладно, дело твое. Какая теперь разница… Нас завтра все равно казнят.
– Это за что же это, интересно?
– Меня – за то, что не принял положенного наказания. Получается, что так. Тебя – просто для конспирации.
– А банда у вас большая? – спросил Женька, одновременно пытаясь освободиться от веревок.
– Мы не бандиты, – гордо сказал парень. – Мы братство трех начал: Неба, Земли, и Человека. Триада «Тень Лотоса». Мы боремся с этими узурпаторами – маньчжурами Цин, чтобы на престол взошел истинный китайский император династии Мин.
– А за что же тебя так отделали?
– Какой ты хитрый, – ответил парень. – Сам ничего не рассказываешь, а я соловьем заливайся? Тебя хоть как звать-то?
– Женька.
– Джи-ень-киа, – повторил парень сложное для китайца имя. – Язык сломаешь. Можно, я тебя лучше Чжу Чен буду называть?
– Хоть горшком назови, только в печку не ставь. А тебя как звать?
– Сюнь Чин. Ну так что, будешь говорить?
– Ладно. Я тоже в каком-то смысле из братства. И мы тоже боремся. Но не с Цин, а с англичанами. И мне очень нужно освободиться. От этого зависит судьба всего Китая.
– Хорошее ты дело затеял. Только помочь я тебе вряд ли смогу. Наши жизни теперь в руках Головы Дракона – Лунг Тао.
– А Лунг Тао – это ваш главарь?
– Были бы у меня руки свободны, я бы тебе вмазал. Говорю ж я, мы не бандиты. Лунг Тао – глава нашего клана «Тень Лотоса». Красный Бамбук командует боевыми операциями. Тростниковый Башмак отвечает за связь с внешним миром. Мастер Ладана – за ритуалы. Если Голова Дракона решит нас казнить, Мастер Ладана организует все на высшем уровне.
– Успокоил! Ну так что ж ты такое натворил? Колись давай!
– Взял императорскую печать.
– Украл?
– Взял посмотреть.
– Ха! А какую выбрал?
Женька в новогодние каникулы ездил с классом в Москву. В Оружейной палате проходила выставка Пекинского музея. В том числе выставлялась печать «Драгоценность Сына Неба». Экскурсовод рассказала, что всего известно двадцать пять печатей императоров Цин. Все они уже несколько веков хранятся в Запретном городе в Пекине. Сейчас там располагается Государственный музей.
– Истинную. Нефритовую печать Хэ Ши Би, – ответил Сюнь Чин с придыханием.
Женька свистнул. Экскурсовод рассказывала еще про одну печать. Самую первую. И самую знаменитую. Она была вырезана две с половиной тысячи лет назад из куска редчайшего белого нефрита. Эта священная реликвия передавалась от императора к императору, из века в век. Неоднократно из-за нее случались междоусобные войны, печать воровали и снова возвращали. На печати было выгравировано: «Мандат неба – долгая и благополучная жизнь императора». Тот, кто обладал печатью, считался истинным владыкой Поднебесной. Называлась она Хэ Ши Би.
– Она же пропала безвозвратно тысячу лет назад! – изумился Женька.
– Я смотрю, память к тебе начала возвращаться. – Сюнь Чин попытался размять мышцы. – Ну, так слушай. Император Мин, чтобы прекратить междоусобные войны, объявил, что печать утеряна. А сам тайно передал ее в монастырь Шаолинь на сохранение.
– Шаоли-и-инь… – История становилась все интересней и интересней. – А как ты узнал, где она хранится?
Сюнь Чин с чувством продекламировал:
Монахи убиты, горит Шаолинь,
Маньчжуры у власти, хохочут Цин,
Кровь наших братьев отмщения ждет,
За Шаолинь, триада, вперед!
Когда династия Мин пала, – объяснил Сюнь Чин, – Шаолинь возглавил сопротивление против завоевателей Цин. Партизанская война длилась сорок лет. В конце концов маньчжуры отправили огромное войско и штурмом взяли монастырь. Все защитники были казнены, а монастырь сожжен. Пятеро монахов, вернувшиеся из дальнего похода, увидели руины и незахороненные тела своих братьев. Они поклялись мстить маньчжурам и добиться восстановления династии Мин на троне. Так появилась первая триада «Тень Лотоса».
– Значит, вы считаете себя последователями этих пяти монахов?
– Да, мы называем их Пять Предков, – ответил Сюнь Чин. – Монахи забрали из тайника древние манускрипты и реликвии и покинули монастырь. Они забрали и нефритовую печать Хэ Ши Би. Теперь, в момент третьего ритуала посвящения, братья на ней приносят свои клятвы.
– Слушай, ты меня впервые видишь, зачем ты мне все это рассказываешь?
– Мне точно не жить, – ответил Сюнь Чин. – Я знаю наши обычаи. Но со мной произошло такое! Хочется поделиться с кем-нибудь перед смертью.
– Ну, раз дело такое, давай рассказывай. Только объясни, что это за третий ритуал?
– Сначала новобранцев испытывают. Если «синий фонарь» выдерживает испытание, его приводят к присяге. Он произносит тридцать шесть клятв. Потом Мастер Ладана отрезает голову курице и выливает кровь в чашу. Чаша переходит от брата к брату, ритуальным ножом каждый прокалывает себе палец и добавляет каплю крови в напиток. Новобранец выпивает его и становится полноправным членом клана. Это первый уровень посвящения.
– А курицу потом куда? – поинтересовался Женька.
– Съедают за праздничной трапезой, – невозмутимо ответил Сюнь Чин. – Через три года боец проходит второй ритуал. Решение, что он готов, принимает большой совет клана. Мастер Ладана ставит на каменный стол жаровню и разводит огонь. Дальше помощник выносит клепсидру и завязывает Мастеру глаза. Мастер Ладана заливает в клепсидру воду. Каждый раз свою меру. Это символизирует то, что у каждого своя карма и мы должны принять ее, как есть. После этого он снимает повязку и выставляет на стол серебряные наперстки, по количеству проступков, которые брат совершил за три года. Громко оглашает проступки и наказания, которые брат понес за них. После каждого оглашения зачерпывает наперстком воду и добавляет в клепсидру. Дальше боец подносит левую руку к огню, помощник смотрит, чтобы все было честно, а Мастер отсчитывает капли. Если брат пройдет испытание, он получает право участвовать в большом совете клана.
