Будь она проклята! Что у нее на уме? Она собирается сдаться Вандалу? Это безумие! В планах этого не было!
Мэл поспешил за ней, но Темперанс шла быстро. Она знала, что Мэл гонится за ней, и, очевидно, не хотела, чтобы он ей помешал.
Когда он поравнялся с ней, она уже стояла перед машиной Вандала.
– Так-так-так… – сказал Вандал. – Кто это у нас? Ты не похожа на одного из людей Рейнольдса. Наверное, ты из местных. А, кстати, вот и сам Рейнольдс. Спешит присоединиться к тебе, словно доблестный рыцарь. Значит, решение принято – верно, Рейнольдс? Теперь выбора у тебя нет. Жребий брошен, и все такое.
Десяток «Грабителей», возглавляемые Шемом Бэнкрофтом, быстро окружили Мэла и Темперанс, и навели на них пушки.
– Привет, Шем, – сказал Вандал.
– Босс.
– Что у тебя с лицом?
– Это все они. – Шем разъяренно махнул рукой в сторону Мэла, Темперанс и «Серенити».
– Лицо изуродовано с одной стороны. Будь осторожен, а то станешь похожим на меня.
– Не худший пример для подражания.
– Вот слова настоящего подхалима.
– Спасибо, Вандал. – Шем, похоже, не знал значения слова «подхалим» – или не смел ответить на оскорбление со стороны своего предводителя.
Вандал снова повернулся к Мэлу:
– Полагаю, твоя команда скоро выйдет. Мелкий конфликт завершен. Одна из сторон победила, и это не вы.
– Элайас, – сказала Темперанс. – Ты меня удивляешь.
– А? Чем я тебя удивляю, женщина? И почему ты называешь меня Элайасом? Никто не смеет так меня называть без моего разрешения.
– Наверняка это из-за шляпы. Может, если ее снять… – Темперанс сняла с головы широкополую шляпу.
Это произвело на Вандала мгновенный и поразительный эффект.
У него упала челюсть. Глаза его стали огромными, словно блюдца. Он в значительной мере утратил свою развязность.
– Нет… – потрясенно выдавил он. – Не может быть… Ты же…
– Именно. Вчера ты меня не узнал – думаю, даже не заметил. Но я тебя узнала. Я лица не забываю – даже те, которые так изменились.
– Я тоже лица не забываю, – зарычал Вандал. – Особенно твое, Темперанс Джонс.
Мэл посмотрел на Темперанс, затем на Вандала, потом снова на Темперанс.
– Ты… его знаешь? – спросил он у нее.
– Мы познакомились давным-давно, – ответила Темперанс. – И я совсем не ожидала встретить его на Фетиде.
– Ты только вчера сообразила, что главарь банды, которая тут все разоряет, – твой знакомый?
– В прошлом его, как и меня, звали слегка по-другому. Он и раньше был Элайасом, но фамилия у него была не «Вандал». Я никогда не видела изображений Элайаса Вандала, только слышала про него. У меня не было поводов сравнивать одного с другим – до тех пор, пока он не появился прямо передо мной, во плоти. Наверное, нужно было раньше догадаться. Он, судя по всему, тоже меня не узнал.
– И когда ты собиралась нам об этом рассказать?
– Я говорю об этом сейчас – верно же, капитан Рейнольдс?
– Могла бы сделать это пораньше. Так было бы полезнее.
– Тогда в этом не было необходимости. А сейчас есть.
Вандал уже понемногу отходил от потрясения.
– Темперанс Джонс, не понимаю, как тебе хватило наглости явиться сюда после всего, что произошло, – сказал он. – Ты же не думаешь, что я рад тебя видеть?
– Напротив, я рассчитываю, что ты совсем не рад. И это значит, что ты выполнишь мою просьбу и возьмешь в плен меня. Только меня, и никого больше. Из-за нашей с тобой вражды.
– Вражды? – Вандал грубо, хрипло расхохотался. – Да, черт побери, между нами вражда. Рейнольдс, хочешь знать, что сделала эта женщина?
– Захихикала, когда ты снял перед ней штаны?
– Ха-ха, очень смешно. Нет. Перед тобой человек, которого я ненавижу больше всего во вселенной.
Вандал указал на изуродованную часть своего лица.
– Это – подарок от Темперанс, и, сам понимаешь, он не пробудил во мне горячей любви к ней. Черта с два. Хотя в каком-то смысле я должен быть ей благодарен: она сделала меня тем, кто я сейчас. Я должен поблагодарить эту суку еще и за то, что она мне преподнесла себя на тарелочке. И я непременно этим воспользуюсь.
Вандал приказал нескольким «Грабителям» держать на мушке Мэла, а остальным – обыскать Темперанс и подвести к нему. Они заставили ее сесть в машину Вандала. Мэл, окруженный стрелками, не мог вмешаться.
– Теперь у меня два заложника, – злорадно усмехнулся Вандал, кивнув на Темперанс и мэра Джиллиса. – Они, так сказать, моя страховка. Если нападешь на меня, то с одним из них произойдет ужасное несчастье, и это будет на твоей совести.
Темперанс посмотрела в глаза Мэлу:
– Послушай его, капитан Рейнольдс. Делай, что он скажет. Но что бы ни случилось, обещай мне, что позаботишься обо всех, кто находится на твоем корабле. Обо всех.
Мэл понял, что она имеет в виду. Темперанс не собиралась в присутствии Вандала признавать, что на борту «Серенити» есть ее близкий родственник – ведь тем самым она бы подвергла Джейн опасности. Но тем не менее она просила Мэла – приказывала ему – позаботиться о его дочери.
– Именно так я и сделаю, – кивнул Мэл. – Можешь не сомневаться.
– А ты, – обратилась Темперанс к Вандалу, – ты только что получил неожиданный бонус – меня. Я знаю, что это тебя порадовало.
– Несомненно, – ответил Вандал.
– Поэтому ты, в свою очередь, оставишь этих людей в покое, позволишь им идти своей дорогой. Так будет по справедливости. Они больше тебе не досаждают, и ты с «Грабителями» тоже от них отстанешь. Как тебе такой план?
– Ты сейчас не в том положении, чтобы предлагать подобные условия, Темперанс Джонс.
– Я уже не Джонс, а Макклауд.
– Не важно. Посмотри вокруг. Трупы видишь? Видишь «Грабителей», порванных в клочья, окровавленных? Эти люди только что получили жестокую трепку, а ты просишь их вожака пощадить тех, кто ее устроил. Это вряд ли.
– Ты можешь проявить снисхождение. Вспомни, кто я – женщина, которая тебя изуродовала. К твоему сведению, капитана Рейнольдса и его команду на Фетиду пригласила тоже я. Я виновата во всем, что произошло с тех пор, я – источник всех твоих несчастий. И ты можешь разделаться со мной, как пожелаешь. По сравнению со мной Рейнольдс и все остальные не имеют значения. Они – никто.
Вандал потер небритый подбородок костяшками пальцев. После долгих раздумий он принял решение.
– Ладно. На такое я могу пойти. Рейнольдс, вот мое предложение: чини свой корабль и убирайся с планеты. Больше на такую доброту с моей стороны не рассчитывай. Да и сейчас я поступаю так только потому, что Темперанс в моих руках, и поэтому сегодня, черт побери, я счастлив. Прощай! Больше мы не увидимся.
