– Вообще-то, он хотел, чтобы ты посадила его со мной. Я надеялся, что мы сможем сходить сегодня. Может, мы почувствуем ту неуловимую близость, которая нужна, чтобы собраться с силами. Твои друзья тоже приглашены, конечно. Как и те, кто скоро будет посвящен в тайну. Все, кто слышали о моей смерти, должны узнать правду о моем брате, иначе они начнут задаваться вопросом, почему магнат Лето до сих пор в Фоксфайре, почему сэр Астин иногда появляется в Забытых городах, и почему это раздутое тело все еще активно работает в Коллективе. Но остальной мир продолжит жить так, будто ничего не изменилось, и вам нужно вести себя соответственно. Я очень постараюсь, чтобы все выглядело так, будто это правда.
Он говорил логичные вещи.
Но вместе с тем – безумные.
И сама мысль о том, что придется прощаться – с ним, стоящим рядом…
От нее болела голова.
И сердце.
И что-то еще глубже.
Весь мир медленно разваливался. И хотя Софи знала, что ее попросили этого не делать, но разум все равно пролистывал воспоминания, пытаясь понять, когда мистер Форкл был кем.
А вдруг хороший брат умер, а остался только ворчун, пишущий запутанные записки и бурчащий о «детях»?
– Я соглашусь на все, – прошептала она, – если расскажете про любое воспоминание с вами. Обещаю, большего не попрошу. Но мне нужно понять, что чувствовать.
Мистер Форкл издал бесконечный вздох, и она дернулась, когда он потянулся к ее руке, готовясь к суровым нотациям. Но он просто осторожно снял перчатку, избегая контакта с кожей, и указал на небольшой шрам в форме звезды.
– Его оставил я.
У нее перехватило дыхание.
– Вы вернули мои способности?
– Да. И я жалею, что не справился лучше.
Он заставил ее выпить целый флакон лимбиума, чтобы перезагрузить мозг, а потом вколол человеческое лекарство, чтобы остановить убийственную аллергическую реакцию. Возможно, ему стоило уколоть ее в ногу – может, тогда и шрама бы не осталось. Но он выбрал руку и оставил маленькую звезду как вечное напоминание об испытании.
Но Софи сосредоточилась на других мгновениях в воспоминании.
Мистер Форкл предоставил ей выбор – четко объяснил, что она может оставить все как было, если не хочет сталкиваться с опасностью. А еще он ответил на один очень важный вопрос, чтобы помочь ей расслабиться. А после этого, когда «Незримые» свалились на их головы, чтобы украсть Силвени, именно мистер Форкл с несколькими дворфами кинулись защищать ее.
Воспоминание не было счастливым.
Но Софи вспомнила, как полностью доверила ему не только свою жизнь, но и жизни Кифа с Силвени.
– Ладно, – прошептала она, натягивая перчатку.
– Ты посадишь семечко? – тихо спросил мистер Форкл. – А потом мы попытаемся жить дальше?
Софи не знала, как. Но ответ у нее был один:
– Попытаемся.
И с этими словами слезы, которые она душила с момента, когда он спустился по лестнице, вырвались на свободу.
Несколько секунд она рыдала одна. А затем теплые мягкие руки утянули ее в пахнущие морщиникой объятия, и она прижалась к мистеру Форклу, заливая слезами его помятую тунику, а он прошептал единственные два слова, которые принесли хоть какое-то облегчение:
– Я рядом.
Глава 19
Смотреть, как ее друзья встречаются с погибшим-но-живым мистером Форклом было значительно тяжелее, чем Софи представляла. Казалось, что тесная башня лопнет от напряжения.
Фитц был в ярости – что не удивило. Софи уже видела вызванный горем гнев, когда они временно потеряли Алдена из-за разрушенного виной сознания. Но, к счастью, в этот раз Фитц орал исключительно на мистера Форкла. И тот держался достойно, слушая тираду, пока Фитц в оцепенении не опустился в одно из кресел.
Биана разрыдалась – тяжело, содрогаясь от всхлипов, превративших идеальное лицо в красное и опухшее. Иногда она плакала от злости. Иногда – от радости и облегчения. И рухнула бы из-за ошеломительного сочетания, если бы Декс не позволил пачкать плечо слезами и соплями, пока рыдания не переросли в икоту и всхлипы.
А вот реакция Декса была куда более аналитической. Он завалил мистера Форкла бесконечными вопросами и потребовал сказать, когда конкретно он общался с этим Форклом. Софи была уверена, что он надеялся, что именно он вытащил их из рук похитителей в Париже, но, кажется, там был другой брат. Но этот мистер Форкл был с ними – в роли магната Лето, – когда Совет заставил Софи надеть блокирующий способности обруч, который Декс разработал по незнанию. Воспоминание вновь было неприятное, но все равно мистер Форкл сделал все возможное, чтобы им помочь. И Дексу этого явно хватило.
У Тэма было лишь одно требование, не подлежащее обсуждению: чтобы мистер Форкл снова позволил прочесть его теневую дымку – и ее оказалось столько же, сколько и раньше. Мистер Форкл так искренне удивился этому открытию, что Софи задумалась, не другого ли брата Тэм проверял в прошлый раз. Но Тэм не спросил. Просто отошел в темный угол и устроился среди теней.
Лин все время молчала, ее серебристо-голубые глаза смотрели куда-то вдаль. Она заговорила лишь раз, и задала вопрос, о котором Софи даже не подумала – хотя стоило бы, пожалуй. Лин спросила, жалели ли Форклы хоть раз, что скрыли свою природу. И мистер Форкл взял ее за руки и напомнил, что выбора у них, по сути, не было. Но вместе с тем он долго говорил, как гордится Тэмом и Лин, выступившими против родителей. И он сказал, что будет надеяться, что однажды все сильные, умные дети, родившиеся не одни, заставят их мир отступиться от бессмысленных предрассудков. После этих слов Лин отошла к Тэму, и они переглянулись, передавая взглядом то, что предназначалось лишь им двоим.
А еще был Киф, который одновременно испытывал целую кучу эмоций – его кулаки сжались от ярости, на глазах выступили слезы, кожа побледнела от шока, руки затряслись от нервной, практически полной надежды энергии. Но когда пришел его черед говорить, он подошел к свернувшейся в кресле Софи и присел перед ней, чтобы спросить, как у нее дела.
– Вижу, ты держишь обещание, – мистер Форкл грустно улыбнулся Кифу. – Но я и не сомневался.
В свои последние мгновения другой мистер Форкл взял с Кифа обещание, что он не позволит трагедии сломить Софи.
– Я в порядке, – заверила она Кифа. – Все так странно. Но… лучше, чем мы думали, согласись?
Киф вздохнул.
– Знаешь… мне надоедает узнавать, что все нам лгут и что-то скрывают, – он обернулся к Тиргану. – Есть еще какая-нибудь важная информация, которую вы от нас прячете?
Тирган переступил с ноги на ногу.
– Никто не раскрывает сразу все тайны.
– То есть, это «да»? – надавил Фитц.
– С каких это пор мы говорим обо мне? – Тирган махнул рукой в сторону мистера Форкла. – Если вас это утешит, могу заверить, у меня нет тайного брата-близнеца.
