— Они ведь проводятся каждый год, правда? Я здесь, впервые. Возможно, мы встретимся на будущий год.
— О, надеюсь, раньше. Я засмеялась:
— Ну, год — это долгий срок.
— Ваша бабушка пригласила меня посетить ваше предприятие в Большом Стэнтоне.
— Она с энтузиазмом им занимается, хотя эксперт, заправляющий всеми делами, разумеется, мистер Даркин.
— Вы тоже очень знающая.
— Мне интересно с романтической точки зрения. Я смотрю на синие моря и вижу пальмы и туземцев в каноэ.
— Они тоже — часть этого.
— Но вы интересуетесь астролябиями и приборами, с помощью которых можно измерить расстояние, и тому подобным. Это для меня слишком практично. Такой и мой брат Филип.
Я запнулась. Вернулись мысли о Филипе и вместе с ними — грусть.
— Ваш брат? Где же он?
— Мы не знаем. И очень волнуемся. В прошлом году в октябре он уехал в экспедицию.
— И с тех пор вы о нем не слышали? — Получили всего одно письмо.
— Ну, это не так уж плохо. Вы ведь знаете, сообщение с такими далекими местами очень затруднено.
— Да, наверное.
Мы танцевали в молчании.
— Ну, вот, теперь вы погрустнели, — после долгой паузы произнес Реймонд.
— Вы же знаете, как это бывает. Двое детей остались одни. Мать умерла, а отец уехал и женился вторично. У него другая семья в Голландии. Нас вырастила бабушка.
— Она кажется очень приятной дамой, но могу себе представить, что она бывает замкнутой.
— Так оно и есть. Филип и я много времени проводили вместе.
— Вы должны рассказать мне об этом, о вашем детстве. Мне хочется знать о вас все.
— Это не очень интересно. И не все можно рассказать за короткое время.
— Мне кажется, для меня это будет исключительно И он крепче сжал мою талию.
— Музыка кончается, — вздохнула я.
— Да, увы.
Танец окончился. Мы вернулись к Бабуле М и Бенджамину.
— Не пойти ли нам поискать ужин? — спросил Реймонд. Он очень умело присматривал за нами. Мы заняли один из самых лучших столиков в зале, и Реймонд с Бенджамином отправились за едой к буфету.
— Какая приятная была конференция, — заметила Бабуля. — Никогда не получала от конференций большего удовольствия, причем во многом благодаря этому симпатичному молодому человеку. Тебе когда-нибудь приходило в голову, Эннэлис, как могут изменить жизнь мелкие происшествия? Не опоздай мы — и могли бы с ним не познакомиться.
— Он уступил нам место. Это вряд ли способно изменить жизнь.
— А вот знакомство с ним — способно.
Вид у Бабули был довольный, и она была мирно настроена. Я знала, о чем она думала. Вот молодой человек, которому я понравилась. Бабуля беспокоилась из-за того, что у меня мало возможностей знакомиться с молодыми людьми, и, по-моему, она поняла, что Фентоны и Голтоны мне не подходят.
А как же я сама? Что чувствовала я? Мне он нравился.
Очень нравился. И что бы я ощущала, случись мне расстаться с ним навеки? Грусть… Определенно, мне стало бы грустно. Немного ностальгии?
Неужели это то, что называют «влюбиться»? Ничего бурного в этом чувстве не было. Никаких минут, когда перехватывает дыхание, не было и ощущения, что этот человек — единственный. Это было просто приятно — ну, даже восхитительно.
Мужчины вернулись с лососиной, молодым картофелем и горошком. Официант принес шампанское, заказанное Реймондом. Так мы и сидели в последний день конференции, смеялись, шутили, вспоминали лекции, говорили о том о сем.
— Это чудесное завершение, — сказала Бабуля М. — И я хочу поблагодарить вас, мистер Биллингтон, за то, что вы сделали времяпрепровождение для нас таким приятным и беззаботным.
— Но я же ничего не сделал.
— Вздор. Вы, как говорят, знаете, что к чему. И благодаря вам, мы вдвойне получили удовольствие. Не так ли, Эннэлис? Бенджамин?
Мы дружно объявили, что совершенно согласны.
— Так вы приедете посмотреть нашу маленькую мастерскую, правда?
— Я приеду, как только меня пригласят.
— В таком случае, как насчет следующей недели? Это не нарушит ваших планов, Бенджамин? У вас есть какие-нибудь дела, которым мы можем помешать?
— Никаких, — отозвался Бенджамин.
— Возможно, вы поразмыслите над этим, мистер Биллингтон.
— Мне нет нужды раздумывать. Я просто горю желанием приехать, как только вы предложите.
— Стало быть, договорились. Стэнтоны не так уж далеко от Лондона. Разумеется, вы будете нашим гостем. Мы живем в поместье в Грине, Малый Стэнтон.
— Буду счастлив приехать, — отозвался Реймонд. Говоря это, он смотрел на меня.
Наша тревога за Филипа немного отошла на задний план, пока мы готовились к визиту Реймонда Биллингтона.
— Нам придется развлекать его, — заметила я. — Надо бы организовать несколько званых обедов.
— Справимся, — отозвалась Бабуля М. — Полагаю, ему захочется посмотреть окрестности. Я сказала ему, что ты много ездишь верхом. Может быть, ему захочется покататься с тобой.
Бабулю М я видела насквозь. Она явно рассматривала Реймонда как будущего зятя. Он был достаточно обеспечен, обаятелен и хорошо воспитан, более того, он занимался прекрасным делом — изготовлением карт. И по-моему, большое влияние на Бабулю оказывало и то, что он жил неподалеку.
Она представляла себе, как внучка навещает поместье вместе со своими детьми. Я видела, в каком направлении работает ее мысль.
Дорогая Бабуля, она переживала отсутствие Филипа сильнее, чем хотела показать. Она всегда с оптимизмом говорила о его возвращении, но мне хотелось бы знать ее тайные помыслы.
Я полностью посвятила себя подготовке к приезду Реймонда, отчасти потому, что он мне действительно очень нравился и я хотела-снова его увидеть, однако главным образом, по-моему, из-за того, что хотела отвлечься от мыслей о Филипе, если это вообще было возможно, ибо каждый день, проходивший без вестей о нем, все увеличивал мою тревогу.
Реймонд приехал и казался еще более очаровательным, чем прежде. Он очень заинтересовался поместьем и был зачарован мастерской. Он проводил много времени в обществе Бенджамина, изучая оборудование и карты.
Я сопровождала его на верховые прогулки, и, по-моему, они нравились Реймонду так же, как и все остальное. Я показала ему окрестности, и мы останавливались в небольших тавернах, где можно было выпить сидра и съесть горячего хлеба прямо из печи с сыром, фруктами, а иногда — с горячим беконом и говядиной.
Реймонд много рассказывал мне о себе. Обычно это бывало, когда мы сидели в гостиной, и иногда, если погода была хорошая, на скамейке рядом с таверной.
