6 июля около 12.00 на сербском берегу погиб хорватский офицер, командир взвода оружнишства (жандармерии) в Зворнике поручник Йосип Вукдин. Согласно хорватским документам, это произошло в момент, когда он выставлял охранение у моста. По словам Константина Николаева, караул там с момента выхода партизан к реке держали девять человек из 6-й роты во главе с лейтенантом Владимиром Третьяковым, которые, несмотря на тяжелые потери ранеными (включая командира), были сменены лишь через 26 часов – то есть как раз примерно в районе полудня 6 июля. С другой стороны, он же утверждает, что хорватский жандармский поручник входил в группу разведчиков под командованием все того же Третьякова, попавших под огонь при попытке переправиться на противоположный берег. Данная версия представляется несостоятельной и, вероятно, эпизод действительно произошел в момент, когда хорваты пытались сменить людей из 6-й роты. Так или иначе, под партизанским огнем были потеряны двое – военнослужащий РОК и поручник Вукдин – оставшиеся лежать на берегу. Подползший к ним стрелок Семен Клищ обнаружил, что хорват еще жив, но в одиночку вынести его под обстрелом противника солдат не мог. Видя это, на помощь Клищу бросился лейтенант Третьяков. Вдвоем они смогли вытащить офицера, но из-за большой кровопотери спасти его жизнь не удалось
[404].
После подрыва повстанцами моста функции РОК на участке свелись к ведению позиционного огневого боя с оставленным в занятом городе 3-м батальоном I Пролетарской бригады. Основные события последующих дней развивались на хорватском берегу, где вели контрнаступление части 369-й «Дьявольской» немецко-хорватской легионерской дивизии, усиленные рядом других подразделений Вермахта и Домобранства. В итоге 8 июля им удалось вернуть город, на чем для шуцкоровцев бои закончились
[405]. Их потери 1–8 июля составили двух человек убитыми (унтер-офицер Павел Елисеев и стрелок Василий Рябухин из 9-й роты) и 17 ранеными. Медицинская помощь была оказана 379 хорватским военнослужащим и гражданским лицам
[406].
Многие отличившиеся русские солдаты и офицеры были награждены не только германскими знаками отличия для восточных народов, но и хорватскими орденами и медалями. В частности, майор Василий Морозов получил Военный орден Железного трилистника неустановленного класса. Известен ряд других военнослужащих 1-го полка, имевших хорватские награды, полученные, вероятно, за бои в Зворнике: «Трилистником» был отмечен командир 6-й роты гауптман Михаил Скворцов, а орденами Короны короля Звонимира – лейтенанты Бугураев (неустановленного класса), Третьяков (III класса с дубовым венком) и Соламахин (III класса с мечами). Стрелок Клищ получил медаль Поглавника Анте Павелича «За храбрость»
[407].
Несмотря на подобные эпизоды, практика привлечения военнослужащих полка к выполнению полицейских функций в виде проведения регулярных арестов, продолжала доминировать. Одно из свидетельств массовых задержаний относится к 23 августа, когда Бабович записал про доставку двумя днями ранее в Шабац из Лозницы 27 заключенных. «Всех арестовали русские»
[408].
В июне произошел несколько выделяющийся из общего ряда эпизод, когда солдатами полка была задержана в полном составе футбольная команда «Будучность» из Вальево. По пути на гостевую встречу с лозницкой «Србадией» футболисты, представители руководства клуба и сопровождавшие их болельщики (всего около 40 человек) заехали в Ковилячу. Во время прогулки по парку они были окружены примерно взводом русских. Крича, ругаясь и подгоняя прикладами, те построили сербов и бегом, с поднятыми руками, погнали в находившуюся в 6 км Лозницу. В лозницкой тюрьме они провели пять часов, где их по одному вызывали на допрос. В итоге начало встречи было перенесено на час
[409].
В уже упоминавшихся нами выше обвинительных заключениях югославских властей на Овчинникова и Зборовского поименно названы 40 человек, арестованных с 4 января 1943 по 28 апреля 1944 гг. военнослужащими 1-го полка. Все они были переданы СД в Лознице, в ряде случаев солдатами РОК руководили его сотрудники, в том числе русские эмигранты – упоминавшийся выше Миша и некий Тоша (вероятно, Антон). По крайней мере, один раз в операции участвовала также полевая жандармерия. Среди военнослужащих РОК фигурирует обер-фельдфебель Дмитрий Персиянов из разведки штаба полка. В большинстве случаев причина ареста не указывается, иногда оговаривается, что она неизвестна. Три человека были задержаны за связь с коммунистами, а семь – с людьми Михайловича, четыре – за уклонение от трудовой повинности, один – за то, что найдя на дороге листовку, стал показывать ее другим лицам. Из второй категории выделим священника Петра Трифуновича из Липницы, арестом которого 14 октября 1943 г. руководили Персиянов и Миша. Последний допрашивал Трифуновича в лозницком лагере, после чего тот не мог держаться на ногах из-за побоев (впоследствии был переведен в лагерь «Баница» и освобожден 21 декабря того же года).
Определенное количество из их числа впоследствии было расстреляно или умерло в лагерях. Один, Боголюб Анджелич из села Помяро, согласно документу был переведен из Лозницы в шабацкий лагерь, а оттуда автомобилем «Марица» (который, как мы помним, был машиной РОК) увезен в неизвестном направлении, после чего его судьба неизвестна. В других источниках есть прямые указания на казнь задержанных людьми Зборовского. Так, в августе 1943 г. в Текерише при выходе из трактира шуцкоровцами и сотрудниками СД был схвачен, а затем убитЖивадин Златарич. В следующем месяце на основании донесения агента в Велико Село русскими как сочувствующий НОАЮ был арестован и расстрелян Видойе Джурджевич
[410].
