Обстоятельства их убийства стали известны командованию полка 27 сентября, когда двое других солдат – стрелки Димитрий Шемберко и Николай Танасичук – смогли совершить побег и вернуться в свою часть, прихватив с собой при этом груженного боеприпасами мула повстанцев. По их словам, пленные сразу же договорились соглашаться на переход к противнику, чтобы воспользоваться первой возможностью бежать. Но когда на пятый день все они были выведены на допрос, стрелки Иван Многолитный и Семен Баштан на вопрос, желают ли они перейти на сторону НОАЮ или вернуться в свою часть, уверенно выбрали второе. За это они были сразу же расстреляны в присутствии других пленных и повстанцев командиром партизанского батальона. Их имена были оглашены в приказе по 5-му полку как пример «огромной твердости духа и бескомпромиссной верности долгу», а осуществившие побег солдаты-украинцы были произведены в ефрейторы
[715].
21 сентября II батальон 5-го полка совместно с другими частями оккупационной армии и СДК был задействован в крупной операции северо-восточнее Крушеваца. Ее целью было окружение и разгром IV Пролетарской и части III Сербской бригад НОАЮ, ранее завязавших ожесточенные бои с четниками. По воспоминаниям Олега Плескачева, подразделение было неожиданно поднято по тревоге и во дворе казармы повзводно погружено в крытые грузовики. При этом соблюдалась скрытность – полы брезента были подняты, лишь когда колонна отъехала на значительное расстояние от города. После выгрузки и непродолжительного марша правофланговая 5-я рота заняла позиции вдоль крутого берега Моравы – отделению Плескачева досталась выдающаяся мыском позиция с хорошим полукруговым обзором. С противоположной, отлогой и покрытой негустым лесом стороны доносились приближающие звуки боя – немецкие части теснили повстанцев в сторону образовывавшейся ловушки. «Одна за другой появляются яркие точки летящих параболой в нашем направлении ракет [сигнальных – А.С.] – белые, зеленые… Уже видны фигуры, сбегающие к реке по гребням холмов.
– Партизаны!.. Партизаны! – слышно, как кричат на нашей стороне реки.
– Огонь по противнику!
Застрочило несколько наших пулеметов. Мой Червинский пристреливается, пускает очередь и с недовольным видом смотрит на меня. Мне все ясно: с бредой пристреляться нелегко, трассирующих пуль не существует. Чтобы ему помочь, пристреливаюсь из маузера трассирующими патронами. Четыреста – недолет, на пятьсот легло хорошо. […]
Число спускающихся с холмов партизан значительно увеличилось. Уже все пулеметы нашего взвода в работе.
– Целиться хорошо, ребята! Прицел на пятьдесят! – заговорили винтовки. Партизаны уже у реки. Те из них, кого не сразил наш огонь, бросаются в реку живыми, а плывут по течению мертвыми. Остальные же принимаются бежать вдоль берега под прикрытием отстреливающихся от немцев цепочек своих».
В итоге ловушка «захлопнулась» – повстанцы отошли вниз по течению, а на противоположный берег выбежали радостно махавшие шуцкоровцам немцы.
Но в этот момент в небе неожиданно появилась пара истребителей, на бреющем полете атаковавшая пехоту. Сделав несколько заходов и нанеся большие потери, особенно находившимся на открытом месте немцам, они исчезли так же быстро, как появились
[716].
Самолеты принадлежали советской 17-й воздушной армии: в тот день штурмовики Ил-2 9-го смешанного авиакорпуса и истребители Як-9 288-й истребительной авиадивизии осуществили десятки вылетов на штурмовку (в том числе в режиме «охоты») на участке от Кральево до Ниша
[717].
Оказавшиеся под перекрестным огнем партизаны были из 4-го батальона III Сербской бригады, которые, будучи атакованными с нескольких направлений, отступали к Мораве через село Зологовац. В итоге, сбив охранение, они смогли переправиться вброд у Мзрнице. Потери батальона составили четверых убитыми (в том числе командира роты), столько же ранеными и 18 пропавшими без вести, двое из которых попали в плен к четникам и были расстреляны на месте, а двое дезертировали. Также повстанцы лишились трех ручных пулеметов
[718]. Плескачев подтверждает, что партизаны смогли собраться в ударный кулак ниже по реке и, воспользовавшись авианалетом, прорвать оборону роты СДК, разбив ее. РОК потерял нескольких человек тяжелоранеными, а одного из солдат бомбой буквально разорвало на куски
[719].
Подводя итог, можно сказать, что активизация действий НОАЮ на территории Сербии привела к тому, что части РОК, кроме выполнения охранных и полуполицейских функций, стали привлекаться к проведению антипартизанских операций на местности, что наиболее хорошо заметно на примере 4-го полка, и участию в активной обороне (5-й полк). Основным противником, в отличие от предыдущего периода, выступали уже не четники, а партизаны-коммунисты. Эффективность действий при этом была различна – на счету РОК был как ряд заметных тактических побед, так и ряд чувствительных поражений.
Глава 8
РОК в боях против Красной армии и ее союзников, сентябрь – ноябрь 1944 г
Последние недели германской оккупации Сербии одновременно являлись периодом наибольшего развития РОК. На 21 августа 1944 г. в его рядах служили 11188 военнослужащих, что составляло почти половину всей немецкой военно-полицейской группировки в стране. Для сравнения все остальные части Вермахта насчитывали 5810, 5-й полицейский полк СС – 1619, три полицейских добровольческих полка и полицейский добровольческий полк специального назначения «Сербия» – 5783 человека. Кроме того, в стране размещались стремительно разлагавшийся болгарский оккупационный корпус и Сербский добровольческий корпус (33635 и 9886 солдат и офицеров соответственно). Вместе с тем командование юго-востока считало боеспособными лишь «молодые» части шуцкора, а старые, из эмигрантов – пригодными только для охраны объектов, хотя опыт предыдущего боевого использования формирования был признан удовлетворительным
[720].
