– Это грех! – решительно заявила Кэти.
– Разве? Может быть, он просто пытался воссоединиться с Эди, – слабо улыбнулся Адам. – Правда, мне хотелось бы проверить тот гостиничный номер. А не является ли он туда? – Адам снял крышку с деревянного футляра. – Так или иначе, существует более двадцати свидетельств людей, видевших, как Эди бродит здесь по воде, и слышавших, как она зовет Джона по имени.
Адам вынул из футляра два длинных L-образных прута и, как снайпер, принялся крутить их в руках. Кэти широко раскрыла глаза:
– Для чего эти штуковины?
– Чтобы поймать привидение. – Увидев изумленное выражение ее лица, Адам ухмыльнулся. – Ты когда-нибудь пользовалась «волшебной лозой»? Думаю, нет. С помощью этого приспособления люди находят воду или даже золото. Но оно помогает также поймать энергию, и в этом случае прутья не указывают вниз, а начинают вибрировать.
Адам стал совершенно бесшумно ходить вокруг бетонного пилона, так что плеск воды вокруг его ног почти не был слышен. Его пальцы обвились вокруг прутьев, голова склонилась.
Кэти не могла даже представить, чтобы ее родители совершили нечто подобное тому, что сделали Эди и Джон в крайних проявлениях своей любви. Нет, если кто-нибудь из супругов умирал, это считалось естественным ходом событий и вдова или вдовец продолжали заниматься своими делами. Подумать только – она даже никогда не видела, чтобы папа целовал маму. Но она помнит, как в день похорон Ханны он обнимал ее за плечи, не отпуская от себя. Помнит, как иногда, отобедав, смотрит на маму обожающими глазами. Кэти всегда учили, что мужа и жену удерживают вместе схожие ценности и скромная жизнь, а после этого приходит сокровенная страсть. Но кто возьмется утверждать, что эта страсть не приходит первой? Этот вздох, исходящий из глубины души, разгорающееся в груди пламя в ответ на прикосновение его пальцев к твоей руке, звук его голоса, словно обволакивающий твое сердце, – разве все это не может навек связать мужчину и женщину?
Вдруг Адам замер. Его руки слегка дрожали, а прутья подскакивали вверх-вниз.
– Здесь что-то есть… прямо здесь.
– Бетонный столб, – улыбнулась Кэти.
По лицу Адама промелькнула тень досады, которую Кэти едва успела заметить. Прутья затряслись сильнее. Адам рывком отодвинулся в сторону:
– Ты считаешь, я все это разыгрываю.
– Нет, я…
– Не надо мне лгать. Я вижу это по твоему лицу.
– Ты не понимаешь… – начала Кэти.
Адам протянул ей прутья.
– На, возьми, – предложил он. – Попробуй сама.
Кэти вцепилась руками в прутья и робко подошла к тому месту, где только что стоял Адам.
Сначала по спине у нее пробежали мурашки. Потом, как рыбацкой сетью, ее окутало невыразимой печалью. Кэти почувствовала, как прутья дернулись, словно кто-то, стоящий поблизости, схватился за них как за спасательный трос. Кусая губы, она пыталась устоять, понимая, что это беспокойство, эта незримая энергия, эта боль исходят от призрака.
Адам дотронулся до ее плеча, и Кэти расплакалась. Это было уже слишком – сознание того, что умерший человек может до сих пор оставаться на земле, что все эти годы, когда ей являлась Ханна, Кэти не теряла рассудка. Почувствовав, что Адам обнимает ее, она зарыдала, уткнувшись ему в рубашку, но в смущении сразу попыталась отодвинуться.
– Ш-ш-ш, – успокаивал он ее как дикого настороженного зверька. – Все хорошо.
Но ничего хорошего в этом не было. Неужели Ханна окутана тем же отчаянием, которое Кэти почувствовала у Эди Фицджеральд? Неужели она продолжает взывать к Кэти о спасении?
К уху Кэти прикоснулись теплые губы Адама.
– Ты ее почувствовала, – с благоговением прошептал он, и Кэти кивнула.
Кэти вновь ощутила дрожь, но на этот раз дрожь шла изнутри. У Адама были ярко-голубые глаза того оттенка, каким бывает летнее небо, когда, покружившись в кукурузном поле, падаешь на спину и смотришь наверх. Сердце у нее сильно стучало, и голова шла кругом, когда она думала об Эди и Джоне Фицджеральд. Она думала о человеке, который ее так же сильно полюбит и целую вечность будет звать ее.
– Кэти… – наклонив голову, прошептал Адам.
Ее целовали и прежде – крепкими звонкими поцелуями, от которых губам было больно. Адам нежно терся ртом о ее рот, отчего ее губы пощипывало и саднило в горле. Она почувствовала, что прижимается к нему. От него пахло кофе и мятной жвачкой. Он обнимал ее так осторожно, словно она вот-вот разобьется.
Неожиданно Адам отодвинулся от нее.
– Господи… – произнес он, делая шаг назад. – О Господи!
Кэти заправила волосы за ухо и, покраснев, уставилась в землю. Что на нее нашло? «Простые» девушки так себя не ведут. Но с другой стороны, теперь она не «простая», верно? В одежде, купленной для нее Джейкобом, с распущенными по американской моде волосами Кэти ощущала себя совершенно другим человеком. Человеком, способным поверить в привидения. Способным поверить в любовь с первого взгляда, в вечную любовь.
Наконец, собравшись с духом, Кэти подняла глаза:
– Прости меня.
Адам медленно покачал головой. Его красивый рот чуть изогнулся в уголках. Взяв ее руку, он поцеловал ей ладонь, оставив свой знак, который она, сжав руку, спрячет в кармане как подарок.
– Не извиняйся, – сказал он, вновь заключая ее в объятия.
Элли ворвалась в их общую с Кэти спальню, захлопнув за собой дверь.
– Она уехала?
Вопрос застал Элли врасплох.
– Кто?
– Сыщица. Женщина, которая приехала раньше.
Господи, она совершенно позабыла о Лиззи Манро, шастающей по ферме.
– Насколько мне известно, она там расспрашивает чертова скотника! – резко отозвалась Элли. – Поднимайся! Я намерена поговорить с тобой, Кэти Фишер.
Напуганная Кэти села на кровати:
– Что… что случилось?
– Вот что случилось. Сейчас следователь прокураторы добывает внизу ценные сведения у твоих друзей и родственников. А я… я здесь прохлаждаюсь целую неделю и не могу даже получить от тебя прямого ответа. – Кэти открыла рот, но Элли остановила ее жестом руки. – Не надо. Даже не пытайся сказать, что ты уже поведала мне правду. Ты говоришь, что не рожала ребенка. И действительно, твой бойфренд Сэмюэл только что рассказал мне, что ты не спала с ним.
Кэти вытаращила глаза, и вокруг голубой радужки засияли белые кольца.
– Ну да. Я не стала бы этого делать до брачного обета.
– Ну конечно! – с сарказмом произнесла Элли. – Значит, мы имеем дело с непорочным зачатием.
