Лицо друида, и так не отличающееся здоровым цветом, позеленело. Ему было хорошо известно, как Кока — монополист по распространению любого зелья и порошка в этом районе — поступает с конкурентами. Елкин старательно соблюдал меры безопасности, но… наркоманы народ ненадежный, видно, сболтнул кто-то. «Под кайфом» был и сболтнул. Или заставили.
«Лесной брат» судорожно глотал, пытаясь справиться с комком в горле. Он был трусоват и дрожал за свою драгоценную шкурку.
— Я… только иногда… работы нет, а жить-то надо! Что… что вам нужно?
— Таким ты мне больше нравишься, — усмехнулся Смирнов. — Будем разговаривать?
Ева испуганно молчала. Поворот событий привел ее в легкое замешательство. И почему Славка не предупредил?
Елкин лихорадочно соображал, как ему себя вести, прикидывал, кто перед ним. Менты? Не похоже. Друзья Стаса? Тогда почему наезжают? Неужели из-за той девчонки?
Сыщик между тем продолжал вопросы.
— Где «дурь» берешь?
— Друг привез немного… из Узбекистана. Он туда часто ездит, к тетке.
— Ладно, допустим.
— Коке не настучи! — с дрожью в голосе взмолился друид. — Травку Узбек привез, клянусь! Для личного пользования. Ну… и для продажи, совсем чуть-чуть… чтобы на жратву хватало и за жилье заплатить.
— Узбек? Кличка такая у твоего друга, что ли?
Елкин радостно закивал головой, даже порозовел немного. Из его речи исчезли высокопарные слова и торжественная интонация, они с гостем незаметно перешли на «ты».
— Меня вообще-то не «дурь» интересует, — небрежно бросил Смирнов.
— А что? — загорелся друид.
— Тайные культы! — вмешалась Ева. — Мы не шутим. Организуйте нам посещение «Молоха», если можно. Ужасно тянет посмотреть на подлинный финикийский ритуал!
— Какой ритуал? — махнул рукой молодой человек. — Признаюсь вам по секрету: вся эта затея — баловство и глупость! Мужики решили деньжат подзаработать, ну и меня в долю взяли. Я ужастики знакомым рассказываю, лапшу вешаю, потом веду их туда, на представление, — платное, разумеется. Якобы Молох, если произвести обряд и умилостивить его жертвой, становится тайным помощником нового адепта… ну, дела его пойдут в гору, недоброжелатели сгинут, в игре будет везти, если он картами увлекается или рулеткой. Короче, фарт попрет!
— А жертва… должна быть человеческая? Надеюсь, вы младенцев не режете, в медных котлах не варите?
— Да вы что! — друид прижал руки к впалой груди. — За кого вы меня принимаете? Это же все разводняк! Спектакль для легковерных! Клянусь священным дубом!
Он схватил прицепленный к косичке желудь и поцеловал в знак подлинности клятвы. Ева подавила смешок. Парень казался безобидным чудаком.
— Мошенничество, значит! — констатировал сыщик.
— Почему? — обиделся Елкин. — Не совсем. Все от человека зависит! Кто поверит, у того правда бизнес налаживается, везение начинается, деньги отовсюду валят. Мысли ма-те-ри-аль-ны!
— Что ж ты тогда «дурь» продаешь? Сидел бы и материализовал рубли-то! — поддел его Всеслав.
— Не умею я, — парень сокрушенно покачал головой. — Не получается. Твердости не хватает!
* * *
Душераздирающий крик заставил Хромова инстинктивно метнуться назад и затаиться за шкафом. Из прихожей раздался грохот падающего тела, затем наступила тишина.
Он прислушивался, усмиряя бешеный стук сердца. Ни звука не доносилось оттуда, где они с Яной поставили вешалку для верхней одежды и где по привычке, которая, оказывается, сохраняется годами, Валерий повесил свою теплую куртку. Осторожно, стараясь не дышать, он выглянул в коридор. В прихожей не было лампочки, и разглядеть что-либо не представлялось возможным.
Хромов постоял, выравнивая дыхание и собираясь с мыслями. Как быть? Не может же он бесконечно стоять и гадать: кто кричал, что упало? Мелькнула страшная мысль — убийцы! Они вернулись! Спрятались там, за вешалкой, в полумраке, и ждут, когда он выйдет… чтобы расправиться с ним так же, как с Яной. Но за что?
— Господи! Чем мы провинились перед тобой? — одними губами прошептал Валерий.
Тишину ничто не нарушало, и бывший жилец квартиры решил пересилить свой страх. Должен же существовать выход из сложившейся ситуации? И он не в том, чтобы, замирая от ужаса, ожидать, пока кто-то перережет тебе горло. Если смерть рядом и она неизбежна, вопрос времени теряет свою актуальность. В одной из книжек, которые подсовывала ему Яна, он прочитал фразу, которая врезалась в память: как ожидание счастья бывает лучше самого счастья, так и ожидание смерти бывает хуже самой смерти.
Странно работает ум: за считаные минуты, проведенные Валерием в его убежище, он успел подумать о многих вещах. А говорят, от страха человек теряется, плохо соображает… Видимо, разные люди ведут себя по-разному.
Только что проведенное обследование квартиры и ее содержимого помогло Хромову вспомнить: в шкафу, на полке, лежит молоток. Он сделал шаг в сторону, осторожно потянул дверцу — молоток был на месте и легко скользнул в руку.
«Чего они ждут?» — подумал Валерий о затихших в прихожей неизвестных.
Эх, была не была! Он покинул свое укрытие и двинулся по коридору. На полу у вешалки лежало нечто бесформенное, входная дверь была приоткрыта. Убежали! — с облегчением вздохнул Хромов. Что-то их спугнуло!
Приблизившись, он наклонился и увидел, что на грязном линолеуме валяется вовсе не упавшая с вешалки одежда, там распростерлось полное тело дамы средних лет, облаченной в серое шерстяное платье. Дама не подавала признаков жизни.
— Откуда она взялась? — пробормотал Валерий и, не выпуская из руки молотка, опустился на корточки.
Крови вокруг не было. Он наклонился ниже, — роскошный бюст дамы слегка вздымался. Она дышала!
— Живая… — удивился Хромов, бросил молоток и побежал в кухню за водой.
Когда он вернулся, дама уже приходила в чувство. Глоток воды сделал чудо — она осмысленно посмотрела на молодого мужчину, склонившегося над ней, и простонала:
— Где я? Вы врач?
— Нет! — обрадовался Хромов. — Я… жил здесь раньше.
Такое объяснение ее не удовлетворило.
— Помогите мне встать! — с металлическим оттенком в голосе приказала она. — Как вы меня напугали! Вы… чуть не убили меня. У меня повышенное давление!
Валерий с трудом приподнял ее грузное обмякшее тело, вдвоем они кое-как доковыляли до дивана в гостиной. Дама отдышалась, достала из кармана таблетку.
— У меня лекарство всегда с собой.
— Как вы оказались в моей… в этой квартире? — спросил Хромов, подавая ей стакан с водой.
Женщина не спешила с ответом, внимательно приглядывалась к собеседнику.
