— Такое впечатление, что у богатых — одни проблемы! — восклицала Ева. — Неужели деньги непременно тянут за собой шлейф неприятностей?
— Скорее, опасных приключений, — усмехался Всеслав. — Жизнь подобна реке: на мелководье редко заплывает и крупная рыба, и крупный хищник. Большие корабли бороздят большие просторы и невольно подставляют бока ударам волн и штормовым ветрам.
Ева — любимая женщина Смирнова — постепенно переквалифицировалась из преподавательницы испанского языка в помощника по особо сложным расследованиям. Она еще давала уроки жаждущим выехать за границу, но делала это все менее охотно. Куда интереснее было разгадывать тайные замыслы преступника, идти по его следам и наконец разоблачать злодея.
Зазвонил телефон.
— Вот! — скорчила недовольную гримаску Ева. — Накаркали, господин сыщик! Придется теперь вам горячий ужин и мягкий диван сменить на мороз, вьюгу, сухие бутерброды и беготню по городу.
— Ваша шпилька, прекрасная дама, не попала в цель! — парировал Смирнов. — Слушаю, — официальным тоном произнес он в трубку.
Однако дама оказалась права: звонил потенциальный клиент.
— Меня зовут Стас, — взволнованно произнес хриплый басок. — Стас Киселев.
— Кто вам дал мой телефон? — первым делом спросил сыщик.
— Эдик… Эдуард Проскуров. Он рекомендовал вас как лучшего профессионала, сказал, что вы его выручили в безвыходной ситуации. Видите ли… я работаю в банке, заведую одним из филиалов, а Проскуров является нашим вкладчиком. В общем… он оформлял через меня несколько кредитов, и мы познакомились.
— У вас что-то случилось?
— Да. Иначе бы я не звонил… Со мной произошло нечто ужасное! Вернее, не со мной, а… впрочем, это не телефонный разговор. Мы можем встретиться прямо сейчас?
— На завтра отложить нельзя?
— Нет, что вы! — в голосе Стаса прозвучала истерическая нотка. — Я не смогу уснуть! Мне… необходимо с кем-то посоветоваться.
— Хорошо. Где будем разговаривать? Бильярдная «Золотой шар» подойдет?
Смирнов бросил взгляд на часы — пять часов, уже смеркается. Ева показала ему кончик языка — так, мол, тебе и надо! Не сиделось дома? Иди, мерзни, топай по рыхлой снежной каше на тротуарах, толкайся в метро, торчи в душной бильярдной и выслушивай чужую исповедь.
— На машине не доберешься, — с сожалением сказал сыщик, глядя из окна во двор. — Застрянешь где-нибудь и будешь куковать. Волка ноги кормят!
— А пирог с мясом, который вот-вот поспеет? — ехидно пропела Ева. — А твои любимые грибы в сметане? А холодная «Перцовка»?
— Не трави душу.
Через четверть часа Смирнов, весь в снегу, уже спускался в метро. А в шесть он вошел в ярко освещенный бар «Золотого шара». За столиком, под картиной «Любители аперитива», написанной в размашистой манере импрессионистов, сидел молодой человек — кроме него, в баре никого не было. Увидев сыщика, парень привстал и вяло махнул рукой.
— Господин Смирнов? Я вас таким и представлял… мужественным, с широкими плечами. — Он опустился обратно на стул, его унылое лицо чуть оживилось. — Неужели вы сможете мне помочь? Господи, что я говорю? Кроме вас, мне не на кого надеяться.
— Изложите суть дела, Стас. И поподробнее.
Молодой человек поднес руки к вискам, сжал их и прерывисто вздохнул. Он был довольно высок, одет в темные брюки и свитер, аккуратно, модно подстрижен, с нервными, тонкими чертами лица.
— Это я виноват… мои дурацкие увлечения не довели до добра! Понимаете, я… сейчас у всех принято иметь какое-то хобби. Одни сидят в Интернете с утра до ночи, другие заводят собак диковинной породы, третьи голодают… ну, вы понимаете.
Сыщик вежливо кивнул.
— Следовательно, у вас тоже есть увлечение, Стас. Вы это пытаетесь мне сказать? Смелее, мой друг! Иначе мы просидим здесь до ночи, а я не успел поужинать.
— Д-да, простите. Давайте закажем что-нибудь, — робко предложил молодой человек. — Я не голоден, а вы…
— Какого рода ваше хобби? — перебил его Смирнов.
— Духовное.
— То есть? Вы верующий? Исповедуете какую-либо религию?
Киселев замялся.
— Я… люблю смотреть по телевизору эзотерические передачи, — краснея, выдавил он. — Захотелось попробовать кое-что на практике. В городе полно подобных тусовок… всякие там индийские общества, кришнаиты, последователи Ошо, любители трансцендентальной медитации, клубы спиритизма и прочее. Вот я и стал их посещать… по очереди.
— Зачем?
— Интересно… Я просто слушал, смотрел. Иногда брал с собой приятелей и… девушек, за компанию. Потом при случае мог ввернуть словцо, какие нынче в моде: карма, например, аура или биополе.
— Блеснуть «духовностью»! — съязвил сыщик.
Стас опустил глаза.
— Вроде того. Вам смешно?
— Пока нет. И что же дальше?
Молодой человек оттянул ворот свитера, словно тот давил ему на горло, нервно поежился, оглянулся на дверь. Ему явно было не по себе.
— Есть такое общество… называется «Молох», — прошептал он. — Мне один парень про него рассказал, из этих… друидов.
— Кого? — не понял Всеслав.
— Я сам толком не знаю. Они вроде поклоняются деревьям, черпают у них энергию, что-то такое… «Лесные братья», в общем. Так друиды свою группу окрестили. Но это неважно! Дело в другом, в «Молохе». Я ведь, положа руку на сердце, ни во что сверхъестественное не верю. Балуются люди, развлекаются кто во что горазд — придумывают страсти-мордасти.
— Странное хобби для банкира, вы не находите?
— Я не банкир, а всего лишь наемный управляющий, — вздохнул Стас. — На работе я свои похождения стараюсь не афишировать. Да и значения им не придавал! Сейчас многие бизнесмены к магам обращаются, заказывают обряды на удачу в делах, на финансовое изобилие и разные другие штуки. Заигрывать с нечистым становится чуть ли не модным. Тема вампиров, ведьм, колдовства заполонила не только экраны и печатные издания, но и некоторые великосветские гостиные, молодежные тусовки.
— Как в семнадцатом веке при королевских дворах! — воскликнул сыщик. — Когда высшая знать увлекалась «черными мессами» и некий аббат практиковал дьявольские обряды в заброшенной церкви Сен-Марсель. Говорят, к его услугам прибегали чуть ли не коронованные особы, а уж фаворитки изменчивых монархов тем более не гнушались поддержкой «темных сил».
— Вы неплохо подкованы, — усмехнулся Киселев.
— Профессия обязывает. Однако вы ушли в сторону от волнующей темы. Не решаетесь признаться в главном?
— Боюсь показаться беспочвенным фантазером, — кивнул молодой человек. — Впрочем, раз пришел сюда, рискну создать о себе нелестное впечатление.
