В начале 2000 года компания устроила боевое крещение своему объекту в Макгрегоре, проведя успешные огневые испытания двигателя второй ступени – самого большого жидкостного двигателя, изготовленного после программы «Аполлон»
[38]. Двигатель взревел перед лицом примерно 200 зрителей, выдав огненную струю, которая поглотила 28 500 кг топлива всего за 21 секунду
[39].
Но по мере роста компании Бил все сильнее беспокоился о ее перспективах. Согласно отчетам того времени, он потратил на предприятие около 200 миллионов собственных средств, не взяв ни цента налогоплательщиков ни от NASA, ни от военных. И больше всего его волновала не техническая сложность строительства такой массивной ракеты и не опасности космоса, а смычка федерального правительства с промышленностью.
NASA и Пентагон вели текущие программы с такими тяжеловесами индустрии, как Lockheed Martin и Boeing, и не были особенно заинтересованы в том, чтобы выдавать контракты непроверенным новичкам типа Beal Aerospace. Бил же не считал честным конкурировать
[40] с компаниями, субсидируемыми американским правительством.
Он отправился со своими тревогами в Вашингтон, где на сенатских слушаниях в 1999 году заявил: «Хотя мы уверены в нашей способности соревноваться на ровном поле, один из самых больших рисков для нас – действия правительства, которое с добрыми намерениями может придать этому полю неправильный наклон, вознаграждая или наказывая тех или иных участников, и в особенности предопределяя победителей и проигравших».
Федеральное правительство должно участвовать в бизнесе, закупая услуги у компаний, но не помогая им делать ракеты, говорил Бил. Миллиарды долларов, потраченные на большие правительственные программы, могут пролиться золотым дождем на конкретные избирательные округа, где изготавливаются эти ракеты, но они сработают против сил свободного рынка и не принесут ничего полезного, предупреждал он.
«И пожалуйста, пожалуйста, не давайте компаниям миллиарды наших долларов на то, чтобы поиграться с экспериментальными программами, – написал Бил в тексте своего выступления перед профильным сенатским комитетом. – На общественные деньги вы создадите рабочие места, но вы не сможете создать дешевый коммерческий доступ в космос»
[41].
Однако в 2000 году, через несколько месяцев после того, как компания успешно испытала один из своих двигателей – а это была яркая демонстрация силы, призванная показать NASA и аэрокосмической промышленности, что с Билом необходимо считаться, – космическое агентство сделало именно то, чего Бил опасался. Оно объявило новую многомиллиардную программу, известную под именем «Инициатива по космическим запускам»
[42], с целью создать космические системы, которые заменят шаттлы и будут многоразовыми.
«Никогда не появится частная индустрия запусков, пока NASA и правительство США не перестанут выбирать и субсидировать системы запуска».
Бил воспринял это как смертельный удар. Он не имел ни малейшей возможности конкурировать с компаниями, субсидируемыми правительством. Он надеялся, что космическая промышленность станет действительно коммерческой, а правительство будет одним из ее заказчиков – но не единственным. Однако до такого времени оставалось еще много лет.
23 октября 2000 года Бил объявил, что его компания немедленно прекращает свою деятельность
[43]. Он воздал должное ее технической зрелости, и в частности «существенным достижениям в производстве дешевых двигательных систем на перекиси водорода». Руководители фирмы были «уверены в способности в итоге с успехом завершить разработку системы космических запусков BA-2C», которая, как отметил Бил, представляла собой «самую крупную в истории частно финансируемую программу создания космической системы запусков большой грузоподъемности»
[44].
А далее в пресс-релизе были строки, похожие скорее на пророчество, чем на сообщение от имени корпорации: «Никогда не появится частная индустрия запусков, пока NASA и правительство США не перестанут выбирать и субсидировать системы запуска».
Правительство, сказал Бил, должно уйти с дороги и позволить взять старт свободному рынку. Только тогда закончится монополия NASA на космос и начнется новая космическая экономика.
«Мы можем задать вопрос, как выглядела бы сейчас компьютерная индустрия, если бы американское правительство выбрало и стало субсидировать одну или две системы персональных компьютеров в то время, когда Microsoft Inc. или Compaq Inc. были еще в детском возрасте», – написал он.
Возможно, однажды NASA будет готово открыть свои двери коммерческому сектору. Возможно, его – Била – усилия оставили первую зарубку на стенах крепости по имени NASA, когда он расчищал путь следующему предпринимателю со звездным блеском в глазах. Но неудачная попытка Била показала: освоить искусство ракетостроения еще недостаточно для победы. Следующему, кто захотел бы основать космическую компанию, требовалось хорошенько приготовиться к войне – в Вашингтоне, в судах и в глазах общественного мнения – с прочно укорененными интересами, с которыми Бил не смог справиться. Казалось, начало успешной космической компании находится за пределами даже самых смелых мечтаний. Это была иллюзия.
Бил оказался перед выбором: либо присоединиться к истеблишменту и «эволюционировать до роли правительственного подрядчика, такого же, как Boeing и Lockheed», которые строят системы по заказу NASA и Пентагона, или полностью прекратить работы.
Бил увидел, что у него на руках плохая раздача, и решил выйти из игры.
Когда Beal Aerospace стала прошлым, город Макгрегор потерял ценного арендатора и источника доходов казны. Теперь у него было несколько сот гектаров промышленной застройки для сдачи в аренду, но без каких-либо перспектив. Кто в здравом уме захочет теперь принять полигон, который годится для испытаний ракет и мало для чего еще? Кто теперь рискнет попытаться основать космическую компанию? Бил, миллиардер и математический гений, попытался и потерпел неудачу, и теперь его история служила предупреждением для остальных: скептики оказались правы.
