Да, в этот момент Маск одержал юридическую победу в схватке с Kistler, но победа не принесла ему друзей. Общество в Вашингтоне, на которое он пытался произвести впечатление перед Аэрокосмическим музеем, стало смотреть на Маска еще более холодно.
Не способствовала успеху и борьба SpaceX с Northrop Grumman, разгоревшаяся в начале 2004 года. Пентагон выбрал Northrop Grumman для надзора за разработкой ракет в SpaceX. Правительству стала любопытна маленькая лихая компания, и оно было весьма заинтересовано в освоении новой технологии, позволяющей, если верить обещаниям, быстро запускать спутники. Один из высших чинов ВВС США назвал Маска «первопроходцем» и сказал: «Нам нужно, чтобы у него получилось»
[68].
Но поскольку Министерство обороны собиралось довериться новой компании и ее нестандартному подходу к бизнесу, оно хотело более глубокого понимания ее производственных процессов, ее рабочей силы и проектов двигателей. Однако с учетом бюджетных ограничений у Пентагона не нашлось достаточного числа людей, и он переложил надзор на плечи одного из самых доверенных порядчиков.
Вот таким образом команда инженеров Northrop Grumman и «прописалась» на предприятии SpaceX в Эль-Сегундо. Проблема же состояла в одном маленьком, но серьезном нюансе: Northrop была конкурентом – она тоже создавала компоненты ракет для Пентагона. Возник серьезный конфликт интересов. Пентагон утверждал, будто делает все возможное для устранения проблемы – предполагалось, что компании типа Northrop изолируют тех сотрудников, которым приходится работать на предприятиях конкурентов, дабы они не взаимодействовали с коллегами, трудящимися над сходными проектами.
«Мы делаем все, что возможно под Солнцем» и гарантируем: осуществляющие надзор компании не смогут уйти вместе с секретами тех фирм, за которыми они наблюдают. Так говорил представитель Пентагона корреспонденту Wall Street Journal
[69].
Пентагон выбрал Northrop Grumman для надзора за разработкой ракет в SpaceX.
Подобную организацию работы в лучшем случае можно было назвать шаткой. В январе 2004 года Гвинн Шотвелл, на тот момент руководитель SpaceX по развитию бизнеса, обеспокоилась, а не использует ли команда Northrop предоставленный доступ в интересах своей фирмы. Она вломилась на совещание и потребовала ответить, вовлечен ли кто-нибудь из команды Northrop в разработку двигателей своей фирмы. Пять из восьми сотрудников подняли руки – по крайней мере, так сообщил Wall Street Journal.
ВВС США заменили команду Northrop группой инженеров другой компании – Aerospace Corp., однако вред уже был нанесен. Northrop сделала первый залп – в мае фирма подал в суд, обвинив SpaceX в использовании проектов своих двигателей. Действительно, Маск взял на работу из одного из подразделений Northrop Томаса Мюллера, который стал у него главным конструктором по двигателям. Компания Northrop утверждала, что тот принес с собой сведения о ее программах новому работодателю. Northrop также заявила, будто в распоряжении конкурента имеется множество ее внутренних документов с пометкой «коммерческая тайна».
SpaceX отвергла обвинения и месяцем позже ответил собственным иском. Она обвинила Northrop в злоупотреблении положением надзирающей фирмы, назвав ее действия тайной попыткой корпоративного шпионажа, и заявила, что компания Northrop «не сумела предохранить и защитить коммерческую информацию и избежать ее ненадлежащего использования».
В итоге компании урегулировали спор и сняли взаимные претензии, но уже после примирения Маск рассказывал, что юридическая борьба обошлась дорого и отвлекала от работы. Однако его маленькому стартапу было важно выстоять против большой фирмы, которая, как казалось Маску, третировала SpaceX. «Northrop не ожидала от нас такого жесткого отпора», – вспоминает он
[70].
В детстве в Южной Африке Маск все время подвергался издевательствам
[71]. Однажды его спустили с лестницы и он так ударился, что попал в больницу. Тогда, ребенком, он находил отдушину в книгах и компьютерах, читая и играя в компьютерные игры по много часов подряд.
Для достижения успеха SpaceX не хватило демонстрации на Молле. Маску требовалось проложить дорогу в боях, отвечая силой на силу. На этот раз нужно было дать сдачи.
После трагедии 11 сентября Пентагон и разведывательные агентства стали полагаться на космос в еще большей мере, чем ранее. Спутники на орбите играли все более важную роль. Они предоставляли защищенную связь войскам на земле, особенно вдали от дома. С них шли навигационные сигналы для управления оружием – таким, как высокоточные боеприпасы и дроны, которые начинали роиться над полями битвы в Ираке и Афганистане.
Надежная доставка спутников в космос выделилась в важный и довольно крупный сектор бизнеса. Возможно, престиж и родословная оставались у NASA, но реальные деньги на космос уже добывались у Пентагона. На протяжении многих лет на космическом рынке в интересах национальной безопасности доминировали компании Boeing и Lockheed Martin. На уровне закона Пентагону принадлежал «гарантированный доступ в космос» в том смысле, что правительство должно было располагать по крайней мере двумя носителями, сертифицированными для запуска военных и разведывательных спутников. Если бы один из них потерпел неудачу, его место занял бы дублер. И в теории двум компаниям-поставщикам следовало конкурировать друг с другом, удерживая цены на низком уровне.
В 1998 году Пентагон провел конкурс на пусковые услуги стоимостью в несколько сотен миллионов долларов. Фирма Boeing получила преимущество – ей досталось 19 запусков, а Lockheed – лишь 9. Для последней такой результат стал тяжелым ударом, потому что ранее именно Lockheed была основным подрядчиком Пентагона. Однако федеральное расследование показало: компания Boeing незаконным образом приобрела многие тысячи страниц внутренних данных Lockheed, классифицируемых как коммерческая тайна, и за счет этого получила огромное преимущество в конкурсе.
Скандал потряс Вашингтон. ВВС приостановили работу с аэрокосмическим гигантом и обрушили на него, говоря словами Wall Street Journal, «самое жестокое наказание, какому подвергся крупный подрядчик Пентагона за много десятилетий». У Boeing отняли заказы на миллиард долларов, семь из планируемых запусков передали Lockheed и еще три дали сопернику без конкурса. «Я никогда еще не слышал о деле таких масштабов», – говорил тогда министр ВВС США Питер Титс
[72].
