Маск был полон энтузиазма. Он назвал случившееся важным шагом к достижению своей цели – резкого снижения стоимости полетов в космос. «Думаю, эти средства – одно из наилучших вложений NASA в истории», – сказал он
[193].
Другие не были столь уверены, что у Маска получится уронить цену космоса – ведь разные компании пытались сделать это на протяжении десятилетий.
«Я уже устал слушать пустые разговоры, ведь ожидания никогда не оправдываются, – брюзжал Джон Пайк, аналитик по космосу в организации globalsecurity.org. – В части цены за фунт груза не произошло никаких улучшений со времен президентства Джона Кеннеди… Думаю, найден просто еще один хороший способ сжечь кучу денег»
[194].
Если говорить о том, на кого NASA следовало сделать ставку, то SpaceX и Rocketplane действительно казались рискованной парой. Ни та, ни другая фирма еще не запустили ни одной ракеты, и к тому же финансовое положение Kistler представлялось сомнительным. Было неясно, окажется ли хотя бы одна из компаний в состоянии приблизиться к успешному запуску на орбиту, не говоря уже о преодолении пути до Международной космической станции, обращающейся вокруг Земли со скоростью 28 000 км/час. Скептики в NASA считали проект безумием и полной потерей времени и денег.
Маск видел в тех, кто поддержал его, «отчаянных повстанцев в рядах NASA». «Им дали проект, которому, по всеобщему мнению, суждено провалиться, но они были чертовски сильно настроены на успех. И они действовали так потому, что безоговорочно верили в необходимость перемен. Они сделали это, имея на самом деле важные причины. Их беспокоило развитие космонавтики, и они действительно оторвали задницы от кресел, пытаясь помочь нам преуспеть».
Но и энтузиасты признавали, что прорубают путь в неизведанное.
«Для всех это было новым делом
[195], – рассказывал Марк Тимм, один из организаторов программы в NASA. – Первое заседание, и у нас нет ни малейшего понятия о предстоящих шагах. С докладами выступили юристы, специалисты по надежности и безопасности, люди из программы МКС, представители головного офиса NASA, и затем мы просто сели перед чистой белой доской и говорили: „Как мы сможем это сделать?“»
Поставленная задача пугала, но в то же время очень возбуждала перспектива заниматься чем-то совершенно новым в агентстве, ставшем столь тяжелым и забюрократизированным, где часто было намного проще сказать «нет», чтобы не нести ответственность.
Обычные подрядчики получали контракты по схеме «затраты плюс прибыль», и им платили даже в том случае, когда те выходили за пределы отведенного бюджета и затягивали сроки. В новой программе использовали контракты другого типа – так называемые соглашения по Закону о космосе. Выплаты компаниям причитались лишь после того, как они выполнят определенные пункты плана. Более того, по определению денег NASA не было достаточно, чтобы компании могли свести концы с концами. Им следовало найти дополнительное внешнее финансирование – или заказчиков. И если бы им не удалось это сделать, то вступили бы в действие силы свободного рынка с неизбежным провалом.
«Коммерческие компании ранее этого не делали, – говорит Скотт Хоровитц, бывший в то время заместителем администратора NASA по директорату перспективных пилотируемых систем
[196]. Существовал высокий риск в том, смогут ли они разработать необходимые машины, которые должны вступить в строй к моменту прекращения полетов шаттлов в 2010 году. Помимо технического риска, еще больший риск существовал с финансовой стороны. Если говорить совсем честно, бизнес-кейсы не были проработаны в достаточной мере».
В течение многих лет коммерческие компании
[197], и главная среди них SpaceX, утверждали, будто могут делать ракеты более надежно и эффективно, чем NASA, что пора уже частному сектору взять космос в свои руки. Теперь они получили шанс подтвердить свои слова делом.
«Множество народу носилось на протяжении долгих лет по конференциям, издавая крики и стоны: „Прочь с дороги! Дайте нам шанс! Мы можем сделать это за одну десятую прежней цены и намного более надежно. И намного быстрее и лучше, чем NASA“, – говорит Гриффин, бывший администратор NASA. – Они кричали одно и то же много лет. И тут им сказали: ну покажите!»
Никто не голосил в этом хоре громче Маска. И теперь он упивался возможностью показать себя, особенно в жесткой системе платежей по принципу «товар против денег». Чем смелее, тем лучше, решил он. Условия сделки благоприятствовали драчливому стартапу вроде SpaceX и в то же время обещали стратегический ущерб традиционным подрядчикам, менее легким на подъем и более склонным избегать риска. Бегемоты могли осторожничать – а Маску было нечего терять.
Ни «Локхиды», ни «Боинги» все еще не видели угрозы в SpaceX.
«Финансирование основано на достижении промежуточных результатов, следовательно, если мы не проходим определенные этапы, деньги потрачены не будут, – сказал Маск в то время
[198]. – В этом отличие от стандартных правительственных схем „затраты плюс прибыль“, в которых чем хуже работает подрядчик, тем больше денег он получит. В нашем случае если мы не выполнили того, о чем заявили, то нам не заплатят. Таким образом, налогоплательщик ничего не теряет».
И добавил: «Думаю, некоторые из заинтересованных лиц опасаются не нашего провала, а нашего успеха».
Для фирмы SpaceX контракт на 278 млн был нежданным счастьем, чем-то вроде таблички «Предприятие высокой культуры», которая обещала фирме доверие рынка. Так вспоминал Тим Хьюз, старший вице-президент SpaceX и ее главный юрисконсульт. Ведь если фирме оказало доверие NASA, то же самое могут сделать и изготовители коммерческих спутников.
В то же время «многие люди в мире большого аэрокосмоса рассматривали обещанные миллионы как символическую плату с целью успокоить неугомонных частников, чтобы они перестали жаловаться Конгрессу, – рассказывал Маск много лет спустя. – Давайте дадим докучливым частникам денег, достаточных для того, чтобы они провалились, и тогда мы сможем сказать, что это было глупое решение и что больше так делать не надо».
В SpaceX все еще не видели угрозы ни «Локхиды», ни «Боинги» – обладатели крупных многолетних контрактов, которые могли поддерживать их, пока сохранялось финансирование Конгресса. И хотя для NASA новая программа была смелым шагом и SpaceX и другие стартапы рвались в бой, традиционная часть промышленности по большей части игнорировала маленькую выскочку. Lockheed Martin, Boeing и Northrop Grumman не стали участвовать в конкурсе, очевидно, не веря в то, что новая эра продлится долго.
