Стоун обратился к Безосу за комментарием, но тот не стал вдаваться в подробности относительно целей Blue Origin для публикации в Newsweek под названием «Безос в космосе». «Для Blue еще слишком рано говорить что-либо или комментировать что-либо, ведь мы еще не сделали ничего достойного комментария», – написал он по e-mail. Однако Безос, по-видимому, все-таки хотел оспорить одно неверное заключение – якобы его проект каким-то образом проистекает из разочарования в NASA, которое многие критиковали за отступление после лунных экспедиций «Аполлонов».
«NASA является национальным достоянием, – писал Безос, – утверждать, будто кто-то может разочароваться в NASA – полная чушь. Единственная причина, по которой я интересуюсь космосом, состоит в том, что они вдохновили меня, когда мне было пять лет. Сколько вы знаете правительственных агентств, способных вдохновлять пятилетних?» Безосу еще не исполнилось шести лет, когда Нил Армстронг и Базз Олдрин высадились в 1969 году на Луну.
Некоторое время в компании числился всего один сотрудник – друг Безоса, писатель-фантаст Нил Стивенсон. Они встретились в середине 1990-х на званом обеде и заговорили о ракетах. Остальных за столом, как вспоминает Стивенсон, их беседа вогнала в скуку, но они с Безосом поладили: «Было более чем ясно, что он много знает».
Они сдружились и стали проводить время, запуская модели ракет в Сиэтле, в Магнусон-парке, с видом на озеро Вашингтон. Однажды при спуске парашют одной из ракет запутался в ветках дерева. «Прежде чем я успел опомниться, Безос бросился к дереву и залез на ветку, – вспоминает Стивенсон. – Она была не слишком прочной, и Безос попытался качать ее собственным весом. Его жена Маккензи умоляла его спуститься, а какой-то человек, выгуливавший собаку, пришел на помощь и стал стучать по ветке тростью».
В 1999 году Безос и Стивенсон отправились в кино на дневной сеанс на фильм «Октябрьское небо» – историю жизни писателя и инженера NASA Хомера Хикэма. Безос пронес в зал сэндвич с арахисовым маслом, спрятав его в кармане пиджака, а после сеанса, в кафе, сказал, что всегда хотел основать космическую компанию.
«А я сказал: „Отлично, и почему ты не сделаешь это сегодня?“» – вспоминает Стивенсон. И в самом деле, что мешало ему начать? Чего он ждал? Космос восхищал Безоса всю жизнь, и теперь он наконец имел возможность сделать первый шаг.
«И сразу после нашего разговора дело пошло», – сказал Стивенсон.
Его-то и зачислили в штат первым, а он привел к Безосу нескольких друзей, их также наняли. «Они были из того сорта людей, которые хороши, чтобы вместе быстро обсудить дикие идеи из области прикладной физики и дать им оценку», – вспоминает Стивенсон. Их должности звучали просто и демократично: «член технической службы». Стивенсон играл сразу много ролей
[22], «от столь прозаической, как проводка Ethernet-кабеля, до шлифовки плат и пассивации частей ракет (то есть очистки ракет от малейших следов органики, которая могла бы вступить в реакцию с перекисью водорода)». Так он писал на своем сайте.
Безос приобрел дом № 13 на Саут-Невада-стрит в промышленной зоне Сиэтла, где создал нечто вроде мозгового центра, посвященного космосу. Стивенсон числился там на полставки: утром он писал, а после обеда работал на предприятии Безоса. Последний держал группу под контролем, часто советовался с ними и раз в месяц, в субботу, приезжал на совещания. Их первая цель состояла в изучении других способов попасть в космос, помимо ракет на химическом топливе, технология которых не сильно улучшилась за четыре последних десятилетия. За первые три года, говорил Безос, «мы тщательно изучили все известные альтернативы химическим ракетам и даже изобрели несколько новых».
Имея целью создать совершенно новую технологию, они рассматривали любую возможность, сколь бы безумной она ни казалась. «Когда ты устраиваешь мозговой штурм, приходится принимать безумные идеи», – сказал Безос.
Самой дикой из них, вероятно, был кнут из телячьей кожи. Технология, восходящая к античности, но совершенно удивительная: по мере того как петля кнута разворачивается в пространстве, она может набрать такую большую скорость, что преодолевает звуковой барьер.
«Вы спросите, разве можно с помощью собственной руки заставить нечто двигаться со скоростью звука? Ответ – закон сохранения импульса», – рассказывал позднее Безос. Импульс – произведение массы и скорости. По мере того как кнут становится тоньше от ручки к кончику, его масса уменьшается, а значит, для сохранения импульса неизменным должна расти скорость. Она растет настолько, что характерный щелчок бича – это и есть звуковой удар.
«И тогда мы сказали: „А почему нельзя сделать такую вещь огромных размеров?“ – продолжал Безос. – Сделаем гигантский кнут и поместим предмет, который нужно отправить на орбиту, на его кончике. Представьте себе космическую капсулу, полезный груз или любую другую вещь на кончике кнута».
Конечно, потребуется еще и ракетный двигатель на штуке, заброшенной таким способом в космос, ведь ей надо придать скорость, необходимую для выхода на орбиту. Однако скорость, приданная бичом, позволит аппарату нести большую массу и улететь дальше. Разумеется, бич должен быть гигантским. «Чтобы привести его в действие, потребовались бы грузовые поезда, – пояснил Безос. – Тут возникала целая куча практических проблем. Идее подобного рода можно отказать в доверии после нескольких часов анализа – мы так и сделали. И насколько нам известно, больше никто никогда ее не рассматривал».
Итак, вместо гигантского кнута они принялись изучать то, что Безос назвал «намного более разумной вещью, и гораздо более серьезной».
Это были лазеры.
Представьте себе поле лазеров на Земле, постоянно нацеленных на летящую по небу ракету и нагревающих горючее – жидкий водород, который имеет очень высокий удельный импульс, то есть эффективность. Компания отнеслась к новой идее настолько серьезно, что наняла консультанта по имени Джордин Кеэр, а он подготовил соответствующее исследование. Проблема крылась в масштабе: для генерации необходимой энергии требовалось массивное поле лазеров, и, как сказал Безос, «это было слегка непрактично с точки зрения стоимости».
В теории, однако, идея могла сработать. И возможно, если лазерная технология будет улучшена, то появятся и ракеты, улетающие в космос на лазерном луче. Но пока не сейчас.
Если лазеры не годятся, то, возможно, сработают огромные космические пушки? Или, словами Безоса, «баллистические решения, использующие орудия большого калибра разных типов», которые забрасывали бы объекты в космос, как в романе Жюля Верна. Разумеется, для людей это было бы не очень хорошо «из-за перегрузок, они слишком велики». Однако, отметил Безос, пушки могли работать с целью «доставки груза в космос».
Далее энтузиасты изучили технологию рельсотрона, которую прорабатывали в Пентагоне в качестве оружия, способного разгонять снаряды до семи Махов, то есть до скорости в семь раз больше скорости звука. (Для сравнения, известная боевая ракета Hellfire летит со скоростью в один Мах.) Рельсотрон отличается тем, что использует не порох, а электромагнитные импульсы. Снаряды, разогнанные столь сильно, даже не нужно начинять взрывчаткой.
