Еще до того, как он сделал свое состояние на «Амазоне», Безос неудачно участвовал в космическом аукционе Sotheby’s. Однако за прошедшие годы он более чем скомпенсировал потерю. В зале была представлена каска с эмблемой NASA меркуриевских времен, тренировочный костюм экипажа «Аполлона-1» и плитка теплозащиты шаттла.
Еще одно странное произведение искусства притаилось в углу. Оно состояло из 442 катушек с нитками, поставленных вертикально друг на друга, словно баночки для приправ. Вместе они напоминали большой швейный набор изнутри, и разные цвета вроде бы ничего не значили. Но стоило посмотреть на них через стеклянную сферу, висящую на стене, и катушки превращались в портрет Леонардо да Винчи, появляющийся, словно по волшебству.
Среди набора космических артефактов эта вещь казалась не на своем месте, как если бы кураторы перепутали и повесили в Аэрокосмическом музее картину импрессиониста – танцовщиц Дега рядом с двигателем F-1. Но здесь, в стране чудес Безоса, где на стене была написана цитата из доктора Сьюза – «Ведь если хочешь поймать зверей невиданных, то придется поискать их в местах нехоженых» – и ей нашлось место. Если хочешь отправиться в космос, нужно посмотреть через призму и увидеть то, что без нее невидимо.
В конференц-зале «Юпитер-2» Безос сидел в кресле с чашкой черного кофе и таскал орешки из небольшой миски. После многих лет секретности Blue Origin начинала наконец открываться и даже годом раньше пригласила в свой офис небольшую группу репортеров. Однако Безос редко давал интервью один на один, как сегодня, в том числе и Washington Post — газете, которую он купил в 2013 году. Мне потребовалось несколько месяцев постоянных просьб, чтобы добиться этой встречи.
Ключом к ней, кажется, стал найденный мной в архивах пресс-релиз 1961 года, который освещал детали службы его деда Лоренса Гайза после того, как тот ушел из Агентства перспективных исследовательских проектов и вернулся в Комиссию по атомной энергии. Поймать Безоса за пуговицу после мероприятия и передать ему этот пресс-релиз казалось последним шансом убедить его дать интервью. Дед был для него важной фигурой. «Вероятно, мне удастся получить его, показав такой уровень исследовательской работы», – подумал я.
Мир видел его почти исключительно через призму «Амазона», но по-настоящему понять Безоса можно было, только взглянув через другое его реальное увлечение – космос. Настал важный момент в истории пилотируемых космических полетов, один из тех, что требовали более тщательной записи. Захочет ли он сесть и поговорить со мной о своих амбициях, о постройке ракет?
Безос изучил пресс-релиз, посмотрел на фотографию деда и выслушал меня. «Я склонен к тому, чтобы поучаствовать», – осторожно сказал он.
Потребовалась еще пара месяцев, и наконец его «склонен» превратилось в твердое «да».
Когда Мартин Бэрон, исполнительный редактор Washington Post, интервьюировал Безоса на организованной газетой конференции, он отметил каверзную и потенциально опасную позицию, в которой находился. «В журналистике интервьюировать владельца своей компании считается действием с высокой степенью риска», – сказал он.
Я работал репортером Washington Post, и теперь это касалось и меня.
Безос был расслаблен и в хорошем настроении. Сидя в конференц-зале «Юпитер-2», он начал говорить о своем многолетнем увлечении космосом и о том, чего он надеется достичь. Amazon все еще занимал главное место в его жизни. В свое детище Безос был влюблен, особенно после перехода от продажи книг к торговле практически всем. Однако каждую среду Безос скрывался в штаб-квартире Blue в Кенте в штате Вашингтон, примерно в 30 км к югу от центра Сиэтла. Среды посвящались космосу.
Его школьная подруга однажды сказала репортеру, что Безос основал Amazon с целью набрать достаточно денег для запуска космической компании. В эту среду в мае 2017 года он признался: «Доля правды в ее словах есть». Великое предприятие, стоившее теперь свыше 80 миллиардов, позволило ему основать Blue Origin.
Маск изначально вложил 100 миллионов собственных средств в SpaceX, но затем компания получила более 4 миллиардов за контракты от NASA. Безос же был сам себе NASA и финансировал Blue Origin почти полностью из собственных средств. Он шутил, что бизнес-модель фирмы выглядит так: «Я продаю акции Amazon на миллиард за год и инвестирую его в Blue Origin»
[346]. В 2013 году он заплатил за Washington Post 250 миллионов; в то же время он израсходовал 2,5 миллиарда собственных денег только лишь на ракету New Glenn, не принимая никакого правительственного финансирования
[347]. И все же Amazon был настоящим увлечением, сказал он, а не ступенькой к Blue.
Недавно Безос стал оскароносцем – фильм Amazon Studios «Манчестер у моря» получил награду Академии. Персональная домашняя помощница Алекса была хитом, и компания все глубже погружалась в искусственный интеллект. А еще – в бакалею: Amazon собирался приобрести Whole Foods. В «повседневной работе» насчитывалось немало вещей, которые требовали его участия. «Я люблю это дело», – сказал Безос.
Amazon все еще занимал главное место в жизни Безоса.
Но и Blue он тоже любил. Робот Алекса, если спрашивали ее мнение о Дональде Трампе, отвечала так: «Когда речь заходит о политике, мне хочется думать о главном. Мы должны финансировать исследования дальнего космоса. Я хотела бы отвечать на вопросы с Марса». Безос и сам недавно сыграл небольшую роль инопланетянина в фильме «Звездный путь. Бесконечность».
За несколько дней до встречи Безос был в Музее полета в Сиэтле, где только что выставили F-1, двигатели аполлоновской эпохи, которые он поднял со дна Атлантического океана. Он пришел поговорить с группой школьников об экспедиции и о своем интересе к космосу, о том, как с юных лет он увлекался «космосом, ракетами, ракетными двигателями и путешествиями в космос».
«У всех нас есть увлечения, – сказал он учащимся, сидевшим перед ним на полу. – Обычно не вы выбираете их, а они вас. Но вы должны уметь услышать их. Вы должны их искать. И когда вы находите свое увлечение, это фантастический дар, потому что он дает вам направление. Он дарит вам цель. Вы можете получить работу, можете сделать карьеру, а можете найти призвание»
[348].
Его призвание пришло к нему в возрасте пяти лет, когда он смотрел, как Нил Армстронг делает первые шаги по Луне.
Сидя в конференц-зале, он сказал мне: «Я очень хорошо это помню». Речь шла о лунной экспедиции и о том моменте, когда он заболел космосом. Его дедушка, бабушка и мама окружили телевизор. «Я помню восхищение, царившее в комнате, – продолжил он. – И я помню ту черно-белую передачу».
