Джейн расположилась у камина. Мальчики примостились у ее ног. Они засыпали ее вопросами, и она рассказала о только что виденной процессии. Разговаривая с ними, Джейн посматривала вокруг, разглядывая помещение, которое так долго было домом для маленьких принцев. «Интересно, когда король позволит им покинуть это место?» – подумала она.
Стены комнаты были завешены богатыми тканями, да и обставлена она была вполне прилично для апартаментов сыновей Эдуарда IV, но во всем чувствовалось какое-то уныние. С того места, где сидела Джейн, был виден Тауэр-Грин, на котором казнили Гастингса. Лучше бы ей навещать своих любимых мальчиков не в этой комнате, подумала она, так как всегда, глядя в это окно, она будет видеть перед собой Гастингса. В другом конце помещения, приспособленном под спальню, стояла прекрасная кровать. Над ней простирался полог из роскошной ткани. Для двух мальчиков эта кровать была слишком большой. Джейн подумала, что им, наверное, страшно по ночам в огромной, мрачной комнате и они плотно задвигают полог, чтобы не видеть окно. Маленький Ричард был впечатлительным ребенком. И все же хорошо, что мальчики вместе.
– Джейн! – Эдуард схватил ее за руки и серьезно посмотрел на нее. – Ты думаешь, мой дядя когда-нибудь позволит нам покинуть это место?
– Я уверена в этом. Но вы должны знать, что в последнее время он очень занят. Скоро он вспомнит, что вы здесь, и пошлет за вами.
– Может быть, я вернусь к своей жене, – сказал Ричард, – ты ведь знаешь, что я женатый человек. Мальчики рассмеялись.
– Странно, – сказал Эдуард, – что у Ричарда уже есть жена, а у меня" нет. Мне собирались устроить грандиозную свадьбу… а теперь, наверное, я никогда не женюсь.
– Женитесь, мой маленький господин, – сказала Кейт. – Я вижу это по вашему лицу. – Она взяла его ладонь и заглянула в нее, а мальчики серьезно наблюдали за ней.
– Вам предстоит долгая и веселая жизнь! – воскликнула Кейт. – Я посетила одну мудрую женщину в Шордитче, и она предсказала это.
Все рассмеялись. Так было всегда, когда Кейт и Джейн навещали мальчиков. Эдуард и Ричард хохотали, и глядя на них, было просто невозможно не верить, что однажды, очень скоро, справедливость восторжествует.
– А как там наша мама? – серьезно спросил Эдуард. – Мы ее совсем не видим, и наших сестер тоже.
У Ричарда задрожали губы. Ему ведь было только одиннадцать, и его тянуло к маме. Елизавета Вудвилль относилась к этим мальчикам с большей нежностью, чем к остальным своим детям.
– Я не верю, что моя мама тоже хотела, чтобы я приехал сюда, – сказал Ричард. – Ей бы больше понравилось, если бы мы и наши сестры были вместе с ней в святилище Вестминстерского монастыря.
– Джейн, а наша мама долго еще будет находиться там?
– Теперь уже недолго, вот увидите. Сейчас, когда ваш дядя подавил мятеж, у него найдется время подумать о вашей семье. Несомненно, через несколько недель вы тоже будете участвовать в процессии.
При этих словах мальчики снова засмеялись. Они представили себя на белых конях, в богатой одежде, вместе со своей семьей.
– Джейн, – сказал вдруг Эдуард, – а что было бы с нами, если бы дядя не подавил мятеж?
Джейн и Кейт обменялись предостерегающими взглядами, так как увидели, что в глазах мальчиков блеснула надежда. Обе они, как и мальчики, подумали о том, что в этом случае на трон взошел бы маленький Эдуард.
– Не отвечай, – промолвил Эдуард, – я и так знаю.
– Да, – подтвердил Ричард, – Эдуард и так знает.
– Не очень-то благоразумно говорить об этом, – заметила Джейн. – Никогда не знаешь, кто может услышать.
Они немного помолчали. Затем Ричард, быстрее, чем его брат, забывавший о неприятностях, сказал:
– Эдуард, давай покажем Джейн нашу маленькую комнату. Ту, которую мы на днях обнаружили.
– Давай, – согласился Эдуард, и оба мальчика вскочили со своих мест.
– Мы нашли ее неделю назад, – пояснил Ричард. – За драпировками… там оказалась дверь.
Он подошел к восточной стороне комнаты и отдернул драпировку.
– Вначале мы думали, что она не открывается, – сказал Эдуард, потянув старую дверь на себя.
– Мы несколько часов пытались открыть ее, – добавил Ричард. – Наверное, к ней не подходили многие годы. Смотри. Вот что там.
Все четверо, сбившись в кучку, смотрели на запыленную лестницу, уходившую куда-то вниз.
– Куда она ведет? – спросила Кейт.
– В небольшую сводчатую комнату, – ответил Эдуард. – Мы были так разочарованы. Лестница ведет в эту комнату, а дальше пути нет.
– И все же хорошо, что у нас есть наша собственная маленькая комната, – заметил Ричард. – Наша тайная комната.
– Ну что ж, – промолвила Кейт, – я надеюсь, что Ваши маленькие светлости соблаговолят показать ее нам.
– Конечно, – сказал Эдуард и пошел вперед, показывая дорогу.
По короткой лестнице они спустились в небольшую покрытую вековой пылью комнату.
Колокола собора Святого Павла на мгновение умолкли, а когда они зазвонили вновь, Джейн почудилось в их звоне дурное предзнаменование.
* * *
Елизавета Вудвилль была не из тех, кто может спокойно оставаться в убежище в монастыре. Не прошло и года после смерти Эдуарда, как она опять превратилась в обычную вдову, какой была, когда король впервые повстречал ее в Уиттлберийском лесу. Она не намерена бесконечно ждать. Елизавета вынашивала планы, в центре которых были ее дети, но не мальчики, находившиеся в Тауэре, так как Ричард прочно сидел на троне и понадобилась бы настоящая война, чтобы свергнуть его. А кто будет воевать за двух оставшихся без отца мальчиков?
Однако Елизавета считала, что есть человек, способный отнять трон у Ричарда, и таким человеком был Генрих Тюдор, он находился по другую сторону пролива и ждал своего часа.
Однажды в начале марта она сидела со своими дочерьми. Девушки вышивали и беседовали о счастливых днях, когда их жизнь, казалось, была полна обещаний, а отец-король устраивал для них грандиозные праздники. Слушая их, Елизавета Вудвилль остановила свой взгляд на старшей дочери, Элизабет, которая, как она надеялась, восстановит положение семьи.
– Разве у нас есть надежды выйти когда-нибудь замуж? – говорила Сесилия. – Мы останемся здесь навсегда.
Но Элизабет поймала в глазах матери мимолетный блеск, говоривший о многом.
– Мама! – воскликнула она. – Ты что-то знаешь. О, милая мама, прошу, скажи нам!
Елизавета Вудвилль кивнула и задумчиво произнесла:
– Я вижу, дети мои, что нашим бедам скоро придет конец.
– Нашим бедам придет конец! Но ведь наш бессердечный дядюшка сейчас сильнее, чем когда бы то ни было! – воскликнула Элизабет. Честолюбивая, как и ее мать, она стремилась найти себе достойную партию и не могла забыть, что ее обещали выдать замуж за дофина Франции.
