– А может, останемся дома, вдвоем? – предложил Мигель, обнимая девушку сзади, пока она раскладывала посуду, и зарываясь лицом в ее волосы.
– Нетушки. Не сработает. – Перехватив его руки, она развернулась к нему лицом, заглядывая в глаза.
– Хочешь пойти?
– Конечно! Они же привезли столько всего интересного! Целый автобус. И с ними еще музыканты. Неужели тебе не хочется посмотреть?
– Хочется, – вздохнул Мигель и улыбнулся.
Ну вот опять. Какой же он…
– Тогда одеваемся.
– А Чучундра?
– И ее возьмем! – отозвалась из комнаты Лера, стягивая тельняшку. – Блин, джинсы не отмокли. А, ладно. Эти возьму.
– Что, гулянки? – Мигель посмотрел на устроившуюся на столе мышь. Та встала на задние лапки и одобрительно пошевелила усами.
Когда они вышли из дома, односельчане уже кто парами, кто поодиночке, вовсю стягивались на площадь, где установили два шатра – давно, еще до войны они были завезены в Торсхавн с большой земли, когда на Фарерах, помимо стандартной туристической программы, пытались наладить парк развлечений. Но от затеи быстро отказались ввиду небольшого притока иностранцев, изменчивого климата и затрат. В относительно сытой столице развлекательный инвентарь был мало востребован, и хозяйственному Туронтуру еще в первые годы после Катастрофы удалось выторговать шатры себе на аукционном соревновании среди островов.
Возле первого шатра уже был припаркован автобус, один борт которого опустили, и из салона грузчики переносили внутрь разнокалиберные ящики, содержимое которых выкладывалось на расставленных кругом столах.
В соседнем деловито сновали готовящиеся к торговле обитатели «Братства».
– Эй, Александровна! – окликнули Леру и Мигеля, и из толпы вынырнул Витька Боровиков под руку с женой Лизой, ходившей на сносях. Располневшая девица, некогда бывшая фавориткой в обширном гареме отпрыска свергнутого главы Совета, кривила мордочку, догрызая какой-то корешок. – Здорово, попадья! Ваше Преосвященство!
– Не юродствуй, – огрызнулась Лера.
– Ни в коем разе. Негоже подшучивать над благочестивой семьей. – Лера сжала кулак, сдерживаясь, чтобы не впечатать его в ненавистную рожу. Мигель легонько взял ее локоть. – Выбрались на прогулку? Мы тоже. Как быт, семья? Обживаетесь?
После того как Боровикова-старшего выгнали из руководства еще в Пионерске, и без того распоясанный Витька совсем обнаглел, затаив злобу за обиду отца. Здесь, на Фарерах, у некогда пользовавшегося авторитетом семейства не осталось привилегий – жили как все, но Витька все-таки завязал некоторые полезные, на свой взгляд, знакомства среди местной «золотой молодежи». Будучи белоручкой на стройку не ходил, для вида копаясь в парнике и отбрехиваясь тем, что не может надолго оставлять в одиночестве беременную жену, которой требовалась забота. Как будто в селении сиделок и подруг не хватало. Но друзей у гнилой парочки действительно было мало. Поразбежались после переезда, занятые собственными проблемами. Общались, конечно, но уже не так бурно, как дома, чужая земля все-таки. У многих адаптация протекала болезненно.
– Не жалуемся. Вас, я вижу, можно поздравить. – Лера указала на живот Лизки, которую практически не видела с приезда в Пионерск.
– Да, Бог послал. – Боровиков с гаденькой улыбочкой погладил женин живот. – Ждем не дождемся. А вы пока не надумали? Дополнить идиллию, так сказать.
– Да чем ей рожать-то, – дожевав корешок, хрюкнула Лизка. – Вон, одна кожа да кости, небось с постов не слезает. Или вообще, того. – Она ткнула пальцем в Чучундру, сидевшую у Леры на плече. – Антисанитария.
Она захихикала.
– Лера, – одними губами предупредил дернувшуюся жену Мигель.
– Как видишь, – стальным тоном ответила Боровикову девушка. – Пока не родила.
– Ну это ничего, ничего, – с наигранным участием покивал Витька. – Главное не сдаваться. Вы работайте над этим, работайте.
– Были рады увидеться, – попрощался Мигель, видя, что Лера уже еле сдерживается, и увлекая ее в сторону.
– И мы. Гуляйте, гуляйте, – благодушно расплылся в улыбке Боровиков. – Сегодня же выходной.
– Спасибо, что разрешил, урод, – прошипела Лера, когда они пошли дальше.
– Остынь, ну что ты.
– Такие не должны размножаться. Как представлю, если бы я…
– Лера.
Понимая, что девушку необходимо срочно на что-нибудь переключить, Мигель повел ее к одному из шатров.
– Смотри, там вроде платки какие-то или занавески? Пошли, посмотрим.
Ярмарка постепенно набирала обороты, люди все прибывали, и вскоре на площади собралось почти все селение. Только сейчас, дойдя до прилавков, Лера увидела возле шатра караванщиков небольшую яму с заградительной лентой по периметру, рядом с которой возвышалась внушительная куча земли. Над углублением поднималась блочная конструкция, от нее вниз тянулось несколько веревок. Тут же стояли две распряженные повозки, доверху нагруженные компостом и перегноем, возле которых скучало несколько парней с лопатами.
– Они вскрыли погреб? – удивилась Лера. – Зачем?
В этот момент из-за автобуса появились вновь разодетые артисты, и на небольшой помост, установленный возле ямы, взошли Никалунд и Турнотур.
– Друзья! – призывая к тишине, воздел руки Балдер. – Мы рады быть на вашей земле и в знак доброго соседства хотим преподнести Сувурою дар!
По толпе зашелестел оживленный гул. Подарки ценили и любили даже в нелегкие времена.
– На дворе зима, и хоть в наших краях она никогда не бывает жестокой, земле, которая кормит всех нас, тоже необходима забота.
О стычке в кабаке накануне не упоминали, с каждой стороны уже последовали соответствующее наказание и штрафы. А также были принесены взаимные извинения. Зачинщики отправились размышлять о своем поведении на нарах в местном изоляторе.
– Поэтому мы привезли вам средство, в прошлом сезоне успешно опробованное нашими земледельцами и показавшее превосходнейший результат!
По жесту Никалунда несколько человек подтащили к яме внушительное нечто, завернутое в парусину, которое извлекли из телеги, накануне замыкавшей процессию караванщиков. Положив ношу перед помостом, они стали споро ее расчехлять.
– Чего творят? – Лера повернулась и увидела стоявшего рядом Батона, а также Женю и Диму, которые были вместе с ним. Зеленский выглядел отдохнувшим и заметно посвежевшим, хоть спал, по всей видимости, от силы пару часов. А ведь ему сегодня еще предстояло играть в фёркей против местной команды. На чужой земле русские довольно быстро втянулись в этот вид спорта, хоть и с нововведениями, присущими времени, но позволявший на время отвлечься от повседневности и выпустить пар. Поначалу неумело шло, вспоминали. Но быстро настропалились.
– Пока неясно, – пожала плечами девушка и поздоровалась с женой и сыном охотника.
