Но, как ни странно, хозяина это не впечатлило. Он не смог совладать с дующим прямо на него ветром, зато просто взял и швырнул дубинку в сторону колдунов, крикнув:
— Эй, дубинка из мешка! Наломай-ка им бока!
И дубинка послушалась! Она не упала на пол, да и ветер Финиста был ей нипочем. Ожившая деревяшка взлетела повыше и бросилась на обоих колдунов, раздавая крепкие удары то одному, то другому.
— Да только тебя не хватало! — в сердцах воскликнул Финист, получив увесистый тычок под ребра и отмахиваясь от летающей дубинки стулом. — А ты чего ворон считаешь? — рявкнул он в сторону Белогора, который с тем же успехом пытался отмахнуться небольшой лавкой.
— Жалко палку! — отозвался он. — Сгорит ведь!
— Эй, Прокоп! — снова заорал Финист. — Убери ты ее! Не будем мы больше! Не будем!
— Во всяком случае, не здесь! — добавил Белогор, уклоняясь от удара в голову.
Ветер давно стих, и Прокоп еще пару мгновений наслаждался видом двух скачущих колдунов. Я даже несколько заволновалась за его заведение. Ведь эта парочка, случись им рассердиться всерьез, раскатает его корчму по бревнышку и не поморщится.
— Эй, дубинка, вышел срок! Залезай опять в мешок! — наконец приказал хозяин корчмы, и дубинка тотчас прекратила экзекуцию, со свистом улетев обратно за стойку, где и затихла.
А потом начались подсчеты убытков. Причем, называя суммы, Прокоп, как мне показалось, откровенно их удваивал, если не утраивал. С другой стороны, моральный ущерб заведению как-никак был нанесен. Вон как купцы-то усвистали.
Заплатил Белогор. Финист демонстративно вывернул пустые карманы, показывая, что денег у него нет. Про тугой кошель на поясе он случайно или нарочно забыл.
Наконец поломанная мебель была с ворчанием убрана кое-как хозяином, а мы втроем уселись за один из оставшихся целым столов. На проскакивающие между колдунами искры я старательно не обращала внимания. Не крушат все вокруг, уже хорошо.
Однако начать разговор не удалось.
— Меня будить?! — раздался вдруг сердитый голос со стороны лестницы.
Я перевела туда взгляд, гадая, кому еще тут не спится в такую рань, и с трудом удержалась от того, чтобы не открыть от удивления рот.
Наверху, покачиваясь, стоял Колобок. Но какой Колобок! Не Колобок, а, я бы сказала, Колобочище!
Во-первых, он стал раза в два, а то и в три больше. Во-вторых, еще недавно тонкие ручки сейчас просто бугрились мышцами, а на румяном хлебном теле заметно просвечивали кубики накачанного пресса.
Раздутый донельзя Колобок с некоторым трудом спустился с лестницы и вперевалочку подошел к нам.
— Что с тобой? — осторожно спросила я. — Ты как-то… изменился, что ль?
— Я на массе, — важно пояснил Колобок, забираясь на стул.
Сейчас его рост позволял свободно оглядеть столешницу.
— Вино? — понятливо усмехнулся Финист.
— Оно самое, — подтвердил Колобок. — Тесто-то у меня дрожжевое, вот и пошла реакция. Ненадолго только. К полудню вновь усохну. Да оно и к лучшему. Хожу словно в штаны наложил, которых у меня, собственно, и вовсе нет. Я за натуральный спорт, без допинга.
— Это еще кто? — спросил Белогор, во все глаза таращась на Колобка.
— Это Колобок, — представила я ему хлеб. — Мой верный спутник и помощник. Как, собственно, и Финист.
Колобок важно кивнул Белогору и тут же прикрыл глаза.
— Я подремлю еще, — зевнул он. — А то будят тут спозаранку всякие. А у меня похмелье.
Судя по лицу Белогора, он решил больше ничему не удивляться.
Тем временем в зале раздались музыкальные переливы. Я обернулась. Это Прокоп достал гусли-самогуды и положил их на стойку. Сам же стал собирать осколки и черепки разбитой посуды. Гусли играли что-то легкое, создавая общий музыкальный фон.
— Ты чего драку-то затеял? — Финист потер синяк на скуле и вопросительно взглянул на Белогора.
— Она моя невеста, — мрачно сообщил тот.
— А-а… — понимающе протянул Финист.
— Бывшая, — отрезала я.
— О-о? — Во взгляде Финиста промелькнуло любопытство.
— Марья…
— Я вернула ему кольцо, — намеренно не обращая на Белогора внимания, пояснила Соколу я. — И сейчас в очередной раз убедилась, что правильно сделала. Иначе у меня точно друзей не осталось бы. Прости за него. Ты столько мне помогал, спасал, а в итоге синяков отхватил от этого… неадеквата.
«Неадекват» резко выдохнул и повторил;
— Марья, нам надо поговорить. А перед Финистом я и сам извиниться могу, раз ошибся.
— Не бери в голову, все понимаю, — махнул рукой тот и ухмыльнулся. — Зато размялись как хорошо с утречка.
Ну вот типичный Финист! Любая драка ему в радость!
Но ладно он, Белогор-то, спрашивается, с чего завелся? Ревность показательную решил мне убедительно изобразить? Нашел способ! Кстати, по поводу «нашел»…
Я мрачно посмотрела на него:
— Что ты тут делаешь?
— За тобой пришел. — Белогор ответил мне уверенным взглядом. — Я ведь говорил, что найду, где бы ты ни была.
Значит, это был не сон! Мы действительно общались! И получается, он каким-то образом смог обойти защиту Карачуновой вьюги?
— Как? — нервно спросила я.
— Догадаться, что ты использовала зеркало Василисы для связи со мной, было несложно, — сказал Белогор. — Поэтому я пришел к ней. Но тебя там уже не было, только с Кощеем в очередной раз поругались. Они, конечно, отказались говорить, где ты сейчас, но в Китеже слишком много слухов ходило о том, как некая самозванка сбежала из города вместе с Финистом. Так что осталось только отыскать его.
— То есть сюда сейчас еще и Кощей прийти может? — обеспокоенно уточнил Яр, про которого я совсем забыла в суматохе.
И беспокойство его было весьма обоснованно. О вероятности того, что и отец может выследить Финиста, я до сего момента и не думала, но после слов посоха нервно обернулась на дверь. Да и Финист как-то разом нахмурился и вопросительно изогнул вспухшую бровь.
— Вряд ли. По крайней мере, не так быстро. — Белогор отрицательно качнул головой. — Я для поиска к Белоснежке заглянул и ее зеркало использовал. Кощеева же тарелочка без яблока не действует, а зеркало Василисы разбито, так что моим способом им воспользоваться не удастся. А выслеживать по духу — дело хлопотное.
Мы с Яром облегченно вздохнули. Значит, шанс скрыться от заботливых родственничков еще оставался. Главное, не терять времени, а то купец, с которым Финист договорился, без меня уедет.
— Вот и отлично. — Я начала подниматься с места. — В таком случае мне пора.
Внезапно какая-то неведомая сила мягко заставила сесть меня обратно за стол.
