– Хорошо, Васильич, – я поднялся со стула и прошелся по комнате, желая размять затекшие ноги. – Давай прикинем, что мы доложим императору и какой план действий наметим на сегодняшний день. О том, чтобы нам удалось сегодня хоть немного поспать, я и не мечтаю. Придется изгонять сон крепким кофе.
– Да куда ж мы с тобой денемся, Игорь, – развел руками Патрикеев. – Насчет доклада Павлу – лучше рассказывать ему всю правду. Почти всю правду… Тут главное не завраться – император очень болезненно реагирует на ложь. Его уже столько раз обманывали, что теперь он уже никому до конца не верит. Поэтому – правда, только правда и ничего кроме правды…
Что же касается первоочередных действий, то я бы полагал сразу, как только в замке появится Пален, арестовать его и отправить под надежной охраной в Петропавловку. Этого человека просто опасно оставлять на свободе.
А Беннигсена неплохо бы взять под наблюдение. Лучше было бы, Игорь, прикрепить к его одежде «жучок». Узнав об аресте Палена, он наверняка помчится к своему куратору. С помощью «жучка» можно было бы узнать, о чем он будет говорить с британцем, что потом нам позволит прижать вражеских агентов при допросе, прокрутив им запись их разговора. У твоих ребят, Игорь, найдется «жучок»?
Я задумался. Вообще-то группа Баринова была не моя, и я не мог знать – что есть у них в наличии, а чего нет. Думаю, что у его «бричеров»
[20] должны быть разные электронные прибамбасы. Надо будет переговорить с Миколой на эту деликатную тему.
Я объяснил все это Патрикееву, и он удовлетворенно кивнул. Еще немного посидев и поговорив, мы стали собираться в Михайловский замок для доклада императору. Выйдя на связь со Скатом, я поинтересовался, чем занимаются хозяин замка и его гость, коммерсант Алексей Иванов.
– Все в порядке, эта сладкая парочка сидит за столом, чаи гоняет, лясы точит, – с усмешкой в голосе доложил Скат. – Нам, кстати, здешние повара тоже перекусить принесли.
– Ладно, – сказал я, – передайте царю, что мы скоро к нему подойдем. И заканчивайте чревоугодничать – предстоит работа по специальности.
– Все ясно, – уже серьезно ответил Скат. – Ждем. До связи!
Глава 3. Стой! Стрелять буду!
Утро 2 (14) марта 1801 года. Санкт-Петербург.
Патрикеев Василий Васильевич,
журналист и историк
Как я и предполагал, ни мы, ни император так до утра и не уснули. Доложив Павлу о том, что рассказал нам американец, и о том, что мы думаем по этому поводу, мы приступили к «мозговому штурму». Как я понял, императору не совсем понравились наши радикальные предложения по подавлению мятежа. Мне даже пришлось достать ноутбук – Павел выпучил глаза от удивления, увидев, как на экране монитора появились цветные картинки – и показать ему фото знаменитой табакерки Зубова, а также рисунок, изображающий момент убийства Павла I из учебника истории.
Хозяина Михайловского замка это впечатлило по полной. Он перестал рассуждать о каких-то там «идеалах рыцарства и благородства» и согласился наконец, что «вор должен сидеть в тюрьме», то бишь «цареубийцы должны оказаться на эшафоте». Ну или, в крайнем случае, на вечной каторге, где они честным трудом с кайлом в руках будут искупать вину перед державой и народом. Заодно я рассказал Павлу, как радикально обошелся его младший сын Николай с мятежниками в декабре 1825 года. «Вот это по-нашему, по-гатчински!» – воскликнул император, что в его устах означало высшую степень одобрения.
Пользуясь случаем, я пошарил в компе и продемонстрировал императору несколько сюжетов о нашей жизни и о работе спецназовцев, чтобы Павел понял наконец, с кем он имеет дело. Надо сказать, что царь впечатлился. Он перестал коситься на пятнистые камуфляжки наших «градусников», и даже с некоторым почтением стал поглядывать на Игоря Михайлова.
За подобными разговорами время пролетело быстро, мы не успели и глазом моргнуть, как столовые часы в опочивальне царя пробили пять утра. Именно в это время в обычные дни Павел просыпался. А уже в шесть он начинал принимать доклады сановников. Мы предположили, что среди них сегодня обязательно должен быть граф Пален. Во-первых, император обычно с утра выслушивал доклад генерал-губернатора Санкт-Петербурга обо всех происшествиях, случившихся в столице Российской империи за сутки. А во-вторых, Пален наверняка захочет узнать побольше о странных гостях царя.
Мы прикинули, где бы нам лучше арестовать Палена. Было бы идеально сделать все так, чтобы его сообщники до поры до времени не догадывались, что их вожак арестован, и не успели бы поднять тревогу. Только как это сделать?
– А что, если графа арестовать в замке, – предложил Алексей Иванов, – снять с него плащ, треуголку, надеть это все на другого человека и, выйдя из ворот, сесть в его возок? Часов до восьми еще темно, и остальные визитеры вряд ли заметят подмену. А чтобы никто не подошел к фальшивому Палену и не пытался завязать с ним разговор, до возка его проводите вы, государь. Ведь по этикету никто не может приблизиться к вам, когда вы будете идти с «Паленом» и о чем-то беседовать. К тому же шпионы Палена доложат кому надо, что нет никаких намеков на то, что вам, государь, стало что-то известно о заговоре, коль вы оказываете генерал-губернатору столицы такое внимание.
Павел немного подумал и кивнул.
– В самом деле, Алексей Алексеевич, ваш план хорош. Пусть так все и будет. Надо только найти человека, который ростом и фигурой был бы схож с графом Паленом. Да, а что с арестованным будет потом?
– А потом, государь, его надо будет так же незаметно вывести во двор и посадить в карету, которая доставит его в Петропавловскую крепость. Ведь, если я не ошибаюсь, именно там, в Алексеевском равелине, находится Тайная экспедиция.
– Гм, – произнес подполковник Михайлов, – все это замечательно, но что будет, если Пален приедет верхом, или вообще придет пешком?
– Да, об этом я как-то не подумал, – потер подбородок Иванов. – Тогда следует подумать о страховочном варианте.
– А что, если, – сказал я, – спускаясь по лестнице, граф оступится и подвернет ногу? Тогда государь проявит участие к своему сановнику и предоставит пострадавшему карету дворцового ведомства.
– Следовательно, тот, кто будет изображать Палена, должен довольно убедительно прихрамывать, – добавил Игорь Михайлов. – Надо найти человека, который все это изобразит. Мои ребята вряд ли справятся с этим делом – нынешняя форма для них непривычна, и со стороны сразу бросится в глаза, что они чувствуют себя в ней весьма неуютно.
– Могу предложить моего приятеля Дмитрия, – задумчиво произнес Иванов. – Он одно время увлекался реконструкцией, ездил на Бородинское поле и как-то раз добрался до Аустерлица. Димка изображал артиллериста и даже научился орудовать банником и пальником. Форму он тоже умеет носить, правда, не совсем ту, что носят сейчас, а александровскую. К тому же он схож фигурой с Паленом.
