– Очень тебя прошу, – мягко сказала Литтия и посмотрела на меня огромными глазами-озерами. – Иди к Рахли и научись у него всему, чему сможешь. И даже больше. Не забывай, ты – последняя надежда Утронии. И моя.
Очаровательная хрипотца анимешной ведьмы плюс ее невероятно красивые и большие глаза подвигнули бы кого угодно на что угодно. Но почему не завтра хотя бы? Дайте еще денек отдохнуть. Идти куда-то из теплого уютного замка, где вкусно кормят и отменно спать укладывают, ох как не хотелось!
– А разве ты не можешь нас сразу перенести туда? – спросил я со вздохом. – Чапать лень.
– Нет, – улыбнулась она. – Это – часть обучения. И знакомство с миром, который ты спасешь от беды. Но на тот берег я вас и в самом деле перенесу. Иначе опять придется обходить через Заброшенные пещеры.
Кинсли громко вздохнул. Стало понятно, что именно этого маршрута он опасался больше всего.
– Но ты прилетишь как-нибудь на чашечку зайти? Тебе же раз плюнуть, – тянул я время.
– Вряд ли это будет в ближайшее время. – Улыбка не покидала ее губ.
– А если на меня в пути пара драконов нападут, тоже не звонить?
– Не знаю, чем звонить и кто такие драконы, но если ты говоришь о бестиях – ты с ними и без нас прекрасно справляешься.
– А если я вдруг соскучусь? – повел я бровью, надеясь, что выгляжу соблазнителем.
– Перетопчешься. – Она улыбалась и морщила носик одновременно. – А вот если я соскучусь – сама прилечу.
– Феминизм какой-то, – пробубнил я. – Матриархальный причем.
На этот раз ведьма с карликом не стали переспрашивать, что я сказал. Литтия повела рукой, и мы оказались в новом краю: слева – скальная гряда, справа – океан. Кинсли сказал, что этот участок суши именуется мыс Хофф.
Провианта с собой нам отгрузили предостаточно, кроме бурдюка с водой дали еще и с зайгой. Для увеселения души, видимо. А вот ослика не дали, чтобы тащить все это. Хотя, зачем другой осел, раз я есть?
Шли холмами, низинами и ущельями. В пути было то холодно, то жарко, но никаких злобных тварей, по счастью, не попадалось. Иногда, правда, казалось, что кто-то следит за нами из-за скал, порой слышался тонкий идиотский смешок, но Кинсли сказал, что опасаться нечего.
– Это травпты, – сказал он. – Они нас боятся гораздо больше, чем ты их.
– Как ты сказал? Травпты? Пока выговоришь, травму языка получишь.
– Да. Мелкие, безобидные жители влажных ущелий и скал. Считается, – с недовольством добавил Кинсли, – что они наши родственники. Я в это не верю.
– Интересно, а что они едят? – спросил я, надеясь, что не являюсь их гастрономической мечтой.
– Мох всякий. Плесень скальную…
На ночлег мы остановились на скальном выступе. Здесь было много подобных. Гладкие, ровные, будто специально в скале выдолбленные. И тот, что на скале Падших, и тот, где дом Шайны, и тот, где выход из Заброшенных пещер. Эти выступы вполне были удобны для того, чтобы с них пейзаж осмотреть, чтобы привал на них устроить или даже переночевать. Главное – не слишком ворочаться во сне.
Так я думал, когда на ночлег устраивался. Звезды над головой – не звезды, звездищи! На небе было две луны – Марс какой-то невнятный, едва видимый из-за облаков, и Юпитер во всей красе. Его почему-то облака стороной обходили, и он нависал большим голубым шаром, превращая ночь в темно-голубые сумерки. Красота.
Как только я разлегся, руки за голову закинув, как – хляп… Именно с таким звуком мой рюкзак, который я под голову пристроил, в чьей-то черной пасти исчез. Я вскинулся – ни рюкзака, ни пасти. Осторожно отполз в сторону скалы, под которой уютно храпел мой Санчо Панса. Он не проснулся. Но не приснилось же мне, в самом деле! Я же внятно слышал этот хляп! И до края скалы метра три было – не мог мешок с вещами сам укатиться.
– Кинсли, – я стал тормошить карлика, продолжая смотреть в сторону обрыва. Гортванец только храпанул в ответ. – Кинсли! – Я тряс его все требовательнее. – Проснись! У меня вещи кто-то слямзил!
Наконец мой спутник проснулся и сел, недовольно протирая глаза.
– Что случилось? – спросил он сердито.
Я рассказал. Выслушав, Кинсли окончательно проснулся, выпучил глаза и зачем-то встал на четвереньки. Тоже, не отрываясь, смотрел в сторону обрыва.
– Семхра! – взволнованно прошептал карлик. И словно артиста на бис вызвал.
На самый центр нашего скального пятачка шлепнулось что-то, похожее на… Шут его знает, на что похожее. Что-то среднее между Тоторо
[1] и бегемотом. Пасть огромная, от уха до уха, зубы редкие, квадратные. Кожа черная, гладкая. А хвост похож на кабель – длиннющий и тоже черный. Кабель этот через всю площадку протянулся и скрывался в пропасти. Семхра хляпнул пастью по тому месту, где я только что был, и медленно, оставляя за собой пятна слизи, утянулся в пропасть вслед за хвостом. Вскоре снизу донесся звук всплеска.
– Там же метров десять, не меньше! – озабоченно сказал я. – Как он?..
– Это же семхра, – вздохнул Кинсли. – У него хвост длиннющий. Он им в дно упирается и взлетает. Жалко, что я не отобрал у тебя мешок с провиантом.
– Если бы не мешок, семхра твоя меня бы сцапала! – возмутился я.
– Вот я и говорю, провиант жалко…
Все-таки ночевать мы остались там же, но сильнее под свод скалы вжались и закемарили. Следующий выпад семхры случился через пару часов. Мы проснулись и смогли лицезреть, как чудище с перекошенной пастью и глазами навыкате, издавая утробные звуки, каталось по скальной площадке.
– Что это с ним? – прошептал Кинсли, ненароком ко мне придвигаясь.
– Там же, помимо прочего, бурдюк с зайгой был, – печально сказал я. – Наверное, развезло.
В подтверждение моих слов чудище громко рыгнуло и блаженно покатилось со скалы вслед за хвостом.
– Да, ребята, – сказал я, – у вас приключений на задницу долго искать не приходится. Была бы задница, приключения найдутся. Спать давай. – Я укутался в плащ с меховым подбоем – подарок Литтии – и уснул.
«Все-таки я огромный везунчик. Просто невероятный, – думал я, засыпая. – Иначе бы не мешок с провиантом исчез в пасти чудища, а я сам. Уф…»
Глава 11
Рахли
– Понимаешь, братец мо-ой! – похлопывая меня по плечу, прогундосил Рахли. – Я из них самый сильный маг! Самый! И что? Сначала они выбрали старшим этого выскочку Капеста, – Рахли патетически захохотал, – этого бездаря! Его, несмышленыша, не способного вызвать тайфун или отпугнуть шиврота, поставили старшим магом Заморских холмов! – Мой наставник широко расставил руки и обратил взор к небесам. – О, небо! О, создатель Утронии, ты слышишь это! Без-да-ря! – И вдруг, совершенно без перехода и перерыва, Рахли продолжил намного спокойнее: – Попить принеси, а? Горло пересохло.
