Мужчина внизу тем временем швырнул мальчика вперед и тот, не устояв на ногах, покатился по жесткому мраморному полу. Откуда-то появилась женщина, попыталась прикрыть мальчика собой, о чем-то умоляя мужчину, но тот лишь больше разозлился.
Король рядом с Ланой резко повернулся, зашагал прочь и скрылся в откуда-то появившихся прямо перед ним дверях.
Как только он ушел, сцена на лестнице исчезла, да и остальная реальность начала рассыпаться, поэтому Лана поторопилась последовать за хозяином сна.
Миновав двери, она оказалась в затемненном кабинете. Хозяин сидел в кресле у камина, читая какой-то объемный документ, написанный на нескольких десятках страниц, и делал пометки – на полях и в блокноте. Небольшой световой шар над его головой был единственным источником света, и Лана поторопилась спрятаться в тени у стены. Король не должен ее видеть, но мало ли…
Сорроу действительно внезапно поднял голову, отвлекаясь от своего занятия, сложил вместе бумаги и блокнот и изящным движением кисти левитировал все это на стол.
– Ну? И долго ты будешь там прятаться? – спросил он, не поворачиваясь.
У Ланы по коже побежали мурашки. Все-таки заметил! Она уже потянулась рукой к броши, чтобы сбежать, но из темноты в круг света вышел мальчик лет восьми, и стало понятно, что король обращался к нему.
Сорроу улыбнулся и поинтересовался:
– А ты почему не пришел меня встречать?
Мальчик пожал плечами, пряча взгляд, а Лана поняла, что сон все еще сосредоточен на воспоминании о каком-то определенном дне из прошлого.
– Не хотел мешать вам, – наконец прозвучал тихий ответ.
– Нам?
– Тебе и твоей семье. Твоей настоящей семье.
Брови короля взметнулись вверх, а рука поманила мальчика.
– Иди-ка ко мне, Тим.
Ребенок не заставил просить себя дважды: радостно подбежал и взобрался Сорроу на колени. Тот обнял его, прижимая к себе.
– Ты ведь знаешь, что ты такой же мой сын, как и Дарен.
– Не такой же, – буркнул Тим, ковыряя пальцем пуговицу на королевской рубашке. – Он твой родной сын, а я нет.
– Но люблю я вас одинаково сильно.
– А Таня меня не любит…
– Это не так, – мягко возразил Сорроу, и Лана вновь поразилась тому, что он способен на такой тон. – Просто Кэтти еще совсем маленькая, она требует больше внимания, чем вы с Дареном.
– Но с ним она играет, – продолжал ябедничать Тим. – А со мной нет.
– Может быть, потому что ты все время прячешься по темным углам?
– Я просто не хочу мешать…
– Ты никогда нам не мешаешь, поверь.
– Даже сейчас? Ты ведь работал…
– Это подождет, – отмахнулся Сорроу. – Лучше расскажи, что нового? Ты помогал брату с кораблем?
– Чуть-чуть.
– Тебе понравилось?
Они еще о чем-то болтали, но Лана не вслушивалась. Все, что она слышала, – это собственное тяжелое дыхание и шумное сердцебиение в ушах.
И это то, что живет в голове Сорроу? Жена, дети… Мечты о том, как он будет строить кораблики вместо того, чтобы управлять магическим миром? Неужели все это настоящие воспоминания? Сама Лана в детстве боялась приближаться к отцу, если он находился в рабочем кабинете. Мама всегда говорила, что отец занят важными делами и ему нельзя мешать, а Лана принимала это как должное. И даже не задавалась вопросом, почему мама тоже всегда куда-то убегает, не желая тратить на нее лишнее время. Родители – успешные люди, они заняты, на детские глупости у них времени нет – это всегда было аксиомой ее жизни.
А король находил время на своих детей. И родных, и приемного, хотя у него наверняка дел было никак не меньше, чем у ее отца. И как теперь его ненавидеть, когда она увидела, что он отложил дела ради болтовни о ерунде с усыновленным мальчишкой? Все знали, что старший ребенок в семье Сорроу – приемыш.
– А когда ты умрешь, королем стану я? – словно сквозь плотную пелену звукового полога услышала Лана. – Я же старше Дарена.
На лице короля отразилось замешательство. Он потрепал Тима по волосам и признался:
– Не знаю. Мне кажется, тут дело должно быть не в старшинстве, а в склонности. Ты уверен, что хочешь быть королем? Это ведь не привилегия, а большая ответственность.
Тим помолчал какое-то время, а потом уверенно заявил:
– Я хочу быть, как ты.
– Для этого совсем необязательно быть королем.
Лана прикрыла глаза, борясь с накатившим раздражением. Нет, это совсем не то, что она хотела увидеть! Она хотела узнать грязные секреты, тайны, на худой конец, страхи короля! Ладно, возможно, он хороший отец, но не бывает непорочных!
Когда она снова открыла глаза, кабинет, камин, кресло и световой шар исчезли. Она оказалась окутана непроницаемой темнотой и уже не видела, рядом ли Сорроу. Может быть, он успел куда-то уйти, а она отстала?
– Кто ты? – услышала она вдруг тихий шепот.
Лана резко обернулась, но никого не увидела. Никого и ничего. Даже намека на направление, в котором ушел сон, пока она рефлексировала.
– Кто ты? – повторно прозвучал вопрос, но разобрать, кому принадлежит голос, ей не удалось.
Лана снова крутанулась и на этот раз уткнулась носом в широкую грудь облаченного в безликое черное одеяние мужчины. Она отшатнулась назад, но далеко уйти не смогла: мужские руки сдавили ее запястья, да с такой силой, что могли раскрошить кости. Лана встретилась взглядом с разозленным королем.
– Что ты делаешь в моей голове? Кто тебя прислал? Кто ты?!
Лана дернулась, но едва смогла сдвинуть руки с места. Не освободиться, нет. Она испуганно смотрела на Сорроу, понимая, что пока он ее или не видит, или не может разобрать лица, но еще немного – и ей конец.
– Кто ты?
Каждый вопрос звучал как приказ снять маску, но его приказы не должны были иметь над ней власти. Она тут сноходец, а не он!
Или уже нет?
Прежде, чем Сорроу успел повторить вопрос, Лана дернулась из последних сил и все же смогла коснуться броши.
Моментально подскочила на кровати в спальне в доме Фарлагов, тяжело дыша и в ужасе озираясь по сторонам. В голове крутилась только одна мысль: успела ли она уйти прежде, чем король ее увидел.
Глава 20
Лана успела вернуться в свою спальню до того, как дом Фарлагов проснулся. К возвращению в СКА ей даже удалось убедить себя, что ничего страшного не произошло: да, король каким-то образом почувствовал чужое присутствие во сне, но не узнал ее. Если только Арант действительно не пойдет и не расскажет Сорроу о ней, то на нее никогда не выйдут. А Арант не пойдет, ведь если он так сделает, то уже не сможет стрясти с нее долг и потеряет стихийного сноходца.
