– Она слегка изменилась, ты не находишь? – вдруг решила спросить Анни у Леонии, просто чтобы убедиться, что ей это не мерещится.
– А и правда! – удивлённо согласилась Леония. – Что-то с носом не то, да? Но ш-ш-ш, послушаем про испытание!
– Сегодня, – продолжала Рика с телеэкрана, – вас ждёт задание из области машиностроения. Вам предстоит построить марсоход, запустить его на поверхности Марса и управлять им. Вы уже были в сборочном цеху. Перед входом вас ждут автобусы, которые снова отвезут вас туда – это то самое место, где большинство из вас провалили предыдущее испытание, не поняв, в чём оно заключается. Я удручена, – продолжала Рика, и, судя по её голосу, она была скорее раздражена, – что лишь немногие сумели догадаться, что перед вами. Я очень расстроилась!
– Похоже, она не в духе, – заметила Леония.
– Надеюсь, что сегодня никто из вас меня не огорчит, – угрожающе произнесла Рика. – Будем считать, что все вы по меньшей мере постараетесь. Иначе я буду вынуждена усомниться в том, что у человечества вообще есть хоть какая-то надежда.
– Да, не такая милая, как обычно, – согласилась Анни. Она всё ещё не могла решить, можно ли доверять Леонии. – Скажи, а ты примерно так себе её и представляла? В смысле, не Рику, а всю эту подготовку к полёту на Марс.
– Ничего подобного, – Леония покачала головой. – Всё оказалось не так, как я думала. Гораздо хуже. Не доверяю я этим людям. Не верю, что они доставят нас на Марс. Как-то тут всё странно и невпопад. Как будто происходит что-то непонятное, что от нас скрывают.
Анни открыла рот от удивления. Это же были просто-таки её собственные мысли! Но обсуждать это было некогда.
– Астронавты! – зычно выкрикнула Рика, подойдя к экрану так близко, что Анни отшатнулась. – Вперёд!
Едва выскочив из микроавтобуса, Анни и Леония вбежали в сборочный цех и обнаружили, что на «марсианской» поверхности маркирована трасса – по периметру и через центр.
В дальнем конце высился штабель картонных коробок. Когда все стажёры из Анниной группы ворвались в помещение, Леония в прыжке бросилась вперёд – острые локти мелькнули в воздухе, – ухватила длинными сильными руками одну коробку и метнулась в противоположный конец комнаты, где залегла за невысоким красным холмиком, надеясь укрыться от глаз соперников. Она торопливо вскрыла коробку, и они с Анни дружно запустили туда руки, чтобы извлечь содержимое.
К марсоходу, как выяснилось, прилагался самый минимум инструкций – вроде «вставьте штуковину А в гнездо Г» – и набор простеньких инструментов. Когда они вытащили всё из коробки, Анни не удержалась и огляделась по сторонам – посмотреть, нет ли поблизости Джорджа. Сумел ли он этой ночью после всех приключений проскользнуть в свой отсек незамеченным? Но вокруг были только хмурые, недружелюбные лица конкурентов, облачённых в одинаковые голубые костюмы.
Несколько работников Космодрома-2 стояли по периметру цеха и делали пометки, наблюдая, как кандидаты бьются над своими машинами. Конечной целью было не просто построить ровер, но и выпустить его на трассу, имитирующую поверхность красной планеты с её кратерами, холмами и разбросанными по всему маршруту камнями. Ровер должен был поднять камень и поместить его в печь, расположенную на борту; именно это ему предстояло делать на Марсе. Это была сложная задача, и девочки не мешкая взялись перебирать детали и выяснять, что с чем соединяется.
– Как думаешь, у тебя получится? – спросила Леония спокойно, вовсе не свысока. – Или мне лучше самой этим заняться?
– Вообще-то у меня великолепно получится, спасибо, что спросила! – бодро сказала Анни. Она вовсе не обиделась на Леонию – у неё был богатый опыт разговоров с людьми, которые прямо говорили то, что думали, не заботясь о том, что чувствует при этом собеседник. Многие друзья и студенты её папы задавали вопросы именно так – напрямую, ясно и по делу. Больше того: они терялись, получая в ответ не факты, а эмоции. Такие люди, заключила Анни давным-давно, не различают оттенков, составляющих жизнь и чувства других людей; мир у них чёрно-белый. – У меня всё получится суперкруто, – уверенно добавила она. – Мне купили первое «лего» для больших, когда мне было два года, и я его сразу собрала. Я в этом деле ас!
– Хорошо, – сказала Леония, почти улыбаясь. – В таком случае ты собирай детали, а я подключу электрику.
– Без проблем, – сказала Анни, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. На самом же деле никакой уверенности она не испытывала.
Когда Джордж был маленьким, его родители – эко-активисты и борцы за спасение планеты Земля – не покупали ему ни «лего», ни радиоуправляемых машинок, а, наоборот, требовали, чтобы он сам мастерил себе игрушки из веточек и листочков. Так что теперь вся надежда была на Игоря, а он, Джордж, был на подхвате. К счастью, Игорь не колебался и не терял ни секунды – он собирал ровер быстро и ловко, руки его так и мелькали, а Джорджу по большей части оставалось только глазеть и думать: а нужен ли он тут вообще? Сможет ли он стать астронавтом? До сих пор, размышлял Джордж, ему удалось сделать не так уж много. Конечно, в первом испытании он в буквальном смысле на себе дотащил Игоря до бассейна с нейтральной плавучестью – однако роли переменились, и с тех пор, наоборот, Игорь тащит его на себе, пусть и в переносном смысле. Джордж чувствовал себя совершенно бесполезным. Если бы не странная сцена, которую они с Анни наблюдали ночью в ЦУПе, когда троица роботов буквально растаяла в воздухе (должно быть, не обошлось без портала, ведущего на Европу – спутник Юпитера), он, наверное, принял бы решение выйти из игры. Но после всего увиденного он не мог бросить здесь Анни. К тому же Джордж неожиданно для себя осознал, что не хочет подводить Игоря. Ведь если Джордж решит уйти, Игоря тоже выставят, а это будет несправедливо.
Опыты на Марсе
Пока я пишу эти строчки, марсоход размером с легковушку как раз отметил свой третий день рождения на Марсе!
Зовут этот марсоход «Кьюриосити» – то есть Curiosity, любознательность. «Кьюриосити» – сложнейший робот с десятью разными научными инструментами, которые собирают информацию об условиях на Марсе. Эта информация потом отправляется обратно на Землю, где сотни учёных пытаются выяснить, каким был Марс в прошлом и как он стал таким, как сейчас. До «Кьюриосити» НАСА запускало на Марс и другие марсоходы.
Почему нас так интересует Марс?
На Марсе гораздо холоднее, чем на Земле, бо́льшую часть времени марсианская температура ниже температуры замерзания воды. Поэтому вся вода на Марсе в виде льда – и есть свидетельства того, что этого льда там очень много! Учёные предполагают, что, возможно, в прошлом (больше 3,8 миллиарда лет назад) на Марсе было теплее, и вода там была не льдом, а жидкостью, как в наших океанах!
Вода – основа жизни, поэтому эта информация чрезвычайно важна. И учёные задались вопросом: если Марс когда-то походил на Землю, мог ли он быть – или может ли стать – домом для известных нам форм жизни? Так начались исследования Марса на предмет его возможной обитаемости – и для этого и был построен «Кьюриосити»!
