Этого ребенок никогда не понимал, потому что в шесть лет ты еще не умеешь таить обиду. В шесть лет ты любишь своих родителей, хотя они не позаботились о тебе должным образом, хотя они не самые лучшие на свете… и даже чуть не убили тебя в автокатастрофе. Именно этим и отличаются от взрослых маленькие дети: своей способностью к безусловной любви.
Со временем отец так отдалился от него, что ему начало казаться, будто они существуют в параллельных вселенных.
«Почему?» – спрашивал он себя неоднократно. Возможно, из-за чувства стыда, из-за того, что он так и не смог простить себя, из-за того, что каждый раз, глядя на своего сына, он видит в нем лишь отражение своей вины.
ММ плачет в одиночестве, потому что такие, как он, никогда не показывают своих слез. Он садится на пол в туалете, забивается под раковину и закрывает лицо руками. И больше всего на свете ему сейчас хочется, чтобы в туалет залетел дракон и обнял его, пусть даже при этом он обожжет все его тело своим дыханием или вонзит свои когти в его кожу… В конце концов, даже злодеям иногда необходимо хотя бы одно объятие.
В этот момент что-то вдруг зашевелилось под шрамом на его груди.
В тот день, когда мы разбирали слово «зубрила» в классе, я вдруг понял, что мой недостаток был вовсе не таким серьезным, что учительница права и, возможно, быть зубрилой не так уж плохо.
Еще в тот день произошло что-то странное с ММ. Он вышел из класса в туалет и обратно уже не вернулся, ни на этот урок, ни на все остальные, ни в последующие два дня. Говорили, что он сильно ушиб руку и что-то даже сломал.
Поэтому два дня прошли для меня в полном спокойствии. В любом случае я уже настолько отточил свои суперспособности, что умел исчезать, когда мне это удобно, и за целый день со мной мог никто не разговаривать, ко мне мог никто не подходить, меня могли вообще не видеть.
Я этого добился! И был счастлив. Я мог контролировать происходящее и становиться невидимкой, когда пожелаю. Мои суперспособности работали безотказно.
Вот почему то, что произошло несколько дней спустя, меня сильно удивило…
Мальчик с девятью с половиной пальцами, один из которых теперь еще и сломан, сидит дома и размышляет, когда же наступит подходящий момент, чтобы сделать то, на что он никогда прежде не решался.
Это очень непросто, вот почему он так тянет. Нечто подобное способен сделать только настоящий храбрец, а он, возможно, в глубине души все же трус.
Устав на третий день сидеть дома, он выходит на улицу и направляется в сторону парка. Он знает, что в это время тот должен быть там, один. И это прекрасно – ему не нужны лишние свидетели.
Он ждет, спрятавшись за деревом, поскольку знает, что тот даст деру, едва его заметит, поэтому решает сделать ему сюрприз.
Через несколько минут он видит, как тот приближается: мальчик-оса идет, опустив голову вниз, как будто считая собственные шаги, как будто передвигаясь по параллельной вселенной.
Он дает ему пройти, а потом пристраивается сзади на расстоянии нескольких метров.
И вот тогда зовет его:
– Псссст.
Это шипение ледяной волной накрывает мальчика, который не перестает страдать с того дня, когда впервые сказал ему «НЕТ».
Тело его снова начинает дрожать.
И ему опять страшно.
Он не понимает, почему суперспособности покинули его именно сейчас. Что он сделал не так? В какой момент он потерял бдительность?
Благодаря другим своим суперспособностям он ощущает его присутствие за своей спиной, примерно метрах в пяти.
Никак не может решить, что делать: обернуться или побежать.
Решает, что все же настал момент посмотреть неприятелю в лицо, разворачивается. Так они и стоят – герой и злодей – друг напротив друга.
Его разум тут же переполняют воспоминания: удары, подножки перед входом в класс, плевки в спину, голова, опущенная в унитаз, собачье дерьмо, которое засунули ему в рюкзак, видео с осами, его фотографии, летающие по сетям, лицо Кири, говорящей ему, что он трус, бессонные ночи, пробуждения по утрам в мокрой кровати… Видимо, именно последнее воспоминание заставляет все его тело затрястись от страха, который тут же находит естественный выход в жидкой форме – он описался прямо на месте.
Злодей стоит и пристально наблюдает, как темное пятно расползается по брюкам мальчишки-помидора, пятно, олицетворяющее собой все страдания, что бесконечно терзают героя изнутри.
А герой, поддаваясь инстинкту, сразу начинает озираться по сторонам. Он подозревает, что друзья ММ находятся где-то рядом, снимая его на видео из укромного места. Снимая, как мальчик описался, хотя ему, по сути, никто ничего не сделал.
Он снова смотрит на ММ и бросается бежать.
ММ еще несколько минут стоит в парке, наблюдая, как удирает мальчик-оса безо всяких на то причин, абсолютно не понимая, что произошло. Он ничего такого не сделал, не то что пальцем его не тронул, но даже слова не успел сказать. Он действительно не понимает, что произошло, вероятно, потому, что еще слишком молод, чтобы знать – невозможно так просто стереть шрамы от кинжала, столько раз воткнутого в тело.
Он разворачивается, оглядывается на всякий случай по сторонам. Никто ничего не видел – оно и к лучшему.
Мальчик приходит домой, полностью раздавленный, и это чувство весит больше, чем его собственное тело. Он знает, что боль он уже научился выносить без проблем, болью он пропитан насквозь, выработав к ней иммунитет, но чувство стыда… это совсем другое дело. Оно убивает его.
Сейчас, когда он уже был абсолютно уверен, что стал невидимкой, он думает, что станет видимым для всех как никогда.
Он представляет себе, что всего через несколько минут, возможно, уже в этот миг, это видео смотрят все ученики в его школе. Видео, которое, как думает он, разлетится далеко за пределы его класса и дойдет до друзей его одноклассников, а потом до друзей их друзей… и так до бесконечности. Тысячи, миллионы людей увидят, как он описался в парке.
Он поднимается к себе в комнату, бросает рюкзак и падает на кровать. Все его тело, больше не выносящее наказаний, содрогается от рыданий. Слишком долго он старался удержаться, балансируя на грани, идя по тонкому лезвию мира, полного врагов, всякий раз поднимаясь все выше и выше над землей… все ближе подходя к пропасти.
Он снова начинает думать о видео. Он не может не думать о нем, понимая, что рано или поздно оно придет на один особенный телефон: телефон девочки с огромным количеством браслетов. Он представляет, как она, тоже лежа на кровати, переходит по ссылке, которую ей присылают. Он представляет, как она увидит, что он намочил штаны безо всяких на то причин, просто из страха. Представляет, как она начинает смеяться, смеяться над ним с презрением, представляет… Разум человека способен причинить ему бесконечную боль, создав ее из ничего.
