Как это вписывается в её теорию логова?
Вписывается ли это вообще?
«Может быть, всё это только домыслы», – заволновалась она.
Нет, она всё ещё была уверена, что фраза означала смерть, но…
Возможно, это значит и кое-что ещё.
Она начала поиск по фразе и сразу же наткнулась на что-то.
«Прощай, плоть» – это был буквальный перевод латинской фразы carne vale, от которой произошло слово карнавал.
Карнавал!
Интерес Райли усилился, когда она продолжала читать.
Карнавал был праздником, который отмечался перед Великим постом у католиков. Райли слышала, что Великий пост был временем покаяния, самоотречения и иногда голодания. А ещё carne можно было перевести как «мясо». Значит carne vale – это пир и веселье перед тем, как нужно будет сказать «прощай» плотским удовольствиям.
Но, конечно, у некатоликов, к коим относилась Райли, слово «карнавал» имело другое значение.
Вскоре она нашла его: «гастролирующее развлекательное шоу или цирк».
Конечно, это определение было ей ближе, чем религиозное. Она была на нескольких карнавалах – ярких и шумных весёлых празднествах с торговцами едой, азартными играми, акробатами и аттракционами…
И клоунами.
Теперь Райли была уверена, что она на правильном пути. И она была убеждена, что фраза «прощай, плоть» действительно имела здесь двойное значение.
Она действительно означала смерть.
Но кроме того относилась к реальному месту.
Судя по всему, «лабиринт», логово убийцы, был карнавалом.
Частички пазла становились на свои места. Теперь Райли заинтересовала подпись стихотворения…
Джоуи
Она набрала: «Джоуи значения».
Список результатов поначалу не внушал надежд.
«Джоуи», конечно, было сокращением имени «Джозеф». Ещё Райли узнала, что Джоуи называют «молодого кенгуру или других сумчатых», но это не особенно ей помогло.
Она стала просматривать остальные результаты, в надежде, что что-нибудь да найдётся. Наконец, она стала читать статью о Джозефе Гримальди – английском актёре начала девятнадцатого века. Пробежав её глазами, она узнала, что он был известным комиком и мимом.
Тут она заметила, что самой популярной ролью Гримальди был герой, которого звали «Джоуи».
Райли возбуждённо стала читать дальше…
Благодаря своему озорному плуту и шуту – белолицему Джоуи, Гримальди называют первым настоящим цирковым клоуном. С тех пор имя «Джоуи» использовалось бесчисленными цирковыми клоунами.
Райли охнула.
Джоуи – имя клоуна!
Пазл собирался с удивительной скоростью.
Она снова взглянула на поэму, теперь на следующие строки…
Наденем без стыда
Свои наряды яркие,
В своих цветных костюмах
Мы будем одинаковыми.
Она была права! Убийца не только переодевал и гримировал жертв под клоунов, но и выглядел так сам…
Он – клоун!
И его «лабиринт» – карнавал!
На мгновение Райли уставилась на монитор компьютера, готовая расцеловать этот замечательный инструмент.
Дрожащими руками она записала всё в блокнот, а затем выскочила из компьютерной лаборатории и бросилась обратно в комнату, где шло совещание. На этот раз она не стала утруждать себя стуком, а просто вошла.
Её снова никто не заметил. Райли почувствовала, что собрание подходит к концу: участники обсуждали, что нужно разбиться на команды, и строили планы на день. Криваро был поглощён беседой с Маккьюном и специальным агентом Флэком.
Почувствовав неведомо откуда взявшуюся храбрость, Райли коснулась плеча Криваро. Когда он обернулся к ней, она сказала:
– Агент Криваро, могу я с вами поговорить?
Криваро бросил на неё проницательный взгляд, а затем повернулся к агенту Флэку и кивнул ему. Они оба вышли за Райли в коридор.
Райли не знала, почему Криваро решил включить в их беседу Флэка. Она надеялась поговорить с Криваро наедине, попытаться убедить его в своей экспериментальной теории лично, лицом к лицу.
Она стала нервничать и попыталась дышать медленней, чтобы успокоиться.
Она вручила Криваро стихотворение в газете, а Флэк стоял за ним, глядя через его плечо, пока Райли рассказывала о своём поиске и объясняла значения слов «лабиринт», «прощай, плоть» и имени «Джоуи».
Когда она закончила, Криваро и Флэк посмотрели друг на друга.
Райли ничего не могла понять по их лицам.
«Они думают, что я тупая?» – гадала она.
Затем Криваро посмотрел на неё и без улыбки произнёс:
– Отличная работа, Суинни.
От гордости и радости у Райли подкосились колени.
«Наконец-то я хоть что-то сделала правильно!» – подумала она.
Теперь черёд Криваро решать, что с этим делать.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ
Стоя в коридоре с Флэком и Райли Суинни, Джейк Криваро с трудом сдержался от улыбки при виде гордости, написанной на лице девочки.
«Не хочу, чтобы она сильно расслаблялась», – подумал он.
Он действительно считал, что она отлично поработала. Не часто новички могли похвастаться такой проницательностью. Что там, он не помнил ни одного подобного стажёра! Но он не собирался слишком захваливать её, тем более, пока не было уверенности, что она не придумала всё на пустом месте.
Он снова посмотрел в газету и пробежался глазами по тексту.
Нет, она не придумывает.
Криваро был уверен, что девушка права относительно важности всех этих слов и фраз, особенно имени.
Джоуи.
То, что Джоуи – клоунское имя, не совпадение. Скорей всего, это действительно послание от убийцы, который намекает на…
На что-то.
Послание было совершенно непонятным даже теперь, когда Райли наполовину расшифровала его, но агент был абсолютно уверен, что оно намекает на местоположение убийцы – его логово, как называла это Райли.
Они не выудили никаких важных деталей, но у него было сильное ощущение, что они на верном пути.
Криваро поднял глаза от стихотворения на своего старого коллегу Эллиота Флэка. По восхищённому лицу агента Криваро видел, что и он убеждён в значимости находки.
Флэк сказал:
– В эту колонку читатели могут посылать свои творения, так что в газете должна быть какая-то информация об авторе. Думаю, что имя выдуманное и никуда не приведёт. Но я всё же отправлю человека в редакцию – посмотрим, что получится узнать.
