Райли не могла поверить своим ушам.
Она пробормотала:
– Но… я думала… я думала…
Криваро едва заметно улыбнулся.
– Ты думала, что тебя только что выгнали из Академии, верно?
Райли кивнула.
– И что, у тебя есть чем заняться прямо сейчас?
– Нет, я… вроде, нет, – сказала Райли.
– Хорошо. Потому что на взлётной полосе нас ждет вертолёт.
Как в тумане, Райли послушно взяла свою сумку и последовала за Криваро в коридор. Она обернулась и увидела Фрэнки, стоявшую возле их комнаты и гордо улыбавшуюся ей вслед. Райли вспомнила слова Фрэнки перед приходом Криваро…
Но я готова поспорить на что угодно, что твоя карьера в правоохранительных органах ещё не закончена.
Возможно, Фрэнки права.
И всё же трудно было представить, как она может вернуться к такой карьере теперь, когда её выпнули из Академии. Нужно воспользоваться этой новой и совершенно неожиданной возможностью.
Нельзя всё снова испортить.
Пока они ехали к взлётной полосе, Криваро сказал:
– Не пойми меня неправильно. Ты натворила делов, и пройдёт немало времени, прежде чем об этом забудут.
Райли удивлённо посмотрела на него.
– Я натворила делов? – переспросила она. – Но каких?
Криваро фыркнул.
– Я так понимаю, ты не смотрела вечерние новости, – сказал он.
– Нет, а что там?
– Когда ты стала задавать сенатору эти вопросы сегодня утром, ты возбудила любопытство настоящих репортёров, которые слонялись вокруг церкви по долгу службы. Они начали копать, и очень скоро узнали всю правду.
– Правду о чём? – спросила Райли.
– О том самом, что специальный агент Лель пытался скрыть. Пятнадцать лет назад Уоррен Гарднер путешествовал по Западной Вирджинии, проводя предвыборную кампанию для своего первого срока в качестве сенатора США. Во время остановки в Дайтоне от него забеременела 18-летняя волонтёр кампании. Догадываешься, кто был тем подростком?
Райли уже знала ответ. Охнув, она сказала:
– Хоуп Нельсон.
Криваро кивнул:
– В те дни её звали Хоуп Джентри. Для неё все сложилось не так уж плохо. Мэр Дайтона знал всё о романе и беременности, но всё равно влюбился в неё. Он женился на ней и воспитал её сына как своего собственного. Гарднер продолжал поддерживать ребенка финансово, он позаботился о том, чтобы тот посещал лучшие школы и всё такое.
Криваро помолчал, потом сказал:
– Если бы дело было только в этом, не думаю, что разразился бы скандал. Но в шкафу Гарднера полно скелетов – очевидно, одним внебрачным ребёнком в его родном штате дело не ограничилось. По крайней мере одна из девочек была несовершеннолетней, когда он сделал ей ребёнка.
Криваро усмехнулся и добавил:
– Не забывай, что мы говорим о том самом сенаторе Гарднере, который хочет, чтобы Десять заповедей преподавали в государственных школах США. Так что, естественно, он много лет пытался сохранить всё это в тайне. И когда он услышал об убийстве Хоуп, он испугался, что ФБР может случайно пронюхать об их отношениях. Поэтому он лично позвонил шефу Лелю и попросил проследить, чтобы его агенты смотрели под ноги.
Глаза Райли расширились, когда всё в её голове встало на свои места.
– Так вот о чём говорили мэр и шеф полиции, когда мы подслушали их разговор! Шеф, должно быть, всё знал о романе и ребёнке. Поэтому он подумал, что сенатор может появиться на похоронах Хоуп. Но он, конечно, этого не сделал.
Криваро кивнул.
– Ты права, – сказал он.
Теперь Райли терзал новый вопрос.
– Но почему шеф Лель пошёл на поводу у сенатора? Почему он согласился держать всё в тайне?
– Старое доброе политическое запугивание, – сказал Криваро. – Гарднер – высокопоставленный сенатор в некоторых престижных комитетах, он имеет большое влияние на кошелёк ОПА. У Леля была веская причина не злить его, особенно из-за того, что, строго говоря, не касалось ОПА.
– Но этот поезд ушёл, – проворчал Криваро. – После того трюка, который ты выкинула у церкви, репортёры набросились на историю, как стая пираний. В течение часа они выяснили, по крайней мере, часть правды, и это уже сейчас во всех СМИ. Но то, что попало в новости, – лишь верхушка айсберга. Можешь не сомневаться, в ближайшие несколько дней всплывёт гораздо больше всего.
Райли почувствовала лёгкое головокружение от чудовищности своего поступка.
– О Боже, – пробормотала она. – ОПА потеряет финансирование из-за меня?
Криваро покачал головой и сказал:
– О, я сомневаюсь, что теперь, когда всё стало достоянием общественности, будет такая угроза. Более вероятно, что дни сенатора Гарднера на политической арене подходят к концу. Это, вероятно, конечная остановка в его карьере в Сенате.
Криваро усмехнулся и добавил:
– По-моему, с хорошим парнем такого не могло случиться. А ублюдок типа Гарднера заслуживает провала. И я уверен, что шеф Лель согласился бы с этим.
Въезжая на стоянку, Криваро погрозил Райли пальцем и сказал:
– Но всё это не имеет никакого отношения к убийствам в Западной Вирджинии. Пусть это послужит тебе уроком. Приказ есть приказ. Когда я говорю тебе оставить что-то, просто сделай это.
– Обещаю, – сказала Райли. – И спасибо, что дали мне ещё один шанс.
– Не за что, – сказал Криваро. – Кроме того, это была идея шефа Леля.
– Что? – удивлённо охнула Райли.
– Он предложил это, связавшись со мной по поводу нового убийства, – сказал Криваро. – Кажется, он не был этому особенно рад, но ты произвела на него сильное впечатление. И веришь или нет, он считает, что ты можешь оказать на меня хорошее влияние. «Может быть, она научит тебя играть в команде», – так он мне сказал.
Криваро снова хмыкнул и добавил:
– На твоём месте я бы особо не рассчитывал. Многие пытались и терпели неудачу. Я чертовски неисправим.
Криваро припарковал машину, и они с Райли бросились к вертолёту. Через несколько секунд они уже были в воздухе на пути в Западную Вирджинию.
*
Вертолёт снижался к странному и тревожному источнику света посреди глубокой ночной темноты. Затем включились мощные огни вертолёта, и Райли увидела, что они приземляются на лугу. Она знала, что место преступления находится недалеко от города Винвуд в Западной Вирджинии.
Когда вертолёт опустился и двигатель заглушили, Райли и Криваро выбрались наружу.
С одного конца луг был освещён галогенными лампами.
Поначалу в пронзительном белом свете всё выглядело плоским и выцветшим, как на плохо проявленной фотографии. Но когда глаза Райли привыкли к темноте, она увидела пару припаркованных полицейских машин и фургон судмедэксперта.
