Его удовлетворение от убийств было таким мимолётным, таким скоротечным. И он точно не хотел, чтобы кто-то другой нёс ответственность за его поступки. Это добавило бы обиды к ране.
Но что с этим делать?
Не так давно он стоял перед полицейским участком в тот момент, когда мужчина и девушка затащили кого-то в тюрьму. Вскоре после этого он подслушал репортёров, собравшихся вокруг станции.
«Ещё один подозреваемый», – сказали они.
«У них доктор Гибсон».
Новость наполнила его яростью.
Доктор Гибсон!
Муж первой убитой им женщины.
«Я не могу оставить все как есть», – снова и снова думал он.
И единственный способ всё исправить – убить снова, как можно быстрей, гораздо раньше, чем он планировал.
Он видел, как мужчина и женщина выскользнули из задней части участка, очевидно, пытаясь скрыться от репортёров.
«Но от меня им не уйти», – мрачно подумал он.
Он поехал за их машиной на своём пикапе. Когда они припарковались рядом с закусочной Мика, он остановился в пятидесяти футах и увидел, как они вдвоём заходят внутрь перекусить.
Он припарковался неподалёку, вопреки всему надеясь застать девушку одну.
А теперь мужчина выходил из закусочной!
Женщина, должно быть, всё ещё там, сидит совсем одна.
Всё, что ему нужно, это выманить её наружу и затащить в кузов.
И он был уверен, что это будет легко.
Заводя двигатель и подъезжая к закусочной, он громко прошептал:
– Видишь, каково это.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Райли решила извиниться перед агентом Криваро, когда он вернётся. Она сидела в одиночестве в закусочной, ковыряла гамбургер и размышляла над их недавним спором.
Она не могла не признать, что не должна была подвергать сомнению его соображения. И уж конечно, ей не следовало так раздражаться.
«Я была не права», – подумала она. Ей не очень нравилось чувство, которое вызывали у неё эти слова, но она знала, что так это и есть.
Ведь слова Криваро очень разумны. И ему явно не доставляет удовольствия быть правым в том, что доктор Гибсон не убийца. Он наверняка очень расстроился из-за этого.
Она сделала глоток пива и задумалась…
Тогда ему придётся решить, оставить меня в деле или нет.
Понравится ей его решение или нет, она примет его со всем изяществом, на какое только способна.
Подняв кружку с пивом, она краем глаза уловила какое-то движение. Она повернулась к окну ресторана и увидела, что рядом остановился старый пикап.
«Странно», – подумала она, услышав, как заглох мотор.
Она видела перед рестораном табличку «Парковка запрещена». Почему же водитель не поехал дальше, на парковку закусочной?
Затем открылось окно водителя. Мужчина повернул голову и посмотрел прямо на неё.
Райли ахнула.
При виде лица мужчины она ощутила внутреннюю боль – такую же, какую испытала, увидев тело Анны Парк. Но она знала, что эта агония не относится к жертве убийства. Это боль самого убийцы.
Лицо мужчины было изрезано рытвинами и шрамами, гораздо более глубокими, чем на лице доктора Гибсона.
Хотя она догадывалась, что лицо доктора покрыто шрамами от прыщей или какой-то детской болезни, лицо, на которое она смотрела сейчас, должно быть, было обезображено какой-то ужасной физической травмой.
Боль!
У неё не было никаких сомнений…
Это он.
Он убийца.
Мужчина некоторое время смотрел на неё, потом отвернулся и завёл мотор, словно собираясь уехать.
Райли захлестнуло адреналином. Она сомневалась, что выбежит достаточно быстро, чтобы остановить его, но, возможно, успеет хотя бы записать номер его машины. Она достала из сумочки блокнот, выскочила из-за стола и направилась к главному входу.
Выйдя на улицу и спустившись по ступенькам, она с удивлением обнаружила, что грузовик стоит на том же месте, что и раньше, а двигатель снова заглушён.
За рулём пусто.
Она огляделась.
Водителя нигде не было видно.
Райли бросилась к задней части грузовика, чтобы записать номер машины. Открывая блокнот, она услышала за спиной торопливые шаги.
Прежде чем она успела обернуться, кто-то схватил её из-за спины.
Она почувствовала у рта влажную ткань.
«Резкий удар в пах, – скомандовала она себе. – Потом хватай его за волосы».
Но её руки почему-то безвольно упали.
Тряпка на лице пахла тошнотворно сладко, голова кружилась.
«Хлороформ!» – с ужасом поняла она.
Она уже поддавалась его наркотическому действию.
«Не дыши», – приказала себе Райли.
Но она уже успела вдохнуть.
Она попыталась задержать дыхание, но мир начал погружаться во тьму.
*
Во время телефонного разговора Джейка с Эриком Лелем они договорились, что Джейк должен остаться в Хайленде. Лель доверял чутью Джейка, что доктор Гибсон невиновен, и считал, что Джейку необходимо продолжить работу.
Лель предоставил Джейку решать, оставит ли он Райли в деле.
Сидя в машине и думая о своей юной протеже, Криваро чувствовал себя неловко из-за резких слов, которые сказал Райли несколько минут назад.
Может, тебе стоит вернуться в Лантон и поговорить со своим экспертом.
Он тихо застонал от мысли…
Она этого не заслужила.
Девушку разочаровали слова Джейка, потому что она неопытна и нетерпелива. Неудивительно, что она выразила несогласие. Нельзя отрицать, что у неё отличные инстинкты. И её теория о том, что доктор Гибсон – убийца, была отнюдь не плоха.
В конце концов, он по собственному опыту знал, что даже хорошие теории иногда оказываются ошибочными. Неплохая возможность для Райли усвоить этот ценный урок.
А пока он всё ещё нуждался в её помощи, возможно, сейчас больше, чем когда-либо.
«Мы поговорим об этом в закусочной», – подумал он, вылезая из машины.
Когда Джейк шёл обратно к ресторану, серый пикап с рёвом отъехал от главного входа, едва не сбив его с ног.
Джейк почувствовал раздражение.
«Этому парню следовало бы смотреть, куда он едет», – подумал он.
Джейк вошёл в закусочную и слегка удивился, что Райли нет за их столиком. Сначала ему показалось, что она ушла в туалет. Её сумочка всё ещё лежала на диванчике.
