— За это благодари свои звезды.
Джанин умела выпытывать секреты. Я часто удивлялась на себя за свою откровенность с ней. Она была жадным слушателем — большая редкость среди эгоцентричных девушек. Очень скоро я дала ей полную картину леди Харриет и нашей деревни.
— Балованный отпрыск, — охарактеризовала она Лавинию.
— Леди Харриет считает совершенством себя и все, что с ней связано, включая свою дочь.
— Она, должно быть, умственно слепая. Выше шеи у Лавинии мало что есть, кроме вьющихся волос и хорошенького личика.
— Я думаю, это возмещает многое.
— Она слишком… «телесно» ради своего же блага. Я не удивлюсь, если она рано или поздно попадет в какую-нибудь беду. Она так падка на мужчин. Посмотри, как она бросается на месье Дюбуа.
— Ей не понравилось то, что ты сказала о нем и его жене. Это правда?
Она посмотрела на меня и рассмеялась.
— В известном смысле.
— Так ты придумала?
— Я уверена, что все происходит очень похоже. Я видела их вместе на рынке. Они очень преданы друг другу. Его, должно быть, раздражают бросающиеся на него глупые романтичные девчонки.
Джанин поведала мне свою историю. Я не знаю поверила ли ей. Согласно ее рассказу, история была вполне романтической. Она была незаконным отпрыском двух высокопоставленных людей. Она намекала на королевскую семью.
— Они не могли пожениться, понимаешь? Он — мой отец — должен был осуществить грандиозную женитьбу по политическим соображениям. Так принято среди членов королевской семьи. Моя мать была фрейлиной королевы. Она также должна была выйти замуж за кого-нибудь из высшего света. Однако тут появилась я. Я родилась в клинике, которой заведовала женщина, называемая мной тетей Эмили. Она вовсе не моя тетя, но я всегда звала ее так. Я должна была получить лучшее образование. За него платили мои родители, но я вынуждена была делать вид, что верю тому, что обязана всем тете Эмили. Она тесно связана со двором. Она известна своей сдержанностью. К ней обращаются… когда не хотят огласки…
Я сказала; что все это очень интересно, хотя поверила ей лишь наполовину. Я не могу объяснить, но почему-то почувствовала к ней жалость. Я полагала, что она все время пыталась что-то доказать себе. Она не была особенно популярной среди других девушек, но, в конце концов, поскольку она была одной из четырех, живших в нашей комнате, я, кажется, проводила с ней времени больше, чем с кем бы то ни было другим.
Это произошло спустя примерно неделю после нашего возвращения в Ламазон… чудесным золотым сентябрьским днем. Мы приехали в карете в город и разбрелись в разных направлениях. Я, Джанин, Лавиния и девушка по имени Мари Даллон направились в patisserie. Мы выбрали себе пирожные и уселись под одним из тентов. Шарль, гарсон, принес нам кофе.
Мы все смеялись, когда мимо нас проходил какой-то мужчина. Он задержался, глядя на нас, и слегка улыбнулся. Лавиния моментально отреагировала на это. Он был очень привлекательным, хотя его нельзя было назвать мужественным. Я заметила, как его глаза остановились на Лавинии, но в этом не было ничего необычного.
— Добрый день, — сказал он. — Извините меня. Я совершенно очарован. Я услышал ваш смех… и увидел, как вы здесь сидите… такие на вид счастливые. Это нетактично с моей стороны… но прошу вас, простите меня.
— Вас простили, — блеснув улыбкой, ответила ему Лавиния.
— В таком случае, я счастлив.
Я подумала, что он поклонится и пойдет дальше, но он не сделал этого. Он стоял и смотрел на Лавинию.
— Скажите мне, — продолжал он, — не вы ли молодые леди из замка?
— Совершенно верно, — воскликнула Лавиния.
— Когда-то я тоже видел девушек из замка. Сейчас я только что приехал сюда… по пути в Париж, и вижу то же самое зрелище. Я очень обрадовался. Здесь по-прежнему юные леди из замка… и они стали еще более обворожительными. Я хотел бы обратиться с просьбой.
Мы вопросительно посмотрели на него.
— Не позволите ли мне остаться здесь… совсем ненадолго… чтобы продолжать видеть вас… и если возможно, немного поговорить.
Джанин, Мари и я немного смущенно посмотрели друг на друга. Одному Богу известно, что произойдет, если нас застанут за беседой с этим странным человеком. Это было бы катастрофой, вне всяких законов Ламазона; в любую минуту могла появиться учительница, которая привезла нас сюда.
Но Лавиния уже отвечала ему:
— Пожалуйста, садитесь, если вы сможете стать невидимым, когда появится наш дракон-учительница. В противном случае мы скажем, что вы сели после того, как мы уже заказали кофе, поэтому мы не могли уйти.
— Какая очаровательная хитрость. — Подошел гарсон, и он заказал кофе.
— Я думаю, что мы в безопасности, — сказала Лавиния, опираясь руками о стол и сосредоточенно изучая его. Ее позиция была приглашающей.
— Я буду внимательным и при первом появлении дракона пущу в ход свои магические силы, чтобы стать невидимым.
Лавиния. рассмеялась, откинув назад голову и демонстрируя свои превосходные зубы.
— А теперь вы должны рассказать мне о замке Ламазон. Его правила очень строгие?
— До известной степени… но не так плохи, как в школе, — сказала Лавиния.
— Что вас очень устраивает?
— О, конечно, — сказала я. — Это позволяет нам выходить в город, как сейчас.
— И встречать интересных людей, — улыбаясь ему, добавила Лавиния.
Мы разговаривали. Он задавал много вопросов о нас и о школе и в свою очередь сообщил нам, что он граф Боргассон. Его замок находится примерно в пятидесяти милях отсюда. Он один из тех, что уцелели после Революции.
— Как Ламазон, — вставила я.
— Да… так же. — Он улыбнулся мне грустной улыбкой, но не мог надолго отводить взгляд от Лавинии.
Во время этой первой встречи он представился как аристократ, имеющий замок примерно в пятидесяти милях отсюда, большое имение, включающее виноградники. Он был молод, не женат; его отец умер, и он унаследовал титул и огромное имение.
— Закончились мои студенческие дни, — сказал он. — Теперь я должен стать серьезным.
Это было настоящим приключением. Я была уверена, что Лавиния наслаждалась всем этим, особенно потому, что он ясно показал, что из нас именно она привлекла его внимание.
Когда мы увидели направляющуюся к нам мадемуазель, мы с невинным видом встали, пробормотали «до свидания» нашему красивому компаньону и присоединились к другим в карете.
Когда я поднималась в карету, то увидела, что Лавиния обернулась. Граф поднял руку в ответ. Пока мы возвращались в замок, Лавиния тихонько улыбалась.
Мы вновь встретили графа, когда в следующий раз отправились в город, и он пил с нами кофе так же, как и в прошлый раз. На этот раз он сел рядом с Лавинией. Мы много веселились и болтали.
