Кое-как выбравшись из платья, я забралась под вожделенное одеяло. Засыпала на мокрой подушке, и, к счастью, мне ничего в эту ночь не приснилось.
— Что там? — выйдя в коридор, холодно спросил Эдгар и взял протянутую тайным советником папку с документами.
Возможно, Аргран и не заслуживал такого тона, но его появление было совершенно не вовремя.
— Это приказы на ментальные допросы прислуги и приближенных к невестам, — ровно пояснил советник.
— Жду в кабинете, — сказал король и активировал портал, в мгновение ока оказавшись в знакомых стенах.
К приходу советника Эдгар успел просмотреть список и вычеркнул несколько имен. Остальные бумаги заверил своей подписью и магической печатью.
— Сериона и его помощниц уже допрашивали, это раз. Слушать его вопли о недоверии по второму кругу я не хочу, это два, — пояснил свое решение король и вернул папку советнику. — Девушки связаны с ним договором, а он мне едва ли не клятву на крови уже предлагает. Для нашего гордого стилиста нет ничего важнее репутации.
— Как пожелаете, ваше величество, — не стал спорить Аргран, хотя по напряженно поджатым губам можно было легко догадаться, что с доводами он не согласен.
— Что-нибудь нашли на месте взрыва?
— Улик крайне мало. Лишь пара осколков от предположительно темного артефакта. Судя по всему, работает тот же проклятийник, а через кого он подкидывает свои творения, надеюсь, помогут выяснить допросы.
— Либо завтрашнее испытание на исключительную верность, — хмуро заключил Эдгар.
— Не доверяете своим невестам? — довольно улыбнулся Аргран. — А я думал, что прочно занял место главного параноика.
— Не издевайтесь, дядя, — устало поморщился Эдгар. — В последнее время мы столько предателей нашли, что остались единицы, кому я могу доверять.
— И одна из них Мариэлла. — Голос советника остался ровным, но в глазах проскользнуло недовольство данным фактом.
— Да, и она в том числе, — с нажимом произнес король. — Не понимаю, что тебе не нравится. Девушка принесла клятву на крови, ни секунды не сомневаясь в этом решении. Разве это плохо?
— Нет, для работы это очень хорошо. Но вы слишком приближаете к себе эту темную, — холодно сообщил очевидное Аргран.
— Ее зовут Мариэлла. И что значит «слишком»? — опасно прищурившись, переспросил Эдгар. — Разве это не часть нашего плана по привлечению к ней особого внимания?
— Несомненно. Но мне кажется, вы проявляете излишнее внимание и заботу к девушке, — куда более дипломатично и обтекаемо выразился Аргран. Сейчас было не самое подходящее время вызывать недовольство молодого короля и вступать с ним в бессмысленный спор из-за какой-то пешки.
— Мариэлла неглупа, Аргран. Возможно, сейчас она не сильно задумывается о своем будущем, но чем ближе окончание отбора, тем чаще ее будут посещать эти мысли. И боюсь, ничего хорошего для себя она не увидит. Как думаешь, как сильно понизится от этого ее трудоспособность?
— Она дала клятву, так что отказаться от обязанностей не сможет.
— И не станет, но желание и рвение исчезнет. И в итоге что-то просто не попадет в поле ее зрения, — парировал Эдгар. — Пока она чувствует, что важна, что за нее переживают, она будет отчаянно сражаться за наши цели.
Доверчивость рыжеволосой проклятийницы до сих пор обескураживала Эдгара. Несмотря на то что она жила под гнетом тихой ненависти остальных людей, стоило только проявить к ней дружелюбие, и из-под корки внешней отстраненности появлялся ребенок, который готов был радоваться даже самой малости. Это обезоруживало, и доводы разума отступали перед желанием окружить хрупкую девушку заботой.
— Согласен, но все же будьте осторожны. Женщины бывают куда коварнее и хитрее мужчин. И даже клятва крови перед ними бессильна. А Мариэлла по сути своей темная, ей это присуще куда больше, чем всем прочим.
Эдгар нахмурился. Все в душе восставало против слов советника, но и отринуть их правоту он был не в силах.
— Совсем скоро вам предстоит сделать выбор среди невест. Стоит ли играть с той, которой среди них не окажется?
— Обойдемся без нравоучений, Аргран. И забудь о своих планах по устранению Мариэллы по окончании отбора. Она останется при дворе.
На лице советника не дрогнул ни один мускул, а отстраненное выражение застыло каменной маской. Это куда красноречивей говорило о его несогласии, но данная много лет назад клятва верности короне не позволяла ему пойти против слова короля.
Однако в голове советника уже зрел новый план, который вполне устроит всех.
— Как прикажете, ваше величество, — чинно поклонился он. — Разрешите идти?
— Да. И как появятся результаты допроса, сразу присылай их мне.
— Слушаюсь.
Когда за советником закрылась дверь, Эдгар нервно постучал пальцами по дубовой столешнице и резко встал. Его целью был скрытый среди книжных стеллажей бар. Ему срочно требовалось хоть немного расслабиться, иначе о сне можно было и не мечтать.
Налив прозрачную жидкость в широкий стакан, Эдгар сделал большой глоток и с каким-то мазохистским удовольствием насладился тем, как горький напиток стекает по пищеводу и теплом гнездится в желудке.
Да, был другой способ расслабиться и отвлечься от государственных проблем, но в последнее время любовницы вызывали больше подозрение, чем желание. Ни одна еще внятно не ответила на вопрос, почему так рвется к нему в постель и не хочет попытать удачи в гонке за короной. Все они хотят только одного: теплого местечка при дворе и подарков за красивые глаза.
Эдгар сделал еще один глоток и поморщился.
«Наверное, все же не зря предок придумал этот демонов отбор. Вот только мне им стоило озаботиться несколько раньше».
Если бы он еще пять лет назад согласился на предложение отца задуматься о выборе жены, сейчас бы страна не трещала по швам. А может быть, предатели все равно добрались бы до его родителей и куда менее опытный наследник им был бы больше на руку.
Воспоминания о погибших родителях заставили вновь наполнить бокал.
Защита королевской семьи сильна, но вдали от Кристального Грота и ее можно пробить. Так и случилось в одной из поездок с официальным визитом к союзникам.
Конечно, преступников нашли и казнили, но легче от этого не стало, а паранойя в голове Эдгара только укрепилась.
«Теперь я даже собственных невест подозреваю, — горько усмехнулся он собственным мыслям. — Кроме одной…»
Перед внутренним взором снова появился образ Мариэллы. Хрупкая и в то же время невероятно сильная духом. С ней было легко разговаривать, приятно видеть ее застенчивость и смущение. А когда она забывала про осторожность и этикет, то забавно дерзила, на что уже давно никто не осмеливался по отношению к королю. Такая живая. И единственная, кто искренне переживает за него. И объяснить с помощью логики, почему она такая, не получалось. От этого притягательность рыжей проклятийницы только возрастала.
