«Не бывать этому!» — рявкнула я.
Сила браслета уже закралась в каждую клеточку, подогревая Тьму в моей крови. И сдерживать ее я не собиралась. Я дала клятву, преступить которую не могла. Всеми возможными способами я должна была предотвратить предательство собственного тела.
«Будь ты проклят!»
Сила хлынула с кончиков пальцев, окружая нас с пастырем ядовитой черной дымкой. Вокруг святоши вспыхнуло сияние светлого щита, блокирующее мою магию. В ответ он перекрыл мне кислород, просто не позволяя вдохнуть.
Перед глазами поплыли кровавые круги.
— Да покарает темную Свет Создателя! — воскликнул Монитий, а над его поднятым вверх пальцем начала разгораться белая шаровая молния.
«Эдгар! Помоги!» — в отчаянии позвала я. Браслет и татуировка горели серебром в окружающей меня темноте. Так знакомо…
На раздумья я не потратила и доли секунды и мысленно попыталась нащупать связующие меня с королем нити.
«Я здесь, Мари», — раздался в голове спокойный голос Эдгара, и меня подхватили сильные руки.
Шаровую молнию пастыря встретил мощный щит короля. По нему пробегали серебристые и угольно-черные молнии. Пастыря же охватило алое сияние дворцовой защиты, лишая возможности ответить новым заклинанием.
Внезапно легкие отпустило, и я смогла вдохнуть, но при этом рука метнулась к горлу короля. Данная пастырем установка продолжила действовать!
Эдгар неуловимо быстро надавил на болезненную точку у основания моей шеи, и мир моментально исчез.
Так грубо усыплять невесту Эдгару не хотелось, но, если бы он промедлил еще немного, вполне могло сработать возмездие за нарушение клятвы. От одной мысли, что подобное могло произойти, он вспыхнул от гнева. Хотелось разорвать на сотни кусочков пастыря, посмевшего использовать Мари в своих делишках.
В том, что Монитий был предателем, сомнений не осталось. Благодаря ментальной связи Эдгар успел считать из сознания девушки последние события.
— Аргран! Вызывай ментальщиков. Срочно нужен ментальный допрос жрецов. Они утратили доверие короны.
— Ваше величество! — позвал скованный алой клеткой Монитий. — Вы неправильно поняли! Я пытался защитить вас от предательства этой темной. Когда я раскусил ее план, она попыталась меня убить!
Эдгар криво усмехнулся:
— Не унижайтесь еще больше, пастырь. Я прекрасно видел, что произошло. И единственное, что останавливает меня от немедленной казни, это желание подвергнуть вас самому глубокому ментальному допросу, после которого ваши мозги превратятся в кисель.
Лицо Монития исказила гримаса бессильной ярости.
— Ты все равно не сохранишь Каленгор! Мое влияние слишком велико!
— Вы себя слишком переоцениваете, — снисходительно откликнулся Эдгар и уже развернулся к выходу. Спящую на его руках невесту следовало привести в чувство под наблюдением ментальщиков, чьи шаги уже слышались в примыкающем коридоре.
— Нет, это ты слишком самоуверен, — каркающе рассмеялся Монитий.
Находившиеся под стражей жрецы схватились за головы и закричали от боли.
Решение короля было молниеносным. Чтобы разорвать установленную ментальным магом связь со своими бывшими подчиненными, надо было избавиться от источника.
— Percaedo!
Клетка по приказу хозяина мгновенно сжалась. Алые прутья врезались в пастыря, разрывая его на сотни кусочков. Тело мужчины буквально взорвалось с неприятным чавкающим звуком, забрызгав пространство красной жижей.
Жрецы, получив свободу, бессильно повалились на каменный пол.
— Привести их в чувство, — приказал вновь прибывшим магам Эдгар. — Им еще проводить обряд.
— И поторопитесь, — добавил Аргран и развернул к Эдгару сияющий красной рамкой литтор.
На алом экране одно за другим сменялись экстренные уведомления. Из них становилось понятно, что в нескольких городах начались далеко не мирные акции протестов с лозунгами «Долой слабую власть!». В Кзарате митинг за отделение от Каленгора перерос в очередное кровавое столкновение со сторонниками существующих порядков. Столичное отделение тайной стражи то и дело сообщало о массовых несанкционированных сборищах и арестах зачинщиков. И апофеозом стала атака Антэрила на границе, не позволявшая оттянуть войска на наведение порядка внутри страны.
Эдгар с силой сжал зубы.
Монитий оставил после себя не только испачканный пол, но и кучу проблем. Пастырь не преуменьшал свое влияние. К речам жрецов прислушивалось много людей. Сколько среди проповедников было зомбированных, одному Создателю известно. Поэтому не приходилось удивляться ни тому, что резко вспыхнули бунты, ни тому, что вовремя среагировал Антэрил.
Король бросил короткий взгляд на спящую у него на руках Мариэллу.
«Ведь все планировалось иначе…» — с легкой горечью подумал Эдгар и опустил хрупкую девушку на пол.
Пора было приводить ее в чувство. Поговорить они вполне смогут и после всех неотложных дел.
Он коснулся кончиками пальцев лба Мариэллы и мысленно потянулся к укрепившейся между ними после совместной битвы ментальной связи.
«Мари».
Очнулась я резко. Вздрогнула всем телом и открыла глаза, чтобы увидеть склонившегося надо мной Эдгара. Перед внутренним взором промелькнули все недавние события, пробудив страх.
Я нервно прижала руки к груди. И те, к моему облегчению, послушались. На глазах против воли навернулись слезы.
— Прости… те, — пролепетала я. — Это все пастырь.
— Я знаю, — с легкой улыбкой ответил Эдгар и успокаивающе погладил меня по щеке, стирая сбежавшую по ней слезинку. — Не переживай об этом. Да и Монития больше нет.
Я прерывисто вздохнула, стараясь успокоиться. Безумно хотелось прижаться к любимому мужчине и укрыться в его объятиях, таких теплых и надежных.
Мне не пришлось ничего делать. Эдгар сам притянул меня к себе и уткнулся лицом в мою макушку. Я не стала отказывать себе в сиюминутном удовольствии и замерла, впитывая непередаваемое ощущение единения и заботы. Это все было здесь и сейчас, и я не желала задумываться — почему это происходит и что будет дальше.
Жаль, продлилось счастье недолго. Эдгар глубоко вздохнул и сказал:
— Нам надо закончить обряд и войти в Грот.
Я нашла в себе силы кивнуть и отстраниться. Приняв вертикальное положение, я попыталась осмотреться, но Эдгар крепко обхватил меня за плечи и направил в сторону двух бледных жрецов и обрядовой чаши.
— Не стоит туда смотреть, там еще не успели прибрать, — объяснил Эдгар свои действия.
Видеть, что осталось от пастыря, я точно не хотела.
— Мы готовы пройти обряд, — как только мы подошли к чаше, оповестил жрецов Эдгар. — И лучше сократите его до необходимого минимума, пресветлый пастырь Патрий.
