В 2008 году, на беду 20 тысяч белоозерцев, на их леса, поля и озера, расположенные недалеко от Москвы, положил глаз один московский авторитетный предприниматель, некто Дмитрий Барановский — «правозащитник», «летчик-истребитель», «снайпер-десантник», «герой-афганец» и прочее, прочее, прочее, по прозвищу «Беленький». Спустя четыре года он будет признан судом еще и вымогателем, и лжедоносителем, получив за все это 12 лет лагерей строго режима. Но пока «летчик-истребитель» еще свободно летал на своем авто по Москве и Подмосковью; несколько его фирм, оформленных на близких ему людей, при поддержке «кураторов» из ФСБ, а также знакомых из МВД и Генеральной прокуратуры, спокойненько занимались рейдерскими захватами, незаконной скупкой и перепродажей дорогой подмосковной земли, угрозами, шантажом, вымогательством, ложными доносами, фабрикацией уголовных дел в отношении несговорчивых конкурентов, бывших партнеров или чиновников.
Ничего нет удивительного и в том, что он находил поддержку у многих людей, наделенных властью. Да, приходится грустно повторять: человек слаб. А искушений много. И уж совсем не удивительно, что «герою-афганцу» в заполучении по дешевке белоозерских земель помогал сам глава Воскресенского района Юрий Слепцов — участник Афганской войны, бывший полковник, бывший президент хоккейного клуба «Химик», бывший соратник губернатора Московской области генерала Бориса Громова, бывший член партии «Единая Россия»… Бывший — потому что летом 2010 года (через год после описываемых событий) он будет пойман с поличным при получении взятки и посажен в Лефортово. Впрочем, Слепцов и там не станет терять времени понапрасну и, будучи по природе человеком сильным, а также членом общественной организации «Боевое братство», так закошмарит одного своего сокамерника-кавказца, что тот напишет признательные показания. Испуганный кавказец, правда, при первом же появлении в суде от своих показаний откажется, но «активная помощь правоохранительным органам» и «твердая гражданская позиция» мэра-коррупционера не останутся незамеченными, и через два года суд приговорит его… к штрафу.
И вот в 2008 году, заручившись поддержкой этого человека, его молодой «однополчанин» Беленький начал операцию по скупке и перепродаже земельных паёв искусственно обанкроченных совхозов Воскресенского района. А когда этому стал мешать глава поселка Белоозерский Андрей Жданов, не только воспевавший родную землю в своих лирических стихах, но к тому же еще и выступавший с резкой критикой мэра Слепцова, последний помог «снайперу-десантнику» убрать назойливого оппонента, упрятав его за тюремную решетку — подальше от белоозерских полей.
Кто как может здесь время проводит,
Я учусь (в чём отстал на свободе).
Не курю, не «торчу», не «шныряю» —
Свой словарный запас расширяю.
Перед сном, покрестясь на иконку,
Не в кровать я ложусь, а на «шконку»,
А с утра нет мне долюшки краше,
Чем всех раньше успеть на «парашу».
Иль «дальняк», это суть не меняет,
Всё равно оно тем же воняет.
Не такая уж головоломка:
Суп — «баланда», а миска — «шелёмка»,
Обыск — «шмон», ну а карцер здесь кличут
Романтическим именем — «кича».
С допотопных времен так ведётся:
Главный опер здесь «кумом» зовётся,
И, знать, чувствуя дома утрату,
Называют все камеру «хатой».
Ну а дверь, догадаетесь сами,
Называется здесь «тормозами».
В каждой «хате» есть вождь настоящий,
Называется просто — «смотрящий».
Но дерзить со «смотрящим» не стоит,
Он любого «нагнёт» и «построит».
Все ошибки в словах иль делами
Называются здесь «косяками».
За «косяк» вам по первости скажут,
А потом и примерно накажут.
А из «хаты» своей «ломанешься»,
Навсегда «ломовым» прозовёшься.
И поскачет «объява» по «хатам»,
Нет преграды тюремным почтамтам.
Между окон с великой сноровкой
Потайные продеты верёвки.
По верёвкам мешочки гоняют,
Их красиво прозвали «конями».
В этой почте премудростей много,
А зовётся все просто — «дорога».
От ментовской спасаясь погони,
По «дороге» проносятся «кони».
«А-у-е!» — значит «хата» на связи,
Крик: «Пойдём!» — «конь» в окошко вылазит,
И помчался к окошку другому,
Как доскачет, сигналят: «Груз дома!»
Вот про эти про все заморочки
Я хотел вам черкнуть эти строчки.
Может, вышло чуть-чуть «некузяво»,
Но зато не письмо, а «малява».
Скупка земельных паев проходила организованно и осуществлялась на подставных лиц из числа самих же пайщиков. Затем производилось изменение разрешенного вида использования этих земель, после чего участки перепродавались приблизительно в пятьсот раз дороже. Это — общая схема.
В итоге по этой схеме на территории Белоозерского были мгновенно скуплены все свободные земли. А в качестве подставного лица использовалась местная пенсионерка — бабушка — божий одуванчик, проработавшая всю жизнь в совхозе простой рабочей. Обычно у нее не хватало пенсии на нормальное житье-бытье, а тут вдруг якобы какой-то таинственный «тимуровец» (с распространенной кавказской фамилией) одолжил ей сотню тысяч долларов. И старушка в одночасье стала миллионершей, прячась от любопытных земляков и журналистов за спинами вооруженной автоматами охраны.
А потом в Белоозерском, под раскаты осеннего грома, вдруг объявился сильно облысевший молодой человек в хорошем костюме и с деликатными манерами, который сообщил возмущённому откровенным жульничеством с землей Андрею Жданову, что является одним из руководителей московской фирмы с ничего не говорящим названием, «представляющей интересы собственницы 3000 гектаров близлежащей земли».
— Моя фамилия Грабовский, — ласково улыбаясь, сказал молодой человек и скромно присел на краешек стула в кабинете Жданова. — Я слышал, что у вас есть какие-то претензии к нашему плану застройки и продажи этих земель. И мы готовы учесть все ваши замечания…
А замечания Жданова сводились к следующему.
Перевод тысяч гектаров земли под жилую застройку означал увеличение населения поселка более чем в два раза. Все это требовало существенного изменения инфраструктуры, строительства детских садов и школ, создания новых рабочих мест. Но эти вопросы «представителями собственницы» даже не поднимались и, что было особенно странным, совершенно не волновали руководителя района Слепцова, который уже чуть было не издал распоряжение о переводе земель под жилую застройку, да неожиданно вмешался Жданов и все нарушил. Он настаивал на разработке генерального плана поселка. И только после этого, по его мнению, можно было разрешать там новое жилищное строительство. А генплан — это и деньги (которых у администрации поселка не было), и время.
