Зачернели во дворе
Курточки на вате,
На прогулку очередь
Сто девятой хате.
Эх, погодка хороша!
Дворик шесть на десять,
Полетела бы душа
За стальные сети.
Здравствуй, красно солнышко!
Здравствуй, небо синее!
Ты и за решеткою
Мне всего красивее.
Каждой клеткой чувствую
Сладкую истоминку,
Так коктейли чудные
Пьют через соломинку.
Пацаны бывалые
Курят, ржут, беседуют.
Трут проблемы малые,
На судьбу не сетуют.
Вон футбол устроили:
Мяч, из тряпок крученный,
Технику освоили —
И не надо лучшего.
У меня пониже класс —
Новичок, в натуре.
Не набит пока что глаз
В этой физкультуре.
Дверь засовом лязгнула,
В петлях заворочалась.
С вами поболтал бы я,
Да прогулка кончилась.
Спустя несколько месяцев следователи сообразили, что покушение Ждановым на получение взятки «за изменение разрешенного вида использования земель», которое вообще никогда не входило в его компетенцию и было произведено Слепцовым за три месяца до передачи денег Черникову, выглядит неубедительно.
И Жданову переквалифицировали обвинение, заменив статью о взятке на менее тяжкую — мошенничество.
Взятка — коррупционное преступление, и статья — позорная. По крайней мере, именно такой ее воспринимал Андрей Жданов.
— Мне неприятно и стыдно, когда приходится в тюрьме называть свою статью, — неоднократно говорил он.
Когда же следствие переквалифицировало ему обвинение, я пошутил:
— Теперь, Андрей Александрович, вы оказались в одной компании с Климентьевым, Коняхиным и Ходорковским… И это не самая плохая компания!..
Но маленькая промежуточная победа оказалась пирровой, так как в отличие от «взятки» дело о «мошенничестве» не подлежало рассмотрению в суде с участием присяжных (а мы на это очень рассчитывали). И в результате дело по обвинению Жданова и Черникова было направлено в Басманный районный суд Москвы, где оба подсудимых на себе испытали, что такое есть «басманное правосудие», символизирующее полное отсутствие правосудия как такового.
Хорошо сидеть на киче,
На проверку раз покличут,
А потом весь день один —
Полный в хате господин.
Хошь сиди на табурете,
Хошь лежи на табурете,
Хошь пляши… на табурете —
Варианты не в запрете.
Все надёжно и толково,
Табурет в плиту вмурован,
Чтоб не грезилось руке
Кого треснуть по башке.
Все удобства как в квартире,
Только все в одном сортире,
Чтоб не тратилось труда
На ходьбу туда-сюда…
— Меня обвиняют в мошенничестве, — говорил в суде Жданов, обращаясь к Грабовскому. — Обвиняют в попытке завладения вашими средствами путем обмана. Но разве я давал вам какие-либо ложные обязательства?
— Когда вы раскритиковали нашу программу строительства… — мямлил в ответ Грабовский. — А также последующие статьи в газете были восприняты мной как обман…
— Но я там говорил о недопустимости строить жилые дома на заливных лугах, затопляемых в весенний период. Разве это обман? Я говорил о необходимости расширять инфраструктуру поселка, планировать и строить не только жилые дома, но и объекты соцкультбыта. Разве это обман?..
— Я воспринимал все это как обман, — стоял на своем потерпевший Грабовский, вопросительно косясь на гособвинителя.
— В чем именно я ввел вас в заблуждение? — спрашивал Жданов свидетеля Цилюрик.
— Не помню, — отвечала «юрист фирмы». — Следователь оценил, что вся совокупность доказательств по делу дает мне повод говорить, что вы ввели нас в заблуждение…
Как говорится, без комментариев.
Но, несмотря на все это, а также на показания многих других свидетелей и официальные документы, начисто, казалось бы, опровергавшие обвинение, судья Басманного суда Наталия Дударь просто перенесла в приговор текст обвинительного заключения от строчки до строчки, как это делали ее коллеги-судьи в советские времена. В итоге получилось, что как будто бы никто ничего здесь и не говорил, да и самого судебного процесса вроде как бы и не было…
Нет, я далек от мысли защищать и оправдывать любого из своих подзащитных после того, как завершился суд над ним. Но в случае со Ждановым я готов вновь и вновь заявить и даже крикнуть: этот человек невиновен!..
[4] И здесь имеет место не просто судебная ошибка, но преступление против правосудия. Преступление, за которое рано или поздно должны ответить все, кто был к нему причастен.
Но такие преступления, к сожалению, не являются у нас редкостью. Вы знаете, сколько, например, стоит возбуждение уголовного дела? А сколько стоит его прекращение?..
И вы ходили когда-нибудь в тюрьму?..
Последним стихотворением, написанным им в заключении, было вот это:
Зарделась «Песня осени»,
В листве златые проседи,
И паутинки носятся,
Грачи про юг кричат.
Давно пора отчаливать,
Да не спешат начальники
Мне вольную с печатями
Казёнными вручать <…>
Испета «Песня осени»,
Берёзы ситцы сбросили,
Стоят осинки босые,
За далью видно даль.
Грачи на юг умчалися,
А я на шконке чалюся,
И вовсе не печалюся.
А на хрен мне печаль!
