Книга Адвокат дьяволов. Хроника смутного времени от известного российского адвоката, страница 82. Автор книги Сергей Беляк

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Адвокат дьяволов. Хроника смутного времени от известного российского адвоката»

Cтраница 82

* * *

Мне часто приходилось в те годы слышать от представителей правоохранительных органов, что НБП по многим признакам напоминает ОПС (организованное преступное сообщество). Но разве в каком-нибудь ОПС было бы возможно то, что произошло с Курасовой? Тем более что Марина являлась организатором акции!..

Разве в ОПС могло быть такое, чтобы адвокаты, не изучив материалы дела, заранее заявляли подзащитным, что приговор будет не только обвинительным, но все они получат еще и большие сроки наказания? А в случае с НБП такое было! За что группа «партийных» адвокатов получила от подсудимых коллективное прозвище «Пять-лет-общего», которое затем закрепилось только за одним из них — тем, кто наиболее часто высказывал это пророчество ребятам их родителям.

Разве с ОПС могло такое произойти, чтобы адвокат, собрав родных и близких подсудимых, заявил им, что «нужно потянуть рассмотрение дела до осени, потому что журналисты разъехались в летние отпуска»?.. А на процессе «декабристов» такое звучало.

Да, иногда можно потянуть рассмотрение в суде того или иного дела. Но это бывает в тех редких случаях, когда, к примеру, защита ожидает появления какого-нибудь важного свидетеля. Но не журналистов же с морских курортов!

Для любого ОПС пиар не важен, даже вреден, но важно спасение людей, важно получение ими минимальных сроков наказания и скорейший выход на свободу. А для НБП, как, впрочем, и для любой другой политической партии, наоборот, необходимы и пиар, и свои герои.

Так, в 1994 году Владимир Жириновский на одном из заседаний своей фракции в Думе объявил, что планирует отправить делегацию ЛДПР в Ирак, по приглашению Саддама Хусейна. Я видел растерянные лица депутатов, которые робко напомнили своему лидеру, что существует воздушная блокада Ирака и лететь туда сейчас чартерным рейсом из России крайне опасно.

— Ничего, — сказал Владимир Вольфович без тени улыбки на лице (хотя, конечно же, он шутил), — собьют американцы самолет, мы вас похороним со всеми почестями в кремлевской стене, и рейтинг партии взлетит еще больше.

(При этом сам он собирался добираться до Багдада более надежным путем — через Йемен.)

Да, Вольфович шутил, но в каждой шутке, как известно, есть доля правды. И для его партии на роль героев сгодились бы даже жертвы авиакатастрофы. Цинично? Да. Но кто сказал, что политикой занимаются наивные простаки в белых перчатках? Кто так считает, пусть приведет пример.

И НБП в этом ничем не отличалась от других партий.

Однако специально отправлять ребят за решетку никто, разумеется, не собирался. Но уж коли так случилось, то партия, естественно, использовала данную ситуацию в своих пропагандистских целях. И правильно делала.

Только не нужно было в эту политическую игру втягиваться адвокатам, обязанность которых заключалась как раз в прямо противоположном — в помощи подзащитным скорее обрести свободу. А процесс и без того шел бы долго — само количество подсудимых (39) и их защитников (26) свидетельствовало об этом!

И здесь так называемым «партийным» адвокатам следовало бы, наоборот, публично потребовать от суда и властей невозможного — скорейшего рассмотрения дела! И это с энтузиазмом восприняли бы как сами подсудимые, томящиеся в тюрьмах, так и их обеспокоенные родственники.

А подсудимые в глазах общественности уже были героями. Этого не требовалось доказывать долгим процессом. И победу в суде все неминуемо восприняли бы как победу партии. Чего и надо было добиваться, а не поддаваться панике и заранее готовить людей к поражению.

Однако «партийные» адвокаты так увлеклись политикой, что с первого дня процесса начали воевать с… властями страны, но не с гособвинителями, которым своими необдуманными ходатайствами только помогали. И еще избрали объектом для нападок судью, вместо того чтобы дать ему возможность быть арбитром в состязании с обвинением.

И остальные 22 защитника оказались заложниками бурной деятельности этих четырех молодцов, потому что Кодекс адвокатской этики не позволяет адвокатам выступать против своих коллег. Даже если те несут в суде полную ахинею или занимаются откровенными провокациями.

И двум десяткам адвокатов, обалдевшим от увиденного, оставалось только возмущаться и жаловаться друг другу. Но жаловались и родители подсудимых, что в итоге заставило приехать в суд председателя Адвокатской палаты Москвы Генри Резника. Тогда публика и журналисты так и не поняли, зачем он приезжал. А некоторые даже сдуру подумали, что Генри Маркович хотел «попиариться» на фоне этого громкого процесса. И такое бредовое предположение поддерживали, кстати, сами «адвокаты партии». Но приезжал-то он совсем для другого: попытаться урезонить именно их — наших коллег, возомнивших себя политиками. Резник пытался уговорить их подумать лучше об интересах своих подзащитных, чем об интересах партии, у которой есть Эдуард Лимонов и те люди, кто просто обязан был о ней думать.

Но что нам мнение какого-то Резника! Что нам мнение Беляка или даже 22 адвокатов! Мы и сами с усами, хотя и без усов. И в итоге все получилось как в поговорке про дурака, которого заставили молиться Богу. Поэтому и неудивительно, что подавляющее большинство родственников подсудимых негативно относились как к «партийным» адвокатам, так и к Лимонову.

«Эдуард, — в сердцах говорил я ему, — представь, что было бы, если бы я вот так же, как сейчас они, выступал в Саратове! И затягивал бы процесс, чтобы поднять еще больший шум в прессе. Как бы ты отнесся ко всему этому, когда сидел в Саратовском централе и каждый день мучился от жары или холода в автозаках? Как бы чувствовала себя мать Аксенова, если бы я, не зная материалов дела, внушал ей, что Сергей получит, к примеру, десять лет лагерей? Или, может быть, мне стоило пустить все на самотек? Тянуть саратовский процесс пару лет, заявляя бесконечные, необоснованные отводы судьям и прокурорам, выступая с глупыми ходатайствами? Чтобы в итоге ты получил лет пятнадцать-двадцать. Но зато была бы бешеная реклама партии! А я ездил бы к тебе в колонию и пиарился, размахивая твоими зэковскими штанами, как знаменем…»

(Что впоследствии и делали, к примеру, адвокаты Ходорковского.)

Эдуард все понимал. Но в какой-то момент он уже и сам утратил контроль над ситуацией: «партийные» адвокаты, опираясь на его изначальную поддержку и авторитет, постепенно перестали внимать любым разумным советам и замечаниям других своих коллег. А я мотался между Иркутском и Москвой, не имея возможности часто встречаться с Лимоновым, и даже не догадывался об этой ситуации. И только в суде, увидев и услышав все сам, узнав от родителей и коллег, чем занимаются и к чему призывают подсудимых, пока меня нет, эти защитники, я вступил с ними в открытое противостояние.

* * *

Да, я никак не предполагал, что мне в этом процессе придется тратить силы и нервы не только на борьбу с гособвинением, но еще и с маленькой группой своих коллег, которым повышенное внимание прессы, казалось, просто снесло головы. Ощущалось, что некоторым из них еще и не дает покоя моя известность среди нацболов. Я не хочу называть их имен, потому что то, что они тогда делали, хотя и возмущало меня, но выглядело каким-то мальчишеством. Большинство из них действительно были молоды, и где они теперь — никто и не знает. Но я надеюсь, что тот процесс все-таки послужил им уроком, необходимые выводы из которого они, думаю, для себя сделали.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация