Книга Адвокат дьяволов. Хроника смутного времени от известного российского адвоката, страница 83. Автор книги Сергей Беляк

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Адвокат дьяволов. Хроника смутного времени от известного российского адвоката»

Cтраница 83

Посудите сами, разве можно представить себе ситуацию (тем более по делам ОПС или по любому резонансному делу), чтобы адвокаты подговаривали подсудимых устроить «акцию протеста судье», одновременно встав со своих мест и повернувшись к нему задом?!. А «партийные» адвокаты собирались такое устроить судье Алексею Шиханову. И только мой неожиданный приезд в Москву и резкое, категоричное «нет», поддержанное 22 защитниками, остановили это безумие, расплачиваться за которое пришлось бы всем подсудимым, включая и девушек. И вот тогда уж точно они все получили бы по «пять лет общего».

Подобных глупостей на процессе «декабристов» было немало, хотя до таких фортелей, что выделывали некоторые из «партийных» адвокатов в суде по делу Минздрава, здесь, слава богу, не дошло. К примеру, никто из них не заявил судье или прокурорам, что «ножичков у нас на всех хватит».

Но тот из них, кто такое однажды ляпнул судьям Тверского суда (а мне об этом рассказал впоследствии один из них), здесь удивил тем, что «настучал» на меня и адвоката Алексея Завгороднего начальнику конвоя: дескать, уберите их от клеток, «они разговаривают со всеми подсудимыми, включая моего подзащитного!..»

Остальные «адвокаты партии» в этот момент поглядывали на происходящие со стороны, ожидая, что из всего этого получится.

А ничего не получилось. И не могло получиться. Менты, повидавшие много разного в судах, удивленно пожали плечами, с сочувствием посмотрев на нас с мэтром Завгородним, мы сказали тому болвану со значком НБП на лацкане пиджака: «Пшел нах!», и он с миром пошел в указанном направлении (представьте, что было бы с ним, если бы судили не членов НБП, а ОПС!)

Но почему же он на такое решился? Ведь мы просто объясняли подсудимым, что все идет нормально и при таком ходе процесса большинство из них выйдут на свободу.

— Сергей Валентинович, вы чего, серьезно? — недоверчиво спрашивали ребята.

И нам с Завгородним приходилось разъяснять им буквально на пальцах, почему мы так считаем: нормальные в целом показания свидетелей, отказ потерпевших от возмещения ущерба, хорошие результаты экспертиз, благожелательный настрой гособвинителей и судьи…

— Но для этого, ребята, — говорили мы, — нельзя допускать ошибок вам самим. И в частности, надо тщательно продумать то, какие показания вы будете давать суду. От этого многое зависит.

А четверо «партийных» адвокатов, защищавших пять или шесть человек из 39-ти, именно в те дни распространили среди всех подсудимых отпечатанный на маленьких листочках бумаги текст, в котором рекомендовалось не давать вообще подробных показаний суду. При этом данный текст начинался многозначительной, но абсолютно лживой фразой: «Общая позиция защиты…», которая смутила умы всех подсудимых.

И мы с Завгородним и другими адвокатами, возмущенные такой беспардонностью наших коллег, вынуждены были объяснять подсудимым, что никакой общей позиции защиты по данному вопросу нет.

— Давать или не давать суду показания, — говорили мы ребятам, — дело каждого из вас. Однако если вы, включая тех, кто уже признался в организации акции, заявите, что не знаете, кто, к примеру, блокировал сейфом дверь в кабинете Общественной приемной, то суд, лишенный возможности индивидуализировать ответственность каждого из подсудимых, может просто размазать ее на всех поровну — как масло размазывают по всей булке. Но ведь большинство-то из вас не дотрагивались до мебели, и уж девушки — точно. А напишут в приговоре, что делали это все. Именно так и зарабатывают скопом по «пять лет общего». Вы этого хотите?.. А случай с тем же сейфом, уверяем вас, не прибавит никому срока наказания, потому что уже установлено — ни сейф, ни мебель повреждены не были. Он просто свидетельствует о степени активности участников акции и, если хотите, правдивости ваших показаний, то есть вашей честности…

Тут следует пояснить следующее. Ребята блокировали дверь кабинета Общественной приемной только после того, как им стало известно, что сейчас начнет действовать ОМОН. А как он действует, ломая и круша без разбора всех, кто ему попадается на пути, ребята уже знали по опыту. И заблокированная сейфом дверь немного сдержала порыв омоновцев сразу же жестко разделаться с «захватчиками». Постепенно отодвигая сейф, милиционеры могли видеть спокойно сидящих на полу кабинета нацболов — девочек и мальчиков, руками закрывающих свои головы.

— Вы не побоялись прийти в приемную президента, и те, кто организовал акцию, не испугались признаться в этом. Вы заявили суду, что ни о каком захвате власти не помышляли, массовых беспорядков не совершали, но действовали исключительно по политическим мотивам. Так почему же те из вас, кто просто передвинул в кабинете мебель, чтобы закрыть вход и освободить место на полу для ребят, боятся сейчас рассказать об этом?..

Когда начались допросы подсудимых, один из них, нижегородец Юрий Староверов, неожиданно для всех признался, что именно он решил заблокировать входную дверь кабинета Общественной приемной старым сейфом. Следом за ним еще несколько ребят, один за другим, заявили суду, что помогали Староверову. Суд, как мы и предсказывали, никому из них не вменил данные действия, как отягчающие их вину обстоятельства, и все эти ребята, получив условное наказание, были освобождены. Не говоря уж об остальных простых участниках и участницах акции — тех, кто, кроме хорового чтения мантры «Нам нужна другая Россия!», вообще ничем не нарушил заведенного порядка и унылой тишины Общественной приемной российского президента.

Одной из них была Аня Назарова — та самая «девочка-припевочка», позаботиться о которой просили меня в самом начале расследования Женя Тараненко и Алина Лебедева.

Еще до того, как Аня дала показания в суде, я рассказал ее историю журналистке Анне Политковской.

Та часто приходила на заседания суда по делу «декабристов», публикуя затем в «Новой газете» свои взволнованные статьи. В перерывах между заседаниями мы ездили с ней в один ближайший итальянский ресторанчик на Мичуринском проспекте, где за обедом я расспрашивал ее о командировках в Чечню, а она меня — о моих подзащитных-нацболах.

И вот как-то раз, сидя с Политковской за обеденным столом и неторопливо обсуждая ход процесса, я поведал ей то, каким образом оказалась среди «декабристов» студентка-первокурсница Аня Назарова.

А дело было так.

Вечером, накануне акции, ей позвонил живший неподалеку приятель-нацбол Сережа Рыжиков и пригласил принять участие в завтрашнем мероприятии.

— Будет полно наших ребят и журналистов, — сказал он.

Аня тоже состояла в рядах партии и довольно часто появлялась на различных ее акциях, митингах и шествиях. Там ее, как и других симпатичных, ярких девушек, постоянно фотографировали на фоне красных флагов и черных транспарантов с символикой НБП, что Ане и девушкам, разумеется, нравилось. В этом, в принципе, и заключалась вся ее «партийная работа». А пришла она в партию точно так же, как и многие другие ищущие себя молодые люди ее возраста — благодаря друзьям и знакомым, читая газету «Лимонка» и книги Лимонова, восхищаясь эстетикой НБП с ее яркими знаменами и не менее яркими акциями.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация