На что Лариса махнула рукой, выдав:
— Номинально. Так что? Расклад ясен? Возражения есть?
У меня было их еще полно. Но…
— Вероника! Мы вынуждены согласиться, она не оставила нам выбора.
Вова… Мой Вова… Он тащил два чемодана. Свой и ее, Ларискин. Увидев шок, отразившийся на моем лице, любимый спокойно сказал:
— Не заводись, Вероника. Сегодня все слишком устали, а завтра мы отдохнем и снова обговорим сложившуюся ситуацию. Тогда и придем к консенсусу.
— То есть ты поедешь с ней? — У меня опустились руки.
Лариса развернулась к выходу и пошла, виляя бедрами.
— Вот и молодец, — сказала она на ходу, — за мной, Селиванов. Нас должны встречать. Пока, неудачники!
Вова хмурился, когда наши взгляды встретились. Но, пожав плечами, пошел за Лорой.
— Так надо, — шепнул, проходя мимо. — Завтра…
— Селиванов! — нетерпеливо крикнула Лариса.
И он ускорился, спеша за ней.
— Я не понимаю, — проговорила растерянно. — Что происходит?
— Естественный отбор, — последовал ответ от Данилова, хотя его никто не спрашивал. — Лора решила эволюционировать за счет очкарика. Выживают самые хитрожопые, ты разве не знала? Про это еще Дарвин говорил.
Я медленно обернулась и посмотрела на самодовольную рожу Никиты.
Меня затошнило.
— Ну-ну, — он издевательски погладил меня по голове, — только не реви. Хочешь, возьму твой чемодан? Предложение все еще актуально. Как там твой чудик говорил? Придем к консенсусу, Вероничка?
Я чуть прикрыла глаза и как никогда ярко и красочно представила себе человекоубийство. Но если раньше эти картинки приходили ко мне только темной ночью, после ужастиков и в качестве страшилок, то теперь все было совсем иначе! О да-а-а, совсем иначе! Теперь жертвой был один наглый блондин. Прямо-таки тянулись руки к сильной шее этого морального деграданта. Или лучше чулками придушить? Говорят, просто отлично получается…
— У тебя такой огненный взгляд… просто ух! — с лучезарной улыбкой восхитился Данилов. — Искри-и-ит.
Мои кровожадные мысли свернули с удушения на сожжение.
Никита лишь усмехнулся, щелкнул меня по кончику носа и, подхватив ручку чемодана, двинулся к выходу из зала.
— Отдай! — постаралась было я отвоевать свой багаж у наглого сокурсника, но не преуспела. Мы с Даниловым напоминали пресловутых слона и моську. Его лишь забавляли мои попытки отстоять независимость.
— Не-а, — лениво протянул парень, поправляя на плече ремень своей сумки. Он взял с собой на удивление мало вещей.
— Данилов, это даже не смешно! Ну стань нормальным человеком! — отчаявшись, я воззвала к здравому смыслу в башке этого неандертальца.
— Я и так всеми силами стараюсь им стать, в джентльмена вот играю. А ты мне мешаешь.
Я сжала кулаки, с ненавистью глядя на широкие плечи Никиты. К сожалению, яростный взгляд никакого эффекта не произвел, и парень продолжил движение, кинув мне через плечо:
— Шевели своими аппетитными ягодицами, Никс. Я бы предпочел видеть их впереди, ну, или хотя бы рядом.
Захотелось взвыть и что-то разбить. В идеале о голову одного хама.
В этот момент мне отчаянно, просто безумно не хватало Вовы. Он бы защитил, помог и нашел управу на этого мерзавца, парой хлестких фраз поставив его на место!
Но к несчастью, мой милый рыцарь послушной собачонкой ушел за Лариской, бросив на растерзание пещерному человеку.
Я прищурила глаза и ускорила шаг. Ничего… я еще покажу тебе, где раки зимуют, Данилов!
Когда я поравнялась с ним, Никита скосил глаза и едва заметно дернул уголком рта, но, к счастью, никак комментировать не стал, уверенно ведя нас к выходу на улицу. Вообще, Данилов на удивление хорошо ориентировался и понимал, куда именно нам нужно идти.
Наших встречающих мы не нашли, хотя честно отстояли некоторое время в зоне прилета, глядя на таблички с именами.
Неужели сопровождения удостоилась только Лариска? М-да, вот и верь после этого в социальное равенство среди учащихся.
В момент, когда я собиралась немного запаниковать, у Данилова зазвонил телефон. Приняв вызов, он выслушал собеседника, сухо ответил, что все понял, и повернулся ко мне.
— Пошли! — мотнул головой Никита, и уже через пять минут мы стояли возле желтенького такси на стоянке. — Смена расклада — нас встретят уже на месте.
Парень закинул в багажник наши сумки, эффектным жестом нацепил на нос очки и, плюхнувшись на заднее сиденье, сказал:
— А теперь объясняй ему, куда ехать!
— Я?.. — растерявшись, с испугом уставилась на улыбающегося во все тридцать два таксиста-индуса.
— Ты, ты. — Никита достал телефон и уткнулся в него. — Я ж по-английски ваще… ни бэ ни мэ.
— Как так?! — в шоке воскликнула я, не зная, по какому поводу паниковать больше: по тому, что сама я язык знала паршивенько, или по тому, что в будущие напарники мне достался совсем уж альтернативно одаренный дегенерат? А я не обольщалась — парные проекты у нас планировались, и Лариса на все сто процентов заберет Вовку себе.
Ужасные перспективы будущего рисовались перед внутренним взором.
Именно в этот момент потерявший терпение таксист спросил, куда нам нужно. Нет, моих знаний вполне хватало на взаимодействие. Другое дело, что от растерянности и расстройства меня словно парализовало. После озвучивания вопроса секунды тянулись невыносимо долго.
Десять… Пятнадцать…
У меня словно язык к гортани присох. В голове полный вакуум и как в боевиках — только пустынная колючка катится на фоне закатного солнца.
Данилов стянул очки на кончик носа и смерил меня безмерно удивленным взглядом. Таким, что стало дико, просто невероятно стыдно.
Он ничего не сказал, повернулся к водителю и на совершенном, почти без акцента американском английском поздоровался и объяснил, куда именно нас нужно отвезти.
Я словно вросла одеревеневшей спиной в кресло, тупо глядя на дорогу перед собой и внутренне пытаясь встряхнуться.
Через минуту после того, как мы вырулили с парковки на трассу, я ощутила, как теплые пальцы коснулись шеи, щелкнули ногтем по сережке, и тихий голос проговорил:
— Расслабься и забей на все. Вы-ды-хай, Никс. Ты же лучшая девочка потока, все будет зашибись.
Я судорожно втянула воздух и кивнула.
Да, все будет хорошо.
Ущипнув себя за запястье, привела в чувство и завела с таксистом непринужденный разговор о погоде. Индиец был на удивление словоохотливым, притом даже не нуждался в особо активном собеседнике, заполняя диалог своей непринужденной трескотней обо всем на свете.
