Тамми – высокая красотка с пронзительными голубыми глазами.
– Рейчел! – восклицает она и обнимает ее. – Как твои дела?
– Спасибо, хорошо, – отвечает Рейчел и делает глубокий вдох.
Первый шок от встречи прошел, и теперь у нее две цели: спровадить их побыстрее и не вызвать подозрений из-за отсутствия Кайли.
– Пит, что ты здесь делаешь? – спрашивает Марти.
Пит подходит к порогу и обнимает брата:
– Привет, Марти!
– Боже, Пит, я страшно рад тебя видеть! Надо же, какой ты загорелый! Тамми, это мой старший брат Пит, – знакомит их Марти.
– Здорово, что мы встретились! – говорит Тамми и целует Пита в щеку.
– Ну, теперь ты убедилась, что умница и красавец в нашей семье я! – язвит Марти. – Так что привело тебя сюда, братец?
Рейчел чувствует: в голове у Пита отчаянно крутятся шестеренки – он пытается что-то придумать.
– Я позвонила ему и попросила помочь с крышей.
– Да-да, с крышей, – кивает Пит. – Я все починил.
– Жаль, что так вышло, милая! – огорченно восклицает Марти. – По телефону мне показалось, что ты сильно расстроена.
– Сейчас все в порядке, – отвечает Рейчел, глядя на часы.
– Ну, где моя золотая девочка? Мы приехали рано? – спрашивает Марти, явно обрадованный тем, что обошлось без скандала из-за крыши.
Он оглядывается по сторонам в поисках Кайли.
– Хотите забрать ее куда-то? – интересуется Пит, чересчур отчаянно изображая непринужденность.
– Да, на уик-энд с папочкой и с безумной тетушкой, – отвечает Тамми. – Безумная тетушка в этом раскладе – я.
Марти подходит к лестнице и зовет:
– Кайли!
– Ой, чуть не забыла, это тебе! – Тамми достает из пакета бутылку шампанского. – У тебя же скоро первая годовщина?
– Первая годовщина? – удивляется Рейчел. – Мы же только в феврале развелись!
– Я не об этом. Почти год прошел с твоей последней химии. Целый год, и болезнь не вернулась.
– Да-да, точно. Неужели год? Боже, как время летит! – восклицает Рейчел, до сих пор злясь на себя за то, что забыла о приезде Марти.
– Год ремиссии – это что-то, – говорит Марти. – Такое нужно отметить! Остаток уик-энда твой. Развлекись, сходи на концерт Макса Рихтера, на который никак не могла вытащить меня.
Полная ремиссия – какая ирония! Рейчел ставит шампанское на разделочный стол. Нужно бы предложить гостям выпить, но на это уйдет слишком много драгоценных минут. Мысли несутся наперегонки. Как объяснить ситуацию? И что Кайли больна, не соврешь – Марти захочет ее увидеть.
– Ну, как там в Огасте? – неуверенно спрашивает Пит.
Он хочет не разговор завязать, а выиграть время на размышление.
– Зачем ты это вспомнил? – спрашивает Тамми и хватает себя за горло, якобы в попытке удавиться.
– Ой, да, первенство Огасты – это что-то незабываемое, и… – начинает Марти.
– Где Кайли? Она собирается? – Широко улыбаясь, Тамми берет Рейчел за руку и проверяет свой пискнувший телефон.
«Ну и молодежь нынче, – думает Рейчел, освобождая руку. – За улыбкой можно спрятать что угодно. Что угодно…»
Появляется мысль.
Страшная.
Совершенно ужасная.
– У тебя такая красивая цепочка! – говорит она Тамми. – Я тоже себе хочу. Что скажешь?
Тамми отрывается от телефона:
– В смысле?
– Хочу себе цепочку. Как у тебя. Дело ведь не в деньгах, да? Дело в цепочке.
– Так бери мою, милая! Я ее в «Файлинс» купила. На распродаже.
И глазом не моргнула… Нет, с Цепью Тамми никоим образом не связана. Все правильно, объекты же подбираются, по сути, случайно. В этом гениальность Цепи. Рейчел поворачивается к бывшему мужу:
– Слушай, Марти, мне так неудобно… Я маху дала. Надо было тебе позвонить. Кайли-то уехала.
– Уехала?
– Из-за меня вы вдвоем такой путь проделали. Я совершенно забыла, что ты должен сегодня приехать. Страшно волнуюсь из-за преподавания после большого перерыва, из-за крыши, из-за лекций, которые пытаюсь писать, вот и забыла, – сокрушается Рейчел.
– Где Кайли?
– В Нью-Йорке.
– В Нью-Йорке? – озадаченно переспрашивает Марти.
– Ну да. Кайли готовит доклад о Тутанхамоне, а в Метрополитен-музее сейчас мини-выставка. В этой четверти Кайли учится отлично, вот я и разрешила ей поехать на выставку.
– В Нью-Йорк?
– Ага. Посадила ее на автобус, а бабушка встретила на автовокзале Порт-Аторити и увезла к себе в Бруклин. Кайли проведет с ней пару дней и выставку про Египет вдоволь посмотрит.
– Но ведь сейчас ноябрь. – Марти хмурит лоб. – Разве твоя мать не во Флориде?
– В этом году нет. Погода теплая, вот она и задержалась в Нью-Йорке.
– Когда Кайли вернется?
– Через пару дней. Они на шоу собираются. Мама хочет купить билеты на мюзикл «Гамильтон».
– Я спрошу об этом Кайли. В какой вечер они идут на шоу? Отправлю ей эсэмэску.
– У тебя есть номер Кайли? – ужасается Рейчел.
– Да, конечно. Мы и в «Инстаграме» друг на друга подписаны. Только, по-моему, про Нью-Йорк она ничего не выкладывала.
– Ну…
– Странно, – говорит Тамми, глядя в телефон. – Кайли с четверга ничего не писала в «Инстаграме». Обычно она два-три раза в день постит.
– Рейчел, ты уверена, что у Кайли все хорошо? – встревоженно спрашивает Марти.
– Да, у нее все прекрасно, – настаивает Рейчел. – Айфон у нее, наверное, конфисковала бабушка. Мама вечно твердит, что нужно смотреть на реальную жизнь, а не приклеиваться к экрану в паре дюймов от носа.
– Это очень в духе Джудит, – кивает Марти. – Но, Рейчел, какого черта ты не позвонила нам? Хоть бы эсэмэску короткую скинула! А то столько пустой мороки!
У Рейчел закипает кровь. Да как он смеет?! Он, который играл в гольф в Огасте, когда его дочь похитили. Он, который ушел от восстанавливающейся после химиотерапии жены к молодой девушке. Он, который…
Нет!
Воевать сейчас не время. Сейчас время изобразить глубокое раскаяние и избавиться от незваных гостей.
– Извини, Марти, я сглупила. Туплю страшно, напряжения не выдерживаю, понимаешь? Новая работа. Лекции. Крыша. Извини меня!
Самобичевание Рейчел обескураживает Марти.
– Да понятно, понятно. Ничего страшного, милая. Бывает!
«Выпроваживай их, сейчас же!» – требует внутренний голос Рейчел.
