Доченька пахнет, как пахла всегда. Она дрожит от холода. Она наверняка голодна и сильно-сильно испугана.
Слезы облегчения и счастья льются рекой. Слезы непонятного, нелогичного, несдержанного счастья.
– Есть хочешь? – спрашивает Рейчел.
– Нет, я уже съела пончик, и те люди кормили меня, пока у себя держали.
– Чем они тебя кормили?
– Обычной едой. Сухими завтраками. Крекерами из муки грубого помола.
– Ну, поехали отсюда. Я отвезу тебя домой. Там ждет дядя Пит.
– Дядя Пит?
– Да, он помогает мне с этим разобраться.
– Папе ты ничего не сказала?
– Нет.
– Из-за Тамми?
Рейчел кивает.
– Мне велели помалкивать: мол, болтовня опасна для нас всех, – говорит Кайли.
– Мне тоже так велели. Ну, поехали домой!
– Мне нужно в туалет.
– Я с тобой!
– Нет, мам, ничего страшного не случится.
– Я выпущу тебя из вида!
– Мама, в туалет ты со мной не пойдешь. Я быстро.
Рейчел ведет дочь к уборной и ждет у двери. Уборная одноместная, так что вряд ли там прячется злодей, который утащит Кайли в окно, и тем не менее… Рейчел хочется держать дочь в поле зрения каждую секунду.
Рейчел ловит взгляд немолодой кассирши.
– Это ваша девочка?
– Моя.
– Я уже копам хотела звонить. Думала, беглянка.
Рейчел улыбается и пишет Питу, что у Кайли все хорошо.
– Глаз до глаз нужен за девчонками, когда они подростками становятся. Возраст сложный. Уж я-то знаю, у меня четыре дочери.
– А у меня на целом свете только она.
– За девчонками глаз да глаз, – повторяет кассирша, кивая.
– И не говорите.
Кайли выходит из уборной, Рейчел обнимает ее и за руку уводит с заправки.
– Как домой приедем, хочу под душ, – говорит Кайли, когда они садятся в машину. – Под горячий душ.
– Да, конечно, все, что пожелаешь.
– Грязной себя чувствую.
– А ты вообще как, ничего? Они не поднимали на тебя руку? Не обижали?
– Нет… да. Вчера тот мужчина… Какой сегодня день недели?
– Сейчас утро воскресенья.
– Я пыталась сбежать, и тот мужчина дал мне пощечину, – спокойно говорит Кайли.
– Боже, он тебя ударил?
– Да. Самое поразительное то, что плохим был не он, а она. Именно она страшно меня пугала…
Кайли снова заливается слезами, и Рейчел крепко ее обнимает.
– Ладно, поехали! Хочу домой. Хочу увидеть кота и дядю Пита.
Рейчел заводит машину, разворачивается на светофоре и едет на юг.
– Мам, там еще кое-что случилось.
– Что же? – Рейчел готова услышать худшее.
– Полной уверенности нет, но, по-моему, они копа застрелили. Патрульный остановил машину, и, по-моему, они его застрелили.
– Да, – кивает Рейчел, – по радио вроде говорили, что в четверг утром неизвестный застрелил патрульного в Нью-Гемпшире.
– Так он погиб?! – охает Кайли.
– Точно не знаю, – врет Рейчел.
– Мы должны пойти в полицию.
– Нет, это слишком опасно! Они всех нас перебьют. Выследят и поймают. Тебя, меня, Пита, твоего отца – всех. Кайли, мы не можем ни сказать что-то, ни сделать.
– И как же быть?
– Никак. Будем сидеть тихо и постараемся это забыть, как страшный сон.
– Нет!
– Придется, Кайли. Других вариантов, увы, нет.
Десять минут спустя они возвращаются на остров Плам. Пит уже ждет. Он обнимает выбравшуюся из машины Кайли, берет на руки и кружит.
– Солнышко, ты в безопасности! – восклицает он и ведет девочку в дом.
Эли прыгает к Кайли на диван, она прижимает кота к себе и целует.
– Как?.. – шепотом спрашивает у Пита Рейчел.
– Спит. В пять я снова пойду к ней. Просто хотелось вас увидеть.
– Дядя Пит! – зовет Кайли и снова обнимает его.
Рейчел садится с одной стороны от девочки, Пит – с другой, Эли устраивается у нее на коленях. «Чудо, настоящее чудо», – думает Рейчел. Похищенные дети порой возвращаются, но чаще – нет, особенно девочки.
– Ты в курсе всего? – спрашивает Кайли у Пита.
– Да, я маме твоей помогал.
– Групповое объятие! – шутит Кайли и снова начинает плакать.
Пит обнимает их с Рейчел.
– Даже не верится, – говорит Кайли. – Казалось, я на миллион лет там застряну.
Несколько минут они сидят обнявшись, потом Кайли улыбается:
– Хочу есть.
– Все, что пожелаешь, – говорит Рейчел.
– Пиццу.
– Сейчас разогрею в микроволновке.
Рейчел хочет встать и пойти в кухню, но Кайли не отпускает.
– Кайли, ты как, ничего? – спрашивает Пит. – Тебя не трогали?
– Я пыталась сбежать, и тот мужчина меня ударил. Больно ударил.
– Черт! – Пит сжимает кулаки.
– Представляю, как страшно тебе было, – говорит Рейчел.
Кайли рассказывает, Пит и Рейчел слушают. Она рассказывает им все.
Пусть говорит. Если хочет выговориться, пожалуйста. Кайли не из тех, кто замыкается в себе, и Рейчел этому рада. Она гладит дочь по голове и улыбается ее смелости. Она разогревает пиццу, а Пит уходит к Аппензеллерам проведать Амелию.
Кайли поднимается к себе в комнату, видит все свои вещи.
– Мам, могу я переписываться со Стюартом и с другими друзьями? Ты не возражаешь?
– Не возражаю, но для них у тебя была кишечная инфекция, ладно?
– Ну да. А папе что сказать?
– Черт, в этом-то все и дело. Папе ты должна сказать, что была в Нью-Йорке.
Рейчел объясняет, как получилось с Марти, Тамми и Джудит.
– Мне нужен мой телефон!
– Липовые эсэмэски от твоего имени я слать не могла, потому что не знаю твой пароль, – поясняет Рейчел, вручив дочери телефон.
– Ну, очевидно же: два-один-девять-четыре.
– И что это?
– Дата рождения Гарри Стайлса!
[35] Господи, у меня миллион сообщений!
