– Стандартная конфигурация псевдослучайных зашифрованных функций считается устойчивой к утечке данных, но я так не думаю. А непрофессиональные агенты-неумехи облегчают жизнь спецам вроде меня.
– Ничего не понимаю, – признается Рейчел и смотрит на Пита.
Он тоже в полном недоумении, но Пит хоть в софте разбирается.
– Цепь связывается с нами двумя способами, и я считаю, что оба поддаются дешифровке, – продолжает Эрик.
– Каким образом?
– Вопреки всеобщему мнению, одноразовые телефоны не гарантируют полную безопасность, даже если пользоваться новехонькими телефонами в клетке Фарадея
[50]. Считается, что вызовы с таких телефонов невозможно отследить. – Эрик улыбается.
– Но ты придумал, как это обойти? – спрашивает Пит.
Эрик улыбается еще шире:
– Именно в этом направлении я работаю последний год.
– Так в чем прикол?
– С помощью софта, устанавливаемого на смартфон, теоретически возможно измерить мощность сигнала и определить направленность антенны. Потом входящие вызовы можно анализировать в режиме реального времени.
– И тебе удавалось? – потрясенно спрашивает Пит.
– Я экспериментирую, пробую.
– Ты можешь отследить звонок с одноразового телефона?
– Ну, наверное, можно определить базовую станцию сотовой связи. В смысле, ближайшую вышку, – уклончиво отвечает Эрик.
– Так тебе это удавалось? – не унимается Пит. – Удавалось?
– Пожалуйста, расскажите! – просит Рейчел.
Эрик пропускает очередного бегуна и продолжает:
– Я завершаю работу над антикиллерским приложением, которое определяет базовую станцию, ближайшую к месту, с которого поступил вызов. Даже если это звонок с одноразового сотового из клетки Фарадея. Идентифицировав базовую станцию, можно сузить частотный диапазон сигнала и таким образом получить приблизительный вектор от вышки к телефону с погрешностью метров в двести-триста.
Рейчел не уверена, что до конца поняла суть.
– И что это значит? – уточняет она.
– Нить может привести нас в сердце лабиринта.
– А «Викр»? Для Цепи это основной способ связи.
– Там похожий порядок. Мой антикиллерский алгоритм не справится с шифром и не найдет отправителя, но определит базовую станцию, ближайшую к месту отправки сообщения. Разумеется, если они вещают с Таймс-сквер, моя затея бессмысленна, а вот если вызов прилетел из частного домовладения, его, возможно, удастся отследить.
– Почему же ты не попробовал? – спрашивает Пит.
– Потому что последний раз я связывался с Цепью два с половиной года назад. Одноразовый телефон, с которого мне звонили, уничтожен. Идентификатор «Викра», который они использовали для общения со мной, изменен. Тот след давно простыл. А вот у вас… – Эрик смотрит на Рейчел.
– Что у меня?
– Если я правильно понимаю методы их работы, они еще не сменили идентификатор «Викр», который использовался для связи с вами.
– Нет, не сменили. Они писали мне на День благодарения.
– Отлично! – восклицает Эрик.
– И как это произойдет? – спрашивает Рейчел.
– Вам придется спровоцировать их или напугать настолько, чтобы они захотели с вами связаться. Они пришлют вам сообщение, в идеале – позвонят на одноразовый телефон. Если разговор получится более-менее долгим, мы запустим софт и попробуем вычислить базовую станцию, которая сигналит их телефону.
– А если они впрямь на Таймс-сквер, или на машине едут, или путешествуют другим способом? – артачится Пит. – Мы растравим их, а обнаружить – не обнаружим. Зато конкретно подставимся, и они явятся по наши души!
– Да, план довольно рискованный, – признает Эрик.
– Рискованный для нас, – уточняет Пит. – Куда ни кинь, рискуем мы. Тебе риска никакого.
– Так что именно я должна делать? – спрашивает Рейчел.
– Нет! Рейч, не соглашайся… – начинает Пит.
– Что я должна делать? – повторяет Рейчел.
– Вступить в диалог с Неизвестным Абонентом на «Викре», а еще лучше по телефону, чтобы я провел трассировку во время контакта.
– Что значит – вступить в диалог?
– Это значит максимально растянуть беседу. Трассировка по «Викру» пока не очень точная, работа над софтом еще не завершена. А вот по телефону… Разговор на две-три минуты для трассировки просто мечта!
– Что будет в таком случае?
– Через антикиллерский алгоритм я отслежу вызов и, если повезет, определю базовую башню, с которой он поступил.
– А для городских телефонов алгоритм годится? – спрашивает Пит.
– Если им хватит глупости звонить с городского, я вычислю их за две секунды.
– Цепь решит, что я создаю им проблемы, раз беседу нарочно растягиваю, – говорит Рейчел. – Я привлеку внимание к себе и своей семье.
– Да, – соглашается Эрик. – Признаюсь, мой алгоритм не полностью функционален. Пока это бета-версия. Трассировка вызова, который может исходить из любой точки США, требует колоссальных вычислительных ресурсов.
– А если отсечь бо`льшую часть территории США и сосредоточиться на одном районе? – спрашивает Рейчел.
– Так было бы куда проще. Только как отсечь, если вызов может поступить откуда угодно. Даже из-за границы. Я…
– Она из Бостона, – перебивает Рейчел. – И действует Цепь главным образом в Новой Англии. Рядом с домом. Они орудуют на местном уровне. Именно так действовала бы я, страхуясь от проблем.
– С чего вы решили, что она из Бостона? Бостонского акцента я не почувствовал.
– Она от него избавилась. Через устройство для изменения голоса она говорит очень осторожно. Но полностью-то привычную интонацию не изменишь! У меня возникли подозрения, и во время очередного звонка я кое-что попробовала. Мы обсуждали бостонскую полицию. Я сказала, что они за любой чих арестовывают, за поворот не в том месте. Она засмеялась и сказала «да уж», словно знает об этом не понаслышке. Словно с бостонской полицией лично сталкивалась. Конечно, тут может быть и другое объяснение, но мне интуиция твердит, что она из Бостона.
– Это очень пригодится, – кивает Эрик. – Если область поиска сужается до Новой Англии, софт будет работать эффективнее. На порядок эффективнее. В Северной Америке пятьсот миллионов жителей и миллиарды телефонных линий. В Новой Англии жителей миллионов десять.
– Ваш софт будет работать в пятьдесят раз быстрее, – заключает Рейчел.
