Да, конечно, она натравила Цепь на Тамми, предыдущую девушку Марти, но этим дело ограничилось. На этот раз.
Знай Олли, сколько раз она использовала инсайдерскую информацию Цепи для своих маленьких авантюр, его хватил бы удар. Но что толку во власти, если ничего от нее не брать?! Нужно, нужно периодически ее пробовать – разумеется, с осторожностью, иначе это какое-то извращение.
Да и, в конце концов, Цепь создала она. Это ее детище. Планы Олли о выходе на биржу и многомиллионных заработках через Интернет пока дальше разговоров не заходят. Благодаря Цепи у Олли появился дом в Сан-Франциско, у нее – дом в Бостоне и квартира на Пятой авеню. Это ее Цепь. Ее детище.
Раз хочется, она имеет полное право играть с Марти О’Нилом. Марти красивый, веселый, остроумный. Олли зря беспокоится. Ведет игру она. Она – паук. В роли назойливой мухи, конечно же, бывшая жена Марти. А как Рейчел по «Викру» сегодня дерзила! Развязавшись с Цепью, люди вообще больше не используют «Викр»: слишком рады, что уцелели. Слишком напуганы. Может, стоит вывести бывшую супругу из игры? Для этого хватит короткого телефонного звонка или эсэмэски. «Чтобы твой ребенок вернулся домой невредимым, нужно выполнить дополнительное задание. К концу этой недели устрани женщину по имени Рейчел Кляйн О’Нил, которая живет в Массачусетсе, на острове Плам. Труп должен бесследно исчезнуть».
Рейчел можно устранить в любое время.
– Детям так хорошо! Я только что видел Кайли на террасе. – Марти заходит в комнату следом за Джинджер и целует ее в затылок. Джинджер оборачивается, и Марти ее обнимает. – Для Кайли тут сплошная польза. Я не слишком хорошо разбираюсь в подростках, но чувствуется, последние несколько недель ей несладко.
– Да уж. Я порекомендовала Рейчел одного из наших психотерапевтов.
– Рейчел сама в полной прострации, что неудивительно, – замечает Марти.
У Джинджер пищит сотовый: прилетело сообщение.
– В чем дело? – спрашивает Марти, а Джинджер читает эсэмэску от брата.
– От Олли. Наверное, дело в ужине! Почти уверена, что дедушка снова попытается спалить дом своим барбекю. Держи в голове эту мысль, я одной ногой к Олли, другой обратно.
Через холл второго этажа Джинджер шагает к дедову кабинету, переступает порог, садится. Вид у Олли надменный. Порой он напускает его, и тогда без ангельского терпения общаться с ним невозможно.
– Ну, в чем дело? – спрашивает Джинджер.
– Ты опять использовала Цепь для своих целей?
– Нет.
– Да, использовала.
– Я использую ее только для наших целей.
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Ты впутываешь Цепь в свои интрижки. Как в случае с Ноа Липпманом.
– Нет.
– Или с девушкой, которая приглянулась тебе пару лет назад. С Лорой, как бишь ее? Бедная Лора совершила роковой промах – дала тебе от ворот поворот. Три месяца спустя она бесследно исчезла. Ты прождала целых три месяца, прежде чем натравить на нее Цепь. Какая тактичность!
– Ноа еще жив.
– Едва-едва. Джинджер, мы не используем Цепь для личных вендетт. Мы ведь уже обсуждали это.
– Я и не использую.
– И чтобы заарканивать красавчиков тоже.
Джинджер стонет. Вот привязался!
– Ты хоть представляешь, как трудно знакомиться в нашем городе? – отбивается она.
– Ничего трудного. Сайтов знакомств миллионы.
– Так я должна избегать мужчин, связанных с Цепью даже косвенно?
– Да! Ты знаешь правила.
– Кто установил правила? Кто создал Цепь?
– Милая, это же техника безопасности.
– Цепь придумала я. Не ты, а я. Я могу использовать ее как пожелаю.
Олли закрывает глаза и качает головой. Все хорошее когда-нибудь кончается. Цепь и так держится на удивление долго. Результаты моделирования дружно предсказывали ей крах после трех лет существования. Столько людей вечно запугивать не получится. Число звеньев растет чуть ли не по экспоненте, а экспоненциальный рост – бич любой тайной структуры. Цепь, типичная система быстрого и медленного стохастика, достигнет критической точки и с треском рухнет. Олли тяжело вздыхает и гладит бородку, которую без особого успеха растит уже несколько месяцев.
– Цепь давно пора свернуть, – бормочет он. – К чему продолжать, разве мало мы заработали?
– Зачем сворачивать? Ты просто завидуешь тому, что я ее придумала.
– Задачей Цепи было обеспечить нас на всю жизнь. Задача выполнена.
– Разве ее задача в этом? – Джинджер усмехается.
Олли хмуро качает головой.
– Так ты понимаешь, в чем суть? – спрашивает Джинджер.
Соколом парить над полевыми мышами не для Олли. Он не настоящий хищник. Настоящий хищник убивает, даже когда не голоден.
– Мы против всех. В этом суть, помнишь?
Олли хмурится еще сильнее.
– Ладно, что случилось? – допытывается Джинджер.
– Дело в том блокноте, – отвечает Олли.
– Ты расшифровал записи?
– Нет еще.
– Тогда в чем проблема?
– Под конец свихнувшийся Эрик шифровал не все.
– И что?
– Как, ты говорила, зовут бывшую твоего нового бойфренда?
– Ой, черт!
– Похоже, на прошлой неделе Эрик встречался с женщиной по имени Рейчел.
– Черт, черт, черт!
– Ну, колись, как ее зовут?
Теперь горестно вздыхает Джинджер:
– Олли, знаешь, в чем твоя проблема? Ты не умеешь чувствовать, будто Спок
[68] или кто-то вроде него. Это же ненормально! Лечись, пока не поздно.
– Джинджер, тут дело уже серьезное. Из серии пакуем чемоданы, берем фальшивые документы и бегом из страны.
– Сколько у нас на счетах в Швейцарии?
– Достаточно. – Олли подходит к шкафчику с оружием, поворачивает ключ и открывает его. – Я с самого начала чувствовал, что если Цепь развалится, то потому, что ты мешаешь бизнес и чувства.
– Боже, Олли, в итоге все разваливается именно из-за этого! – Джинджер улыбается. – Разве ты не знал? С естеством не поспоришь.
– А ты попробуй.
68
Бывшая хозяйская спальня. Марти смотрит в окно витринного стекла на дубовый пень между домом и чахлым, заболоченным лесочком. Крупные, легкие хлопья снега падают на реку, на живые деревья, на мертвый дуб. Чистый Роберт Фрост, мать его.
