– Вот девка, – сказала женщина. – И ведь даже не позвонила, а?.. Ну что ты с ней будешь делать! Артем совсем другой, а, Валер?
Валера согласно покивал.
– У нас еще сын, – пояснила женщина. – В армии сейчас. По осени придет.
– А дочь одна? – не выдержал Липницкий. – Или еще есть?
– Одна, – удивилась Татьяна. – Артемка у нас и Женька, сын и дочь, больше нету. С Артемкой попроще нам было. Он не балбесничал, ваньку не валял, учился!
– По хозяйству всегда готов, – поддержал мужик. – А у нас хозяйство большое, куда же! Чего там на работе платят, одни слезы. А так… барахтаемся потихоньку. По людям не побираемся.
– Чего ты говоришь-то, Валер!
– Правду говорю, Тань! Они, видишь, как на нас смотрят! Без понимания.
– Наоборот, с пониманием, – сказала Марина довольно фальшиво. – Вот моя внучка тоже в театральный поступает, и я тоже не могу понять, зачем!.. Что там хорошего, в этой профессии?
– Ничего хорошего, – согласился Валера. – Стыдоба одна. Я у своей так и спрашивал: ты чего, хочешь голой в телевизоре прыгать, поцелуйчики, постельные сцены! Или понарошку с автоматом в окопе лежать! Как про войну кино, из современных, так непременно бабы на передовой с автоматами лежат! Тут мужики, а рядышком бабы! И все лежат! И ты туда же?!
– Да это еще хорошо, если в кино будут снимать, – подхватила Марина. – Хуже, если совсем никакой работы не будет!
– Во-во.
– Так я чайку, – решительно объявила Татьяна. – Валер, мож, в беседке сядем? Я вчера помыла, чисто там!
– У нас собака в машине, – сказал Липницкий. – Можно ее на участок?
– Чего ж нельзя! – развеселился мужик. – А наша померла собака. В зиму. Хорошая была, умная псина!.. По грядкам сроду не носилась!
– И добрая, – вставила Татьяна. – Чужих ни за что за ограду не пустит, а своих любила!.. Сейчас ждем щеночка, Витюшка обещал. Получается, ихняя сука нашей Бульке родная сестра, только младшая! А мы тех же кровей собачку хотим. Да вот фотография, Валера в прошлом году с нашей на рыбалку ездил!
И она сунула Марине в руки Валерину фотографию. Марина посмотрела. Валера сидел на бревне, держал на вытянутых руках зеленую щуку так, чтобы она казалась гигантской, а рядом примостилась лохматая собачища, и вправду гигантская, хотя на руках ее никто не держал.
– Московская сторожевая, – сказала Татьяна с гордостью и протерла стекло своим полотенцем. – И добрая!..
…Да уж, подумала Марина Тимофеевна. Про собаку Джессика тоже наврала! Может, из нее выйдет писательница, а не актриса? Раз уж она так виртуозно складывает небылицы?!
Липницкий вышел за калитку, Марина постояла на крыльце, посмотрела из-под ладони налево и направо, неторопливо спустилась и огляделась еще раз.
Участок большой и весь обработанный, ни одного свободного места.
В палисаднике цветы, нарциссы и тюльпаны, вдоль дорожек анютины глазки. Дорожки все засыпаны гравием, с кирпичным бордюром. Кирпичики поставлены углом, как положено, чтоб красиво. У забора яблони и вишни, за ними длинные накрытые грядки. За домом парники и лужайка с качалкой, а дальше сараи.
– Курей держим, – сказал Валера, спускаясь с крыльца. – Уток тоже. Поросенка, это уж обязательно. Пара козочек, овечки.
– Справляетесь?
– А куда ж деваться! На государство, что ль, рассчитывать! Так оно сказало, не будет вам пенсий, и чего теперь?
– Да, – согласилась Марина. – Непонятно, чего теперь.
– А вы работающая?
– Я как раз на пенсии.
– Хватает?
– Меня дочь содержит, – сказала Марина.
– От умница, – похвалил Валера. – Да, небось, не одна дочь колотится, муж еще!..
Калитка распахнулась, на участок влетела Черри и следом зашел Липницкий.
– Черри, – издалека сказал он. – Поздоровайся как следует!
Воспоследовала процедура подавания лапы и выражения по этому поводу всяческих восторгов.
– Хотите, я вам парники покажу? – предложил мужик. – У нас уж зеленушка всякая пошла.
– А цветы? – спросил Липницкий.
– Это по Танькиной части, – засмеялся тот. – Она вас этими цветами заболтает! Главное, такая штука! Все у ней растет! Вот она в землю сунет палку, назавтра из палки цветок вырастет!
– Мне бы так, – сказала Марина.
– Правда ничего плохого нет? – вдруг спросил мужик и оглянулся на крыльцо. В доме гремели посудой. – С нашей-то? Я ведь не вчера родился, понимаю, что вы неспроста за столько верст примчались! Только Таньку не пугайте.
– Вы тоже не пугайтесь, – сказал Липницкий. – Все в порядке. Нам нужно было установить родителей Джессики и решить, что мы будем дальше делать.
– А решать, – подхватила Марина Тимофеевна, – нам так или иначе придется вместе.
– Да чего там решать, заберу я ее домой, и готово дело!..
– Валер, возьми у меня поднос! Чего ты гостей в беседку не проводил, от бестолковый! Ой, какая собака! Красивая какая! Ну, привет!
Все повторилось – подавание лапы и выражение восторгов.
– Валер, давай такую купим!..
– Да это домашняя порода, а не уличная! Правильно я говорю?
– А мы на улицу у Витюшки возьмем, а в дом такую!..
– Ага, и попугайчика! Волнистого! И кенаря еще!
Марина засмеялась. Липницкий посмотрел на нее. Она ему нравилась.
Нравилось, как выглядит, как держится, как говорит. Отдельно понравилось, что она не стала отказываться от чая и рассказывать о девчонкином вранье тоже не стала.
Весь ее вид словно говорил – ничего страшного. Мы приехали просто сказать вам, что ваша девочка у нас, под присмотром. Оцените нас, мы нормальные люди, не страшные, не гадкие, и собака у нас веселая!
– Слушай, мужик, – вдруг сказал Валера и хлопнул Липницкого по плечу. – Я гляжу, машина-то у тебя марки люкс! А жена говорит, дочь на все зарабатывает.
– Ну, – сказал Липницкий, – я тоже стараюсь.
– Ты бизнесмен, что ль?
– Я генерал, – объявил Андрей Данилович. – Ну, чего уставился? Генералов никогда не видел?
– Не-ет, – протянул Валера с сомнением и оглянулся на Татьяну, словно сообразуясь с ней. – Так близко не видел.
– Ну, погляди.
– Давайте чай, остынет ведь! – заторопилась Татьяна и стала махать рукой в сторону беседки. – Валер, ну что ты, ей-богу!.. Нужно было самовар поставить!
– Давай стопки неси! И настойку калгановую! Сало подала?
– Я за рулем, – предупредил Липницкий.
– Ну, жена выпьет рюмочку!
