– Ну конечно, Настюш.
– А вы, дядя Саша?
– И дядя Саша не глухой, – пробормотал Герман.
– Я не хочу никаких протекций, – продолжала Настя. – Это нечестно и глупо. В актрисы не идут по звонку!
– Конечно, не идут, – согласилась бабушка.
– Тем более, когда оказалось, что у меня в этом мире такие большие связи!
– Мы будем держать себя в руках, – пообещал генерал.
– Если я узнаю, что кто-нибудь из вас за меня просил, я не стану поступать, заберу документы и уеду работать…
– В Омскую областную филармонию, – подсказал Даня. – Настька, ты поступишь совершенно точно. Даже если кто-нибудь из них позвонит! И даже если не позвонит! Ты красивая и с мозгами, это большая редкость.
– Заткнись, – сказала Настя и улыбнулась ему. – Все меня слышали?
Семья вразнобой ответила, что все.
– И не нужно меня провожать! Вечером приеду, все расскажу.
Мать кинулась и обняла ее, и бабушка подбежала, и Данька, и дядя Саша, и генерал. И все обнимали и повторяли «ни пуха ни пера», а бабушка еще и перекрестила.
Высыпав на крыльцо, семья смотрела, как она идет к калитке, очень сосредоточенная. Заурчал автомобильный двигатель, и полированный бок лимузина проплыл за зеленым штакетником.
Взрослые все молчали. Даня решил, что их нужно успокоить.
– Хорошо, мне ничего не нужно сейчас сдавать, – сказал он безмятежно. – Зачеты я все посдавал, а сессия еще когда-а-а!..
Его отец достал из заднего кармана джинсов телефон. Тонечка выудила свой из куртки. Герман, оказывается, все это время держал аппарат в руке.
– Да ладно, – не поверил Даня.
Взрослые, не глядя на него, сбежали с крыльца и разошлись в разные концы участка.
– Да она и так поступит, она талантливая! – прокричал Даня всем сразу.
Никто не ответил, все разговаривали по телефонам.
Даня напялил теплую куртку, взял из желтой кастрюльки еще один пирог с мясом, подозвал собаку и вышел в сад – читать в гамаке толстую книгу и ждать Настю с победой.
