С момента исчезновения Стеллы Фликштейн прошло десять месяцев, и дело вышло на самый высокий уровень. Люди из команды Президента начали задавать вопросы высшему начальству СКР, и начальство лично устроило разбор полётов. Поначалу всё вроде было ровно. Проверка показала, что следователи, в том числе Семён, сделали всё, что положено, и использовали все имеющиеся средства. Это дело раскрыть невозможно, и потому родственникам Фликштейн с прискорбием посоветовали смириться. Но тут в диалог сильных мира сего влез сопляк Воскресенский и заявил, что-де улик и зацепок хватает, просто СКР не желает искать, и даже более того, не даёт собственным сотрудникам выполнять свою работу. И вывалил на стол всё, что нарыл Семён за первые полгода.
Начальство узнало, что капитан Успенский ведёт независимое расследование на деньги потерпевшего, и Семёна взяли в оборот. Все нарытые им данные изъяли и проверили. Сразу выяснилось, что последние несколько месяцев он всерьёз отрабатывал версию с инопланетянами. И тут началось…
Начальство поспешило заподозрить его в проблемах с психическим переутомлением, семья Фликштейнов пылала праведным гневом из-за того, что следователи вместо реальных поисков валяют дурака и ничего не делают, младший Воскресенский обвинил его в мошенничестве, типа, был свято уверен, что его деньги идут на поиски, а на самом деле Успенский оказался подлым и циничным подонком. Всё мгновенно вышло на самый высокий уровень, Семёна отстранили от службы и отправили на психолого-психиатрическую экспертизу. Которая, к сожалению, показала, что он здоров. Руководство СКР начало в его отношении полную служебную проверку, ему запретили покидать Москву и отправили в длительный отпуск. После которого его в лучшем случае уволят, а в худшем – посадят. Спрашивается, за что?!!
С тех пор он сидит дома и мучительно ждёт развязки. Поначалу Семён держался, но со службы приходила информация всё печальнее, и стало ясно, что ничем хорошим для него это не закончится. Полмесяца назад, в годовщину этого грёбаного похищения, ему по секрету сообщили, что начальство обсуждает вопрос о возбуждении в его отношении уголовного дела, и Семён с горя запил. Продал свою подержанную «Бэху» и даже всерьёз подумывал, а не сбежать ли куда-нибудь, но загранпаспорта у него отобрали в первый же день «отпуска», а без них далеко не убежишь… Вот теперь он сидит и ждёт приговора, словно какой-то преступник, и напивается чуть ли не каждый день, чтобы заглушить чувство обиды и несправедливости…
Из спальни донёсся звонок мобильного, и Семён мрачно скривился. Ничего хорошего от звонков ждать не приходится, в лучшем случае – ошиблись номером или пытаются втюхать какие-нибудь услуги. Он остался сидеть перед телевизором, допивая пиво, но смартфон не утихал. Семён зло оттолкнул от себя опустевшую пивную бутылку и пошёл искать мобильный. По крайней мере, после бутылки пива голова перестала раскалываться, и он с удовольствием выместит зло на каких-нибудь маркетологах-рекламщиках-кредитных менеджерах!
Почти разрядившийся смартфон нашёлся под кроватью, и пару секунд грустнеющий Семён смотрел на определитель номера. Звонил полковник, его непосредственный начальник. Хотя, наверное, правильнее уже говорить бывший непосредственный начальник. Семён с тяжёлым вздохом подобрал смартфон и ответил на вызов.
– Слушаю, – буркнул он в трубку.
– Успенский! – голос полковника был далёк от спокойствия, но при этом, как ни странно, звучал подозрительно не агрессивно. – Ты что, пьян?
– Уже нет, – мрачно ответил Семён.
– Бросай всё и езжай в то самое кафе в Камергерском переулке! – на одном дыхании велел полковник. – Где ты находишься?! Машину прислать?
– Я дома… – опешил Семён, ожидая новых проблем. – Я же отстранён от службы…
– Уже нет! – оборвал его полковник. – Творится какое-то дерьмо, твою мать! Младшего Воскресенского только что похитили на глазах у охраны! В этом самом долбаном кафе!
– Как это произошло?! – Семён сорвался с места, одной рукой пытаясь найти и надеть что-нибудь приличное в ворохе мятой одежды.
– Точно так же! – нервно рыкнул полковник. – Он просто исчез средь бела дня! Сидел за тем самым столиком, он туда часто приезжает поностальгировать, сегодня заявился снова, сел, сделал заказ и десять минут назад исчез! В этот момент к нему шёл собственный телохранитель, нёс трубку, отец не смог дозвониться до сына! Пять минут назад на единый номер вызова экстренных служб поступили два звонка об аналогичных исчезновениях. Давай в это долбаное кафе немедленно! Встретимся на месте!
– Буду через двадцать минут! – поклялся Семён.
Он сунул в карман трещащий сигналом разряженной батареи смартфон, влез в лоферы, на ходу пытаясь заправить завернувшийся задник, и выскочил из квартиры. Лифт был, как всегда, занят, и он побежал пешком по лестнице. Выскочив из подъезда изрядно запыхавшимся, Семён бросился к выходу со двора, на бегу прикидывая, как быстрее попасть в Камергерский: поймать машину или всё-таки на метро. Добежав до автомобильной дороги, он остановился, переводя дух, и выхватил из кармана смартфон. Индикатор заряда показывал десять процентов, но посмотреть пробки хватит! Главное – добраться до места и встретиться с полковником, дальше неважно! Семён торопливо приложил палец к дактилоскопическому сенсору, снимая блокировку, ткнул в иконку навигатора, и вокруг наступила полнейшая темнота, в которой стремительно тонуло собственное сознание.
* * *
Что-то ужалило его в ногу, и беспамятство резко отступило, заставляя Семёна запоздало дёрнуться и вскочить. Он резким движением принял сидячее положение и остолбенел от смеси страха и неожиданности. Прямо перед ним стоял угрожающего вида стальной монстр. Ярко отсвечивающее хирургическим металлом овальное тело, усеянное множеством слабо поблескивающих областей, шесть коленчатых ног-манипуляторов, заканчивающихся чем-то вроде мощных плоскогубцев, и ничего похожего на голову. Сам Семён сидел на каком-то крупном и круглом столе из твёрдого, но в то же время гибкого материала. Его ветровка и поло лежали рядом, джинсы были на нём, но на левой штанине в районе бедренной артерии была вырезана здоровенная дыра. На оголенной коже бедра, прямо на артерии, лежал какой-то камень, на вид гранитный, к которому вела целая связка из каких-то трубочек и шлангов, сплетённых в тугой жгут. Камень держался на коже, словно был в неё вплавлен, и Семён ощутил, как неизвестное устройство впрыскивает ему в кровь что-то тёплое, под воздействием которого залитая свинцом голова быстро свежеет.
Стоящий перед ним монстр низко загудел, и что-то шевельнулось справа и слева от Семёна. Он испуганно заозирался, и оказалось, что вокруг него полно шестиногих чудовищ. Только в отличие от того, первого, эти были не из блестящей, а из тусклой, почти воронёной стали и, когда не двигались, сливались с окружающей местностью почти целиком. А ещё эти, воронёные, были вооружены. Семён сразу это понял: вооружение монстров было ему незнакомо, но чем-то отдалённо напоминало оружейную подвеску боевых вертолётов в миниатюре.
Двое вооружённых монстров одновременно подхватили его поло и ветровку и протянули ему, явно предлагая одеться. Семён торопливо натянул одежду, и сверкающий поднял одну из своих ног. Нога монстра оказалась ещё и рукой, в тисках-плоскогубцах которой был зажат небольшой гранитный камень, плоский с одной стороны и выпуклый с другой. Монстр протянул конечность прямо к лицу Семёна, и тот испуганно отпрянул. Сверкающее чудовище вновь издало гудящий звук, подобно трансформатору, и воронёные монстры резкими движениями распрямили конечности, создавая за спиной Семёна подобие спинки стула. Инстинктивно отползающий Семён упёрся в неё лопатками и испуганно заметался, но сверкающий монстр неожиданно ловким движением прилепил камень точно на воротник его поло. Плоская сторона камня вцепилась в ткань воротника, и на выпуклой поверхности камня вспыхнула россыпь мелких, словно рассыпанная соль, индикаторов. Монстр вновь загудел.
